Лабиринт теней. Глава 5

[503918]

Автор: _SHAMBALA_ - Ирука; Амирам - Какаши
Бета: Амирам
Гамма: Хасяндра
Жанр: яой, ангст, романс, мистика
Пейринг: Какаши/Ирука
Рейтинг: NC-17
Размер: макси
Состояние: в процессе
Саммари: И было великое Ничто, в котором бессмысленными потоками клубилась сила, которой было слишком много. Но однажды Мудрец Шести Путей потревожил его, сражаясь с Десятихвостым, и Ничто стало превращаться в Нечто, которое осознало себя и задалось вопросом всех разумных созданий – зачем я?..
Мудрец предложил вернуть его в прежнее состояние, но Нечто отказалось, ведь играть с разумом людей ему было гораздо интереснее, чем пребывать в бессмысленном неосознанном. И стало Нечто испытывать настойчивость и терпение людей, запутывая разум, играя со страхами и желаниями, заставляя еще раз совершить бесполезную попытку найти выход или сдаться.
И создал тогда Мудрец свиток, что позволял Нечто взаимодействовать с миром людей, когда захочется ему проснуться и поиграть. И дал он название свитку:
Лабиринт теней…
От авторов: написано по заявке и идее Хасяндра
Ссылка на предыдущие главы: Главы 1 - 4
Предупреждения для этой главы: изнасилование, насилие.

Ирука

Снова бесконечная ходьба по лесу, непролазные дебри, преграждающие путь, опутывающие своими ветвями, заставляющие выкладываться по полной ради одного единственного шага вперёд. Ирука давно потерял счёт времени, он даже приблизительно не мог себе представить, сколь долго провёл в этом бесконечном, тёмном лесу, не желающем его отпускать.

Вдруг резкий порыв ветра заставил его вздрогнуть, массивные деревья растаяли, словно призрачный туман, и Умино обнаружил себя идущим по улице. По обычной улице Конохи мимо общежития дзенинов. Осмотревшись по сторонам и оглядев самого себя, сенсей отметил ещё одну очень необычную деталь – его внешний вид. Пристально глядя в большую витрину булочной на противоположной стороне узкой улочки, Ирука даже чертыхнулся вслух. Волосы распущены, лишь передние пряди собраны сзади небольшой заколкой, чтобы не лезли в лицо. Никакой формы, только приталенная, полупрозрачная рубашка какого-то немыслимого персикового цвета и тёмные, почти чёрные узкие джинсы. На поясе ремень с неимоверно большой бляхой в форме крокодила, переливающейся отблеском мелких сверкающих камушков.

- Что за ерунда? Что за безумная одежда? Выгляжу как…
Он не договорил - кто-то потянул его за руку. Ирука даже толком не успел отреагировать из-за этих постоянно сменяющих друг друга перемещений, как оказался внутри помещения прижатым к стенке общажного коридора.
- Чего так долго сегодня? У тебя же вроде выходной. Или ещё к кому на огонёк зашёл по дороге к нам? – молодой сенсей ничего не понимая уставился на притиснувшегося к нему вплотную Ширануи.
- Генма? – с трудом совладав с собственным телом и разумом, Ирука попытался выбраться из-под навалившегося на него всем телом специального дзенина.
- Нет, блин! А ты к кому-то другому шёл? – Ширануи как-то недобро ухмыльнулся, перекатив сенбон из одного уголка губ в другой. – Пошли уже, ребята заждались, – и без дальнейших разговоров потащил чунина вверх по лестнице. – Ты не ослышался, нас сегодня трое будет, сладенький, – веселясь, обронил медик, – но, я думаю, для тебя это не проблема - одним больше, одним меньше, обслужить всех успеешь, до утра ещё далеко.
Совершенно ничего не понимая, Ирука попытался выдернуть свою руку у стремительно увлекающего его за собой мужчины, но безуспешно. Казалось, на его потуги Ширануи вообще не обратил внимания.
- Чего выдрыгиваешься? Быстро ходить не умеешь, что ли? – Генма остановился у какой-то обшарпанной двери комнаты на втором этаже и, подтолкнув к ней сенсея, постучал.
- О! Ну наконец-то! – распахнувший дверь Райдо довольно улыбался, потирая руки.
- Да вот, встретил нашего мышонка уже на подходе. Проходи, давай, – Ширануи несильно пихнул Умино в спину, заставляя пройти внутрь.
- Мышонок, тебе Генма уже сказал, что сегодня нас трое будет? Думаю, ничего страшного, так даже веселее! – мечник прошёл куда-то вглубь комнаты и оттуда послышался громкий смех веселящихся мужчин.
Умино совершенно ничего не понимал в сложившейся ситуации, но с каждой секундой она нравилась ему всё меньше.
- Чего ты сегодня как не живой, не тормози, топай уже! – сенбононосец буквально впихнул чунина в тускло освещённую комнату.
За низеньким столиком друг напротив друга сидели Намиаши Райдо и Ямаширо Аоба. Количество пустых бутылок из-под саке вполне объясняло их почти беспрестанный громкий смех.
- Хватит ржать, кони! – Генма присоединился к товарищам, а Ируке указал жестом на разложенный рядом диван. – А ты давай раздевайся, и так долго тебя ждали, некоторые вон, даже упиться успели. Потом поешь.
- Мышонок, а я тебе твоё любимое сливовое вино купил! – пьяно проговорил Намиаши. – Как-никак, нас сегодня трое, и попользуем мы тебя основательно. Почти две недели на миссии, сам понимаешь! Но сначала мы по тебе по разочку пройдёмся, а уж потом угощение! – мечник плотоядно ухмыльнулся и стал подниматься с пола.

Ирука лихорадочно соображал, пытаясь придумать очередной план отступления в этой ненормальной, чужой реальности. Если бы он только мог подумать об этом раньше, представить себе столь безумный поворот событий, то ни за что не пошёл бы вместе с медиком сюда. Плохо отдавая себе отчёт в том, как бы он это сделал и каким образом отказался бы идти, Ирука прекрасно понимал, что это в любом случае было бы проще, чем унести ноги от троих, пусть и несколько нетрезвых уже, дзенинов. Шансов сейчас выбраться отсюда, можно сказать, и не было вовсе. Если, конечно, не произойдёт какое-нибудь чудо. Но в чудеса в последнее время верилось всё меньше и меньше. Умино сильнее вжался в подлокотник дивана, стараясь оказаться как можно ближе к выходу. То, что эти трое задумали, а вернее, что они собирались с ним делать, сомнений уже не оставляло. Нужно было срочно что-то предпринимать, вот только что и каким образом? Промедление сейчас могло стоить ему… Возможно, не жизни, но не менее важных составляющих, в первую очередь морального плана. Ну и, естественно, физического, так как без боя он в любом случае сдаваться не намерен. В голове на секунду появилась мысль, что этот чёртов незнакомец, впутавший его во всё происходящее с ним безумие, решил пойти ва-банк, так как ужаснее ситуацию придумать просто нереально!

- Какой-то ты странный сегодня, – немного задумчиво произнёс Ширануи, опрокидывая в себя пиалу горячительного. – Шибко тихий и даже пришибленный, что ли. Может, случилось чего, а, мышонок? И вообще, какого чёрта ты до сих пор в одежде? – Генма встал и в два шага оказался возле дивана с замершим на нём Умино.
- Сладенький, ты что, не в настроении? – прохрипел уже совсем рядом голос Намиаши, и возле Ируки на диван опустилось тяжёлое тело мечника. – Так не пойдёт! Плохо поработаешь – не получишь угощения! – пробасил, улыбаясь, Райдо и потянулся к пуговицам на рубашке Ируки.
Умино резко отпрянул от тянущейся к нему конечности, переместившись на противоположный край дивана, запоздало соображая, что упёрся спиной в стену. Теперь путей к отступлению, можно сказать, вообще не осталось.
- Не понял! Ты поиграть решил, что ли? Чего топорщишься? – мечник непонимающе уставился на отползшего подальше от него и сжавшегося практически в комок чунина.
- Аххха! Мышонок сегодня в ударе! – пьяно прогоготал Генма. – Или уже принял чего на грудь? – Ширануи потянул Ируку за ногу, заставляя вернуться в прежнее положение. – Всё, хватит, не смешно уже. Давай-ка, скидывай с себя шмотки!

Ирука попытался что-то произнести, но получилось нечто вроде жалобного скулежа. Понимание того, что из железной хватки дзенинов ему не вывернуться в любом случае, практически лишило его возможности связно говорить и действовать.
- Генма, не надо! – вот всё, что удалось произнести задыхающемуся от волнения, какого-то вязкого страха и безнадёжности сенсею. – Ты не понимаешь…
Ширануи не дал ему договорить, грубо дёрнув за ногу, почти стаскивая с дивана.
- Ирука, ты сегодня явно не в себе, и на будущее - не смей пить перед приходом к нам, накажу! Не хочешь сам, так и быть, мы твою игру поддержим и поможем тебе раздеться. Правда, Райдо?
- Угу! – довольный мечник с готовностью набросился на полулежащего на диване Умино. – Так даже интереснее, зря ты на него шкнишь Ширануи, парень работает с отдачей, смекалку проявляет!
Изо всех сил упираясь руками в грудь навалившегося на него Намиаши, Ирука попытался сбросить его с себя. На удивление, силы будто оставили его совсем, или же здесь, в этой грёбаной реальности, он совершенно слаб! Как ни старался, Умино даже на сантиметр не смог оттолкнуть от себя ухмыляющегося мечника, который уже вовсю хозяйничал у него под рубашкой. Райдо хватило пары секунд, чтобы распахнуть её одним движением, от которого на тонкой ткани не осталось ни единой пуговицы, и приняться расстёгивать его брюки, наскоро выдирая пряжку ремня.
Ирука на несколько секунд полностью расслабился и замер. Дождавшись того момента, когда Намиаши немного отодвинется от него, чтобы стянуть джинсы, сенсей со всей силы ударил его ногой по лицу. Затем вывернулся ужом из-под нависающего над ним мечника, схватившегося за повреждённую часть тела, и, перекатившись, свалился с дивана, чтобы тут же попытаться рвануть в сторону коридора.
В считанные мгновения его перехватили руки Ширануи, настигшего его практически сразу, и потащили обратно в комнату. Ирука изо всех сил старался сконцентрироваться, применить хоть какое-нибудь, самое простое дзюцу, но ничего не выходило. Абсолютно ничего. Выворачиваясь и исступлённо дёргаясь в сторону спасительной двери, чунин лишь несколько раз слабо задел Генму по плечу и бокам. Лишь один единственный раз Ируке удалось вполне основательно двинуть правой ногой прямо по морде этому невменяемому любителю острых ощущений, в прямом и переносном смысле.
Ширануи же слегка фыркнул и оскалился, словно безумный, сплёвывая кровь из разбитой губы.
Как ни пытался сопротивляться Умино, сенбононосец с неимоверной лёгкостью, будто пушинку, подтянул его к себе и, подняв, вновь опрокинул на диван.

- Ах ты, штабной сучёныш! Что за игры ты решил с нами устроить? – Ширануи с силой ударил Ируку по лицу, потом сразу же, не позволяя отдышаться, несколько раз ударил по рёбрам и в живот, тем не менее стараясь не повредить слишком сильно. – Ты совсем умом тронулся, убогий? Или в штабе какие эксперименты с галлюциногенами проводили сегодня? – Ширануи ещё раз для верности пнул скорчившегося на диване чунина коленом и шагнул к столику, чтобы выпить.
- Как-то не весело совершенно, мне так не нравится, – потирая ушибленную челюсть, проговорил Намиаши. – Давай-ка лучше по старому, как обычно! Ну их на хрен, все эти игры! – Райдо, утробно зарычав, с новой силой навалился на скрючившегося от боли Ируку. Жалкие попытки сопротивления даже не были им замечены, рыжеволосый бугай быстро стягивал с дрожащего, вырывающегося изо всех сил чунина, трусы.

Позади раздался громкий, безудержный смех Аобы.
- А говорили, что он послушный как котёнок! Охренеть, какой пушистый! Я потрахаться пришёл, а не фингал под глазом заработать. А если царапаться надумает? Моя тут же просечёт, что это не боевое ранение, что я ей потом объяснять-то буду? – сенсор снова закатился неестественным пьяным смехом.
- Угомонись, Ямаширо, сейчас всё будет в лучшем виде! Ну ка, посторонись, Квазимодо! – Генма ловко отпихнул от извивающегося Ируки мечника, выдернул у себя из брюк тонкий кожаный ремень и, перевернув на живот всё ещё корчащегося от боли Умино, заломил ему назад руки, туго стянув их крепким узлом. – Так-то ты уже не попрыгаешь, мышонок. Ты сознательно на это нарывался, что ли? Мог бы просто попросить! Мы ведь добрые, не откажем!

Умино лишь мог мычать что-то невнятное сквозь разбитые в кровь губы, пытаясь докричаться до своих обидчиков и не оставляя ни на минуту пусть бесплодные, но всё же попытки вывернуться из железного захвата. Он мог быть слаб, мог быть беспомощен и беззащитен, лишён возможности использовать техники ниндзя и прочее, но сломить его полностью не было возможно даже в такой, нелепой, ужасающей своим безумием ситуации. Умино лишь сильнее зажмурился, силясь отстраниться от неумолимо надвигающейся безумной действительности, раз уж он не в силах даже толком пошевелиться и хоть мало-мальски повлиять на происходящее.
Ширануи приподнялся, забрался с ногами на диван и, придавив голову Ируки коленом, с силой дёрнул связанные сзади руки вверх.
Чунин закричал от боли. Все навыки шиноби по психологическому сопротивлению и физическому воздействию сейчас абсолютно не действовали. Боль была реальная, ничем не ослабленная, которую было просто невозможно унять или утихомирить.

- Давай Райдо, ты первый! – Генма слегка наклонился и с силой хлопнул ладонью по обнажённым ягодицам всё ещё пытающегося брыкаться под ним Умино.
- Масло где? А то я его порву, чего вы потом в крови возиться будете?
- Где обычно, в тумбочке под телевизором, – чуть-чуть ослабляя заведённые до предела руки парня, позволяя ему хоть на мгновение вздохнуть свободнее, произнёс Ширануи.
Через несколько секунд Намиаши уже навис над обездвиженным телом чунина, скользя по его вздрагивающим при каждом касании ягодицам смазанным, влажным членом.
Ирука что есть силы подался вперёд, силясь вырваться из крепко удерживающих его рук сенбононосца, уйти от мерзких, скользких прикосновений чужого тела, хоть и понимал всю тщетность своих бессмысленных метаний.
- Тише мышонок, тебе же всегда нравилось! – мечник не церемонясь развёл его ноги как можно шире и, раздвинув пальцами ягодицы, приставил свой уже дрожащий от возбуждения, стоящий колом член к колечку судорожно сжимающихся мышц. – Давай ещё тут смажем, чтоб полегче пошло, и за дело! – Намиаши провёл скользкими от масла пальцами между ягодиц что-то протестующее замычавшего чунина и вновь ткнулся большой, распухшей от возбуждения головкой члена в не желающее его впускать отверстие.
- Ну же, Ирука, расслабься немного, а то тебе ведь хуже будет, – Райдо резко подался вперёд, проникая в распластанное под ним тело почти до конца и тут же начиная двигаться, с каждой секундой наращивая темп, погружаясь всё глубже в горячую, неподатливую глубину всё ещё с силой сжимающегося тела, что сопротивлялось его вторжению.
Ирука закричал, нет, он взвыл нечеловеческим голосом от резкой, пронзившей, казалось, все его внутренности боли. Сколько бы и чего с ним не случалось, таких пыток он не испытывал никогда. Осознание того, что он уже давно не девственник и живёт с мужчиной, причём в пассивном состоянии, уже несколько лет, маячило где-то за гранью сознания. Так больно ему не было никогда!
Он дёргался с такой силой, что, того и гляди, норовил вывернуть себе суставы в обратную сторону, натягивая удерживаемый Ширануи ремень, связывающий его кисти. Кричал и рыдал в голос, безуспешно пытаясь хоть на миллиметр отодвинуться от мучительных, вырывающих из сознания ощущений.
– Чёрт! Как охренительно! Такой узкий и сжимается постоянно! – Намиаши хрипел как дикий зверь, всё сильнее вколачиваясь в тугую задницу извивающегося под ним от боли чунина. – Только что-то больно шумный сегодня.
- Ага, как будто сам не свой, – поддакнул сенбононосец, сильнее припечатав коленом голову орущего в полную силу чунина к дивану. – Может, ему рот чем заткнуть? А то задрал уже зевать, уши устали, – Генма огляделся по сторонам, продолжая держать рвущегося изо всех сил парня.

В этот момент Умино показалось, что сознание медленно, но верно покидает его. Но судьба или кто-то более влиятельный в этот момент решил иначе, не позволив ему провалиться в спасительное забытье.

Сквозь пелену, постепенно окутывающую сознание и притупившую, в какой-то мере, мучительную боль, Ирука услышал гортанное рычание мужчины, почти полностью навалившегося на него своим весом. С громким выдохом Райдо кончил, отпустив, наконец, истерзанные бёдра уже гораздо меньше дёргающегося под ним чунина.

- Теперь я! - послышался сзади голос веселящегося от увиденного зрелища Аобы. – Намиаши, отползай уже быстрее, не загораживай!
- А я, кажется, придумал, как нашему мышонку рот заткнуть, вернее, чем, – Ширануи, не ослабляя натянутого до предела ремня, практически выворачивающего руки несчастному сенсею, схватил его за волосы и подтянул ближе к себе, устроив подбородком на подлокотнике дивана.
- Давай его ещё на четвереньки поставим, мне так удобнее, – Ямаширо, скидывая с себя остатки одежды, уже подползал к поджавшему ноги Умино.
- Делай, что хочешь, мне пока его головы достаточно. Ну ка, мышонок, открой ротик! – Генма уже расстегнул брюки и его увесистый, возбуждённый член маячил перед глазами несчастного чунина, проходясь по щекам, утыкаясь в плотно сжатые губы.
Ирука лишь крепче зажмурился и сильнее сомкнул губы, стараясь отвернуться от крупной, раскрасневшейся от перевозбуждения плоти. В этот же момент он усиленно пытался воспротивиться попыткам сенсора поставить его на колени. Извиваясь всем телом, он даже умудрился несколько раз довольно сильно отпихнуть от себя Ямаширо.
- Да что с тобой сегодня такое, сучонок? Штабная шлюшка решила показать свои зубки? – Ширануи схватил Ируку за горло и резко приподнял, заставляя задыхаться. – Что ж, это легко поправимо, говорят, минет без передних зубов просто превосходен! – он с силой ударил чунина кулаком в челюсть. – Откроешь рот, паскуда? Нет? – снова удар, ещё и ещё. Ирука уже плохо соображал, только успевал зажмуриваться при каждом новом ударе. По подбородку и шее стекали липкие горячие струи крови, скатываясь на диван и пол, раскрашивая собой тёмную, слабо освещённую поверхность. Несколько капель отлетело на брюки специального дзенина.
- Твою мать! Я ещё и вымазался из-за тебя, теперь тебе предстоит и прачкой поработать, а не только жопу подставлять и член облизывать!

В следующее мгновение Ширануи замер. Выпрямился и быстро застегнул брюки, отпустив избитого чунина, даже отбросив ремень, связывающий ему руки за спиной. Аоба как-то резко отстранился, прекратив попытки поставить Умино на колени. Где-то на периферии сознания Ирука услышал доносящийся со стороны окна голос.
- Намиаши Райдо, Ширануи Генма, срочно к Хокаге. Без промедления.
Судя по голосу и сказанным словам, - это был боец АНБУ, явившийся с приказом от главы деревни.
- Блядь! Никакой личной жизни! – чертыхнулся сенбононосец. – Райдо! Поднимай свою задницу, трезветь срочно нужно!
Ирука сейчас понял одно - у него появился шанс сбежать от этих помешанных на сексе и насилии дзенинов. Собрав все, неизвестно откуда появившиеся в мгновение ока, силы, он что есть мочи рванул к входной двери. Руки всё ещё стягивал прочный кожаный ремень, поэтому чунин, быстро перекатившись, свалился с дивана и, поднявшись, молниеносно бросился в сторону тёмного коридора, отпихивая на ходу отвлёкшегося на АНБУ Генму. Как и почему его не успели схватить - он не понял. Так же и не придал значения тому, что пинком выбил дверь и кубарем вывалился в пустой, тёмный коридор абсолютно голым. Пытаясь распутать крепкую перевязь ремня, дёргая за конец и растягивая руками, Ирука по наитию почти бегом пустился по неосвещённому, узкому коридору, превозмогая ноющую боль во всём теле, приблизительно вспоминая, с какой стороны его приволок Ширануи.
Лестница… Где-то здесь должна быть лестница. Неосторожное движение, неверный шаг, - и Умино, оступившись, падает вниз.

Яркий дневной свет, будничный шум голосов, ароматные запахи свежеприготовленной еды… Ирука открыл глаза. Он сидел за столом в Ичираку, изо всех сил вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в столешницу. Боли не было. Тело словно вновь стало прежним, без следов произошедшего буквально несколько минут назад. Умино осторожно прикоснулся к лицу – никаких следов побоев и… Его прежняя, обычная одежда. Жилет, водолазка, тугая перевязь бинтов на правой ноге. Дыхание уже почти пришло в норму, остался лишь едва различимый, прогорклый привкус плесени и пыли общажного коридора во рту.
- Ирука-сенсей! И-р-у-к-а-сенсей!
Умино удивлённо обернулся на знакомый до боли голос. Наруто сидел рядом и с недовольным видом постукивал по столу палочками, силясь привлечь его внимание.
- Такое ощущение, что вы меня не слушаете, сенсей, – Узумаки лениво ковырялся в порции лапши, исподлобья глядя на Умино.
Ошарашенный чунин едва смог выдавить из себя хотя бы несколько слов:
- Что ты, Наруто, я внимательно тебя слушаю, – походу отмечая непривычное равнодушие оголтелого лисёнка к еде, его слишком необычную манеру держаться и… чунинский жилет, украшавший ладного, поджарого молодого ниндзя.
- Не заметно, – довольно грубо и холодно бросил светловолосый мальчишка, придирчиво продолжая изучать содержимое своей не тронутой тарелки. – Тогда я ещё раз повторю, поговорите, пожалуйста, со своим сотрудником, с Итачи-сенсеем. Он меня уже невероятно достал своими просьбами подтянуть его никчёмного братца.
Умино закашлялся от неожиданности, не в силах нормально вдохнуть от услышанного. Благо, в этот момент ему подали тарелку горячей ароматной лапши, и Ирука, переведя своё внимание на официанта, вежливо поблагодарил его, пытаясь сделать вид, что не удивлён сказанному.
- Да не переживайте вы так, сенсей, я заплачу, – лениво, растягивая гласные, произнёс Наруто. – Можете взять и мою порцию, я всё равно эту дрянь есть не могу.
-Так что там с Итачи? – чуть ли не заикаясь проговорил молодой преподаватель.
- Не с Итачи, собственно, а с его братом, Саске, – Узумаки поморщился, произнеся имя младшего Учихи, словно боялся об него испачкаться, только лишь упомянув. – Этот недониндзя вообще никуда не годится, он не может даже самого элементарного, – спокойно и рассудительно, без малейшего всплеска эмоций, говорил светловолосый любимец Умино. Ему не то, что звание чунина, генина бы, в конце концов, получить.

Ируке казалось, что его мозг сейчас просто взорвётся от полученной информации, которая никак не хотела укладываться в голове. Саске! Учиха Саске даже не генин! О том, что Итачи по совместительству является его коллегой, Умино вообще старался не думать.

- Ирука сенсей, у меня ведь экзамен на дзенина через неделю, мне некогда возиться с этим никчёмным младшим Учихой. Пусть они сами его тянут, если смогут, конечно, в чём я сильно сомневаюсь. Просто исключительно из-за вас я Итачи-сенсея сразу не послал, вы ведь так не любите все эти передряги, – Наруто изобразил что-то наподобие улыбки и помахал рукой официанту.
- Принесите зелёный чай, пожалуйста. Надеюсь, в этой дыре хотя бы чай можно пить.
- Я… Я поговорю, обязательно поговорю с ним, Наруто, – Умино решил, что сказать хоть что-то всё же лучше полного бестолкового молчания. Всё равно вся эта дикая, ничего общего не имеющая с истинной, реальность не даёт ему других возможностей.

- Вот чёрт! Опять эта дура! – прошипел сквозь зубы Узумаки, оглядываясь назад и пытаясь сильнее пригнуться к столу.
Ирука даже не успел спросить его, к чему все эти странные ругательства, как к их столику быстро подбежала Сакура.
- Здравствуйте, Ирука-сенсей! Привет, Наруто! Ты так долго не появлялся, что я уже начала волноваться и… И ты ведь обещал сводить меня в кино, ещё в прошлое воскресенье и…
- Не бубни! – резко оборвал девушку Узумаки. – Я сказал, сходим, значит, сходим, но потом, – светловолосый парень попытался сделать вид, что всё происходящее его вообще не касается и не интересует. – Иди к подружкам, Сакура, они тебя уже заждались.
- Но я так давно не видела тебя, я соскучилась! – продолжала, почти всхлипывая, девушка.
- Я сказал хватит! Когда захочу, тогда и пойдём! А будешь надоедать, вообще поведу в кино Ино!
- Что? Эту безмозглую блондинку? Наруто, ты так со мной не поступишь! Я ведь люблю тебя! – Сакура медленно, но верно переходила на истерику.
- Так… - в голосе Узумаки послышались пугающие стальные нотки. – А ну бегом отсюда вместе со своей любовью, убогая! И пока я сам к тебе не подойду, даже не думай показываться мне на глаза!
Девушка, жалобно всхлипнув, послушно скрылась в глубине зала, прокричав что-то о чувствах и взаимности уже вдалеке.

- Вот так всегда! Стоит один раз перепихнуться, и она уже возомнила о себе чёрте что! – недовольно произнёс Узумаки, глядя на ошалевшего в свете произошедших событий Умино. – Пожалуй, вы правы, Ирука-сенсей, стоит задуматься над вашим образом жизни. Наверное, с мужчинами действительно гораздо проще находить общий язык, нежели с этими истеричками! Мне пора, а то ещё кто-нибудь припрётся в эту забегаловку, а оно мне не надо, – Наруто встал из-за стола и, едва заметно махнув Умино, направился к выходу, но обернулся. – Вы только не забудьте поговорить со своим сотрудником, Ирука-сенсей, а то ведь я не умею так спокойно, могу и по-своему объяснить.
Ирука с замиранием сердца смотрел на покидающего раменную Наруто. Вдруг образ его стал расплывчатым, словно плывущим сквозь туман, и через несколько мгновений развеялся совсем. Где-то далеко, словно сквозь сон, он расслышал негромкий, скрипучий смех. Смех хозяина этого безумного Лабиринта.

Какаши

И снова ощущения подвели Какаши, в голове словно заклубился туман, мешая ему связно, чётко мыслить. Просто в какой-то момент он вынырнул из своей задумчивости, из раскаяния и освобождения. Он так же стоял на коленях в пыли дороги, но был полностью одет в привычную форму, а вокруг него яркий, многоцветный вечер отражался в глазах проходящих мимо мужчин и в украшениях женщин. Голоса и звуки музыки нарастали, словно Какаши всплывал из каких-то глубин в эту новую реальность.
Копирующий поднялся на ноги, отряхнулся и пошёл осторожно вперёд, оглядываясь по сторонам, мечтая о том, что встретит в этой толпе нечаянно Ируку, из-за которого и попал в эту мозговыносящую реальность, и наподдаёт чунину от всей души! Злость поднималась в нём волнами, он уже едва сдерживал себя, но повода выплеснуть эмоции не было – люди вокруг его просто не замечали, двигались мимо, даже не задевая плечами, глаза не задерживались на усталом ниндзя – он был здесь почти призраком.
В потерянной фигурке девушки в форме шиноби, что одиноко стояла среди разношёрстной толпы, было что-то знакомое. Осанка, посадка головы, обманчиво хрупкие плечи, которые хотелось обнять и оградить от зла, что творилось подчас вокруг.
- Рин! – не сумев побороть порыв, крикнул Какаши, ускоряя шаг и надеясь, что это именно она.
И это действительно была Рин, его повзрослевшая напарница, девушка, что смотрела на него распахнутыми, полными слёз глазами, и безумно улыбалась.
- Какаши, - прошептала она и зажмурилась, словно не веря своим глазам, дрожащими веками смаргивая крупные слёзы, что ручейками покатились по татуированным щекам. – Какаши!!
Почти оглушив его, крикнула отчаянно и бросилась вперёд, врезаясь, вжимаясь в его тело, обнимая так крепко, как только могла.
- Ну что ты, - погладил он девушку, от которой так знакомо пахло лесом и ветром, по заметно отросшим волосам.
- Тебя так долго не было, - всхлипнула она, поднимая счастливое лицо и улыбаясь сквозь слёзы. – Я скучала, Какаши!
Толпа обтекала их с двух сторон, смазываясь и теряя индивидуальные черты, словно не в силах проникнуть в их маленькое, заполненное чувствами пространство.
Стоп! Чувствами?.. Какаши отодвинул слегка девушку от себя, преодолевая её сопротивление, и попытался понять, что же он чувствует к ней. Тонкая струна в груди, что заныла при появлении Рин, внезапно смолкла, голову его продуло холодным, ясным ветром – он не любил её, несмотря на то, что ему показалось вначале.
- Рин, ты как здесь?.. – вырвалось помимо его воли, словно он забыл, что «здесь», это на самом деле в ловушке, по которой он блуждал. Конечно, она здесь не случайно, но вот только зачем?
Его размышления были прерваны губами, что скользнули по его скуле, не прикрытой маской, и Рин прошептала:
- Ты ведь за мной пришёл, мой любимый? Ты ведь искал меня, и мы теперь будем вместе, да?
- Рин, с чего ты…
- Нет! Не надо, не разбивай то, что я так долго строила! – отшатнулась было девушка, но тут же снова крепко его обняла, обожающе глядя в его лицо. – Я знаю, я всегда знала, что только обещание Обито сдерживает тебя! Но здесь, - она повела рукой вокруг, - здесь нет никаких ограничений, здесь мы можем быть вместе, как и мечтали! Правда?
Копирующий крепко сжал её плечи, медленно отодвигаясь. Он всегда знал о её чувствах, но подспудно ожидал, что Рин будет молчать, не переступая черту. Однако она переступила.
- Я не мечтал, - твёрдо сказал он, не отводя взгляда от её блестящих глаз.
- Мечтал! Мечтал, я знаю! Не смей обманывать меня! – куноичи тряхнула волосами, уверяя саму себя. – Мы могли бы ходить вместе на миссии, заниматься ночами любовью, там, вдали от всех. Могли бы жить в твоём доме, или просто на квартире. Ты тоже этого хотел!!
Крик, полный отчаяния, разнёсся по размытой, смазанной улице, и разноцветное мельтешение на миг замерло, чтобы вновь продолжить своё безумное кружение. А Рин, глядя на него наполненными болью глазами, быстро заговорила, поглаживая его руки, цепляясь пальцами за нашивки жилета на груди, стараясь прижаться, несмотря на удерживаемую дзенином дистанцию.
- Я написала тебе стихи, хайку для тебя, Какаши. Вот послушай, о чём плачет моё сердце.
Без тебя - ночь
проникает мне в глаза,
и взгляд темнеет…
Вся жизнь моя словно ночь беззвёздная без тебя, мой Какаши, - слёзы снова потекли по щекам, но Копирующий не пытался успокоить её. Он просто смотрел на девушку, понимая, что не чувствует к ней практически ничего, кроме сожаления…
- Нет, ты не останешься равнодушным, любимый! – быстро, нервно проговорила Рин, -
Взгляни на меня -
прикосновенья твои спят ещё
на моем лице…
- Перестань, Рин, не надо, - попытался он остановить этот поток слов и слёз, но куноичи, потерявшись в чувствах, запутавшись в надежде, продолжала, словно в бреду:
- На губах
укоров пепел
облетает глухо…
Нет, нет, прости, не укоров. Я не укоряю тебя, нет, - она дрожащими руками достала из сумки кунай, и Какаши напрягся, не зная, чего ожидать от безумного создания рядом, но она только схватила густую прядь волос, безжалостно отрезая её, проговорила, протягивая её Какаши на ладони:
- Вот: мои стихи, мои волосы, хочешь мои клятвы? Что ты хочешь, чтобы полюбить меня?
- Ничего. Прости меня, Рин, но мне ничего от тебя не надо… - Какаши с сожалением смотрел, как отрезанные пряди разлетаются из её руки отдельными волосками по неожиданно холодному ветру.
- Врёшь!! – крик её почти оглушил дзенина, а девушка с необычной силой набросилась на него, пытаясь достать до горла. - Ты будешь моим! И никакой Обито не сумеет отнять тебя!
Кунай в её руке мелькал в опасной близости от Какаши, и ему не оставалось иного выбора, как изо всех сил оттолкнуть девушку. Выпав из их очерченного круга, она замолчала, как будто звук выключили, лицо исказилось в страдании, а тело Рин закружило, радужным спектром разобрало на разноцветные пятна, что постепенно бледнели и исчезали.

Вокруг дзенина была всё та же вечерняя улица, освещённая фонариками на домах и огоньками в руках у прохожих, словно ничего и не произошло. Дзенин, оглядевшись, продолжил свой путь, внимательнее оглядываясь по сторонам и ожидая новых людей из прошлого. Его самого опять никто не замечал, но на этот раз Какаши пришлось уворачиваться от не в меру проворных встречных.
Из одного чайного домика вышла гейша. С идеально наложенным гримом, с глазами, подведёнными чёрными и алыми стрелками, с замысловатой причёской, в которой выделялся один гребень. Видимо, эта гейша, держа в руках маленькую сумочку и сложенный веер, спешила на вечеринку. Она подняла глаза и замерла, как, впрочем, и Копирующий.
- Рин…
- Какаши-сан, - поклонилась девушка изящно, изогнула малиновые губы в улыбке. – Как приятно видеть вас. Не желаете ли чашку саке? Мы так давно не виделись.
Речь Рин лилась нежным потоком, рука осторожно потянулась, и пальчики проворно погладили его руку, словно ища, за что бы зацепиться.
- Нет, саке я не хочу. Но вот прогуляться с такой дамой, Рин-сан, не откажусь.
Появление утончённой гейши на месте влюблённой девчонки интриговало, заставляло испытывать интерес к этому образу.
- Видимо, само провидение заставило меня выйти именно в этот час, Какаши-сан, - Рин скользнула взглядом по его лицу и снова уставилась себе под ноги.
- И это доказывает, что всё в этом мире не случайно.
- О, да! – засмеялась нежно, прикрывая рот веером. – Смею тешить себя надеждой, что и вы искали встречи со мной, мой… любимый…
Девушка остановилась, не поднимая глаз.
- Рин, не стоит…
- О, я прекрасно всё понимаю. Хоть и не могу принять это как должно. Простите меня, - поклон её был глубоким, открывая беззащитную шею, на которой среди закрашенной белой пудрой кожи выделялись две нетронутые полоски натурального персикового цвета, уходящие под ворот кимоно. Захотелось прижаться губами, смазывая идеально ровный узор, но Копирующий, конечно, сдержался, а гейша продолжила, подняв голову:
- Тогда примите этот маленький знак моей привязанности к вам… - она достала из рукава острые ножницы и маленький конверт. – Подержите, - с улыбкой протянула его Какаши и аккуратно отрезала ногти с одной руки в конверт.
- Рин-сан, вы же понимаете, что я не люблю вас.
Девушка печально кивнула, забирая у Какаши конверт, закрывая его и выпуская из рук. Потом подняла чёрные, спрятанные за стрелками глаза, и потянулась к лицу Какаши так медленно, что он, очарованный, просто не смог отстраниться. Поцелуй вышел даже больше, чем целомудренным, он получился прощальным.
- Твой поцелуй
холоден как сталь
катаны твоей неразлучной… - нараспев прочитала она короткие строки.
- Мне жаль.
Это было так ничтожно мало по сравнению с тем, чего же Рин желала, что слёзы потекли по её щекам.
- Снова не то, да, Какаши-сан?
- Ты для меня подруга, - слова слетели с губ, обжигая своей единственной правдой.
- Подаренный мне
Миг любви озарил вдруг
Небо сияньем... но то не любовь для меня.
Гейша рядом сделала шаг, другой, увлекая Какаши дальше по дорожке, на которой, как ни странно, снова появились пропавшие незадолго до этого люди.
- Не волнуйтесь, я найду способ стать ближе к вам, не навязываясь, мой любимый, обязательно…
Голос её становился всё тише, постепенно сквозь девушку стали просвечивать здания на другой стороне, да и сама она всё больше размывалась в воздухе, пока совсем не исчезла.
Какаши не замедлил шагов, он продолжал всё так же идти вперёд, задумавшись, что же он чувствовал к Рин. Влюблённость? Возможно, в самом начале, но она быстро прошла, буквально за пару недель, а потом ничего, кроме сокомандной привязанности и дружбы. И это было той причиной, по которой она однажды ушла от него, из команды и погибла где-то в бою, нарвавшись на смертельную ловушку.

Но в этом мире ничего не оставалось неизменным. Толпа стала ещё ярче, смех раздавался со всех сторон. Женщины в ярких шёлковых кимоно вскидывали на мгновение глаза, прикусывали невзначай губки и проходили мимо, обволакивая томными ароматами, волнуя кажущейся доступностью. Пытаясь вырваться из скопления людей, Какаши отошёл к краю дорожки и окинул взглядом всё вокруг. Да так и замер, потому что прямо на него шла… Рин?
Расшитое золотом, необычного покроя богатое кимоно соблазнительно раздвигалось при каждом точно выверенном шаге, пятнадцатисантиметровые гэта постукивали по камням, многочисленные гребни и кандзаси, украшенные сверкающими подвесками, привлекали к себе взгляд. За ней шло несколько человек с веерами, сумочками и платками.
- Это она, смотрите, ойран идёт к клиенту! Она такая красивая!! А одежда? Да это просто высший класс! – раздавалось со всех сторон, а Какаши глаз не мог оторвать от красавицы, что шла к нему, разглядывая его из-под накрашенных длинных ресниц.
- И снова я, - улыбнулась призывно, звякнув украшениями. – Какаши, пройдёмся?
Копирующий молча предложил ей руку, на которую тут же легли её пальчики, с покрашенными в красный цвет ноготками. Освещённая дорога с гуляющими людьми очень быстро осталась позади, а перед ними раскинулся пустой парк. Девушка жестом отпустила свою свиту и повернулась к Какаши, глядя на него в упор.
- Какаши-сан, ты ждал меня так же нетерпеливо, как и я тебя? – она прикоснулась к поясу, что был завязан сложным узлом. – Помоги мне!
Прозвучало приказом, и Какаши покорно стал развязывать его на повернувшейся спиной ойран. Длинная полоса вышитого шёлка упала на траву, а девушка резко повернулась к нему, распахивая своё богатое кимоно.
- Рин, перестань, - попытался отступить Какаши, но не смог, Рин схватила его руки и положила на свою горячую кожу.
- Всё ерунда, милый! Всё блажь, только одно важно – мы будем вместе!
Отступив на пару шагов, она присела на скамейку, раздвинув приглашающе ноги, прошлась ноготками по белой коже, задержав их на мгновение у живота.
Какаши, не в силах противиться страсти, упал перед ней на колени и губы их встретились. Поцелуй этот ничем не был похож на прошлый, они впивались пальцами в тела друг друга, мяли кожу и срывали границы, что не давали им стать ближе. Целуя кожу на груди, что покраснела от возбуждения, Какаши увидел необычную, но такую важную для ойран татуировку: белыми тонкими линиями выделялся иероглиф АЙ как раз под его именем.
- А ты разве не знал? – рассмеялась девушка, притягивая его ближе ногами, скинув высокие гэта на траву. – Конечно люблю! И ты полюбишь меня! Вот сейчас уж точно полюбишь, так, Какаши?! И мы будем вместе навсегда!
В голосе промелькнули истеричные, отчаянные нотки, и всё возбуждение Какаши как ветром сдуло. Он ослабил хватку и выпустил из рук тяжело дышащую Рин, что уже была готова принять его в себя.
- Я тебя не люблю, Рин, - в который уже раз повторил он, с новой болью глядя в искажённое лицо напротив.
- Нееет!! Но почему, почему, Какаши? Чем же я не хороша для тебя?
- Ты прекрасна, ты просто замечательная, но я не могу полюбить тебя. Прости, - тихо ответил он, поднимаясь на ноги.
- Ласки твоей
Ощутить лишь мгновенье…
И в нём раствориться... – услышал он тихое от плачущей снова, в который уже раз, девушки, что и сама тихо растворялась в воздухе без следа. Даже пояс и гета исчезли вслед за ней, не оставляя ни следа, ни намёка, что она здесь была.
А Копирующий выругался, злясь на хозяина этого места. Рин, что появлялась раз за разом, нервировала его так же, как и внезапные нападения – здесь его брали измором, вынуждая отказывать и смотреть потом, как плачет и исчезает его подруга, его несбывшаяся любимая.
Но не успел он сделать и шага прочь, как маленькая фигура показалась снова. Одежда была в беспорядке, пояс завязан впереди на простой узел, так что кимоно можно было снимать и надевать много раз. Косметика на лице, наложенная неаккуратно и явно чрезмерно, выделяла, что лицо это уставшее и совсем не такое молодое, как Какаши всё время казалось. Перед ним стояла безотказная юдзё.
- Вот, значит, как?! – протянула девушка хриплым голосом, делая шаг вперёд. – Опять я тебе не подхожу, Какаши-сан? Что же мне сделать, чтобы ты полюбил меня? Что, ответь?!
Голос её разносился по парку, рождая эхо, что повторяло вопрос снова и снова. – Может, это доказательство подойдёт?
Она вытащила кунай из-за пояса и, положив раскрытую ладонь на ствол дерева, черкнула со всей силы по руке. Отрезанный мизинец упал в траву, а Рин, прижав искалеченную ладонь к груди, упала на колени и стала искать его.
- Ну где же он? А, нашла! - она вскочила, не замечая, что вся уже в своей крови. – Вот, возьми, это - доказательство моей любви к тебе, Какаши! Пожалуйста, скажи мне, что этого достаточно, что ты можешь… что ты любишь меня!!
Она не подходила близко, но протягивала свой отрезанный мизинец Какаши с такой надеждой во взгляде, что ему стало до слёз жаль её. Но сейчас Копирующий сражался не с ней, а с тем, что вытаскивало все эти мысли из его головы.
- Нет. Я. Не люблю тебя!
Палец упал в траву.
- Тогда смотри!! – взревела не своим голосом фигура Рин, рванула пояс, развязывая его простой узел и распахивая яркое кимоно, оголяя красивое тело, что словно сияло в свете звёзд. Она облизнула губы и, глядя в упор на дзенина и не мешкая более, вонзила кунай себе в живот, разрезая его по диагонали, выплёскивая кровь под ноги стоящего не двигаясь Какаши. – Теперь ты доволен? Неужели так сложно сказать, что любишь?! – фигурка упала на колени, согнулась и повалилась на бок, но голос не умолкал, он раздавался отовсюду, резонируя и оглушая. – Она же тебе дорога, почему ты не признался, что любишь? Почему?! Так приятно было смотреть на её мучения, да? Так, отвечай! Я знаю, я вижу, тебе было приятно, что она мучается, ты просто наслаждался этим, да, Какаши-сан? И скольких ты будешь мучить ещё? Что надо вытерпеть от тебя, чтобы ты понял, насколько тебе дорог человек? А может, ты никогда не сможешь это понять? Ведь ты пуст! Пуст! Пуст!! Как эта оболочка у твоих ног, никакой души… пусто… та…
Но шиноби не реагировал на голос, что просто бесновался, оглушая вопросами, засыпая ими, тревожа сердце и душу. Он опустился на колени, не боясь испачкаться в горячей крови, повернул лицо Рин к себе и убрал прилипшие прядки, что выбились из причёски.
- Прости меня, Рин. Ты – мой друг, моя опора в команде, мои светлые воспоминания. И даже если и нет у меня любви к тебе, как у мужчины к женщине, ты навсегда останешься в моём сердце, что бы ни случилось, - он поднял взгляд и крикнул уже в темноту, что постепенно окружала его со всех сторон. – Слышишь? Ты, безумное существо! Она мой друг и дорога мне несмотря ни на что! – он снова опустил взгляд. – И так и останется.
Какаши нагнулся и поцеловал девушку, что смотрела в чёрное небо широко открытыми, незрячими глазами, в чистый и гладкий лоб. Прощаясь с ней окончательно. И тело на его руках стало невесомым, зыбко задрожало на ветру и развеялось тонкими ручейками. Рин ушла.

Темнота. Полная и беспросветная. Ни малейшего намёка на свет, на надежду. Сначала просто терпишь её, переживаешь, надеясь, что вскоре она развеется, или ты сможешь хоть что-то в ней различить. Но проходят минуты, а может, часы, уже и не разобрать, и страх начинает заползать в сердце, страх, что тьма никогда не отступит, заполнит, захлестнёт и останется навсегда. И даже если свет всё-таки вернётся, тьма может остаться в душе, не давая и проблеску надежды осветить её…

Какаши ждал, не делая попыток подняться или идти куда-то. Темнота была абсолютной, пугающей до дрожи, но он терпел. Скрепя сердце ждал, когда же хозяину этого места надоест его игра. Но когда тусклый свет всё же появился, Копирующий понял, что игра всё ещё в силе, а его задача пройти следующий уровень, попытавшись в итоге выбраться живым.
Какаши, едва стала различима тропа среди чёрных, плотно стоящих стволов, поднялся, намереваясь идти вперёд, и тут же едва не согнулся от боли – глубокие царапины на плече, что оставил ему Кьюби, воспалились и пронзали тело болью до самых кончиков пальцев. Невнятно выругавшись, он достал из сумки обезболивающее и самый действенный антидот против отравлений, тут же их себе вколол и пошёл по тропе, что извивалась, отражая свет выплывшей из-за рваных туч луны.
На самом деле становилось всё светлее, и вскоре он мог различать каждую травинку вдоль его пути, каждый листик на деревьях. Вот только то, что было между стволами, его взгляду не открывалось. Поворот, ещё один, и Какаши вышел на большую поляну, окружённую огромными деревьями и кустами. В дальней от него стороне виднелись какие-то фигуры, и Копирующий подобрался, подходя ближе, – от них ощутимо веяло силой и опасностью.
- Так, так, - раздался знакомый низкий голос. – Какаши-сенсей собственной персоной! Ну ка, ты, девчонка, и ты, пёс, поздоровайтесь с учителем!
- Я не пёс, - буркнул Наруто, стоящий рядом, слегка позади, - я Лис.
- Да без разницы! – ответил черноволосый парень в белой рубашке, пнув рыжего по голени.
- Привет, Какаши-сенсей, - послушно поприветствовал его Наруто, насупясь глядя на дзенина.
- Ну, не расстраивайся, Лис, - выделил последнее слово Саске, поворачиваясь к Узумаки и растягивая губы в злой усмешке. – Ты же не хочешь, чтобы твой учитель стал переживать за тебя?
Наруто взъерошил волосы на затылке, потоптался и посмотрел на Саске с таким выражением любви на лице, что у Какаши сжалось сердце.
- Да мне, вообще-то, всё равно, что подумает Какаши-сенсей. Он мне давно уже не сенсей.
- Умница, пёсик! – кивнул Учиха, снова поворачиваясь к дзенину и с насмешкой глядя на него. – Так что хотел, Какаши?
Однако ответить ему не дала Сакура, что до этого совершенно незаметно сидела в тени у ног Саске.
- Значит, он у тебя Лис, а я просто девчонка, Саске-кун? – томный голосок разнёсся по поляне, и девушка словно выступила из тени.
Высокие сапоги на каблуке, короткие блестящие шортики, чёрный топ, больше напоминающий изоленту, перетянувшую её грудь именно так, чтобы она бросалась в глаза. Яркий макияж и ошейник, цепочка от которого, извиваясь в траве, шла к руке Саске – всё это Какаши схватил коротким взглядом, с бОльшим вниманием отмечая, что выражение любви на её лице разбавлено ревностью и недовольством.
- Разве я разрешал тебе говорить? – прошипел Саске, натягивая цепочку и выдыхая слова с яростью в её ухо. – Сама же напросилась, теперь терпи! Или сваливай!
- Прости, прости, Саске! Я буду молчать.
- Так бы и сразу, - парень снова взглянул на замершего Какаши, развёл руками. - Вот оно, ваше воспитание, сенсей! Ни им, ни мне пользы не принесло! – Саске словно буравил его взглядом, продолжил насмешливо, но зло. – Так зачем же ты пришёл? Может, чтобы умереть для моего удовольствия?
- Саске, отпусти их.
- Да брось! – расхохотался парень, откинувшись. – Разве же я держу? Они сами пришли ко мне, сами готовы пятки лизать, лишь бы я не прогонял их. Так? Так, я спрашиваю?!
Наруто тяжело вздохнул, поднял голову и встретился взглядом с Какаши, но быстро перевёл его на Учиху, словно его магнитом тянуло.
- Да, я всегда хотел именно этого – быть с тобой, Саске! И вернуть тебя в деревню, - прозвучало уже менее уверенно.
- Конечно, вернёмся. Позже, - ответил сидящий парень с насмешкой, которую Наруто даже не заметил. – А ты, Сакура-чан?
- Я… - девушка подняла на Какаши тёмные, словно больные глаза, в которых плескались боль и решимость. – Я всегда хотела только тебя, Саске! И я буду с тобой столько, сколько ты позволишь мне быть!
- Вот, - хохотнул парень, снова уставившись на Какаши. – Ещё вопросы есть?
Копирующий молчал, понимая, что это и есть правда – несмотря на его усилия, на его слова, он сделал недостаточно, он кинул команду номер семь, он не сумел заставить этих ребят полюбить деревню так, как должны ниндзя. Двое его учеников любили только третьего, Саске, и готовы были идти за ним хоть на край света. Да и сам он… Сколько раз Какаши с гордостью смотрел на Учиху, на его успехи, на его силу. Как много он готов был простить ему?.. Но, в то же время, как мало он готов был дать ему настоящего тепла, реальной поддержки, того, ради чего только и стоило остаться…
- Наверное, ты ждёшь моих извинений, Саске-кун? – спросил Какаши, делая ещё один шаг вперёд. – За то, что я не смог удержать тебя, или за то, что не хотел помочь?.. - Саске внезапно замер, лицо его застыло, не выражая ничего, а Какаши продолжил: - Или же за то, что позволил тебе пойти за местью, не остановил тебя…
- Глупец, - голос Саске дрожал, но, как оказалось, дрожал от смеха, - неужели ты думаешь, что сумел бы остановить меня? Все твои слова о мести и пустоте ничего для меня не значили! Как не значат и сейчас! – Саске начало потряхивать от ненависти. - Сакура, убей Какаши-сенсея для меня!
Девушка легко вскочила на ноги, встряхнула ногами и размяла кулаки в чёрных перчатках.
- Как скажешь, мой принц! – она отцепила цепочку от своего ошейника и повернулась к Саске, что прожигал Копирующего взглядом. – Но только мне нужен поцелуй…
- Что?! – с отвращением спросил Саске, переводя взгляд на куноичи, но она уже быстро нагнулась и на миг прижалась к его губам своими.
- Теперь я готова! – в голосе почувствовалась какая-то обречённость, и девушка, не мешкая больше ни секунды, атаковала.
Если Сакура, ученица Цунаде-химе, и была сильна, то здесь, в этой нереальной реальности она была ещё сильнее. В этом Какаши убедился почти сразу, едва увернувшись от её атаки. Перемещаясь по поляне, стараясь не терять из вида оставшихся на месте двоих, Копирующий думал, как же ему вырубить девушку, не убив её при этом и не попав под удар. Но как бы он ни старался, Сакура всё время оказывалась очень близко, и дзенин едва успевал уворачиваться от её кулаков. Блок, ещё один, разворот и попытка ударить в бок, но на пути его ноги уже её локоть, а следом и захват, из которого он выворачивается ценой содранной на руке кожи. Это не страшно, но в этот миг Какаши начинает понимать, что силы его стремительно уходят, словно вода сквозь решето, и у него не будет никакой возможности победить её уже через пару минут. Если, конечно, он не предпримет хоть что-то сейчас. И Какаши приготовился, сконцентрировав чакру в ноге, он стал ждать первой же небрежности девушки.
- Сакура, да сделай уже хоть что-нибудь! – крикнул вдруг Узумаки, светясь красной чакрой, прожигая девушку взглядом безумных, нечеловеческих глаз.
- Я и без тебя знаю, идиот! – крикнула Сакура в бешенстве, опуская прямую ногу на то место, где только что был Какаши, и пропуская удар ногой в бок, что вышиб из неё дыхание и, кажется, сломал рёбра.
Какаши остановился, не добивая её, и посмотрел вновь на Учиху, что глядел на них, закусив губу.
- Наконец-то, - простонала Сакура, приподнимаясь на руках и безумно улыбаясь.
- Что? – Какаши насторожился.
- Яд попал в рот, теперь он уже не отвертится, - девушка хрипло засмеялась и поморщилась. – Слышишь, Саске, теперь ты умрёшь!
- Что ты сделала, глупая курица? – в голосе явно чувствовалась угроза, но паники не было.
- На моих губах был яд, а теперь он у тебя во рту. А это значит, что ты умрёшь, Саске-кун, - сладко промурлыкала Сакура, падая на землю.
- Ах, сучка! – закричал Узумаки, бросаясь к ней, но тут же возвращаясь к Саске, что ненавидящим взглядом прожигал девушку на земле. – Я помогу.
Наруто не мешкая нагнулся и, приподняв лицо ошарашенного парня к себе, впился в его губы поцелуем. Он облизывал их, как можно глубже пытался засунуть язык в рот Саске и вылизать его, высосать весь яд, что успел попасть туда. Тот не сопротивлялся, напротив, он тоже отвечал на поцелуй, тянулся к Наруто и запрокидывал голову, открывая незащищённую шею. Со стоном Узумаки оторвался от покрасневших губ, с трудом собрался и перевёл взгляд на девушку, что с отчаянием смотрела на них.
- А теперь тебе пиздец, - и вышло это тяжело и окончательно.
В несколько шагов Наруто приблизился к Сакуре и попытался её схватить, но та, собрав силы, вскочила.
- Ненавижу, - прошептала она. – Сдохни!
Не сомневаясь ни секунды, бывшие сокомандники набросились друг на друга, пылая жаждой мести. Отчаянные удары, в которые были вложены все силы, хитрости и обманные движения, уловки и прямые атаки – всё шло в ход.
Какаши стало больно, глядя на то, как эти двое уничтожают друг друга, а причина этого сидит, как ни в чём не бывало, и смотрит… только на Копирующего.
- Нравится? – спросил Саске, встретившись с ним глазами.
- И тебе понравится! – Какаши больше не сомневался, Райкири привычно куснула ладонь, волосы поднялись дыбом и он, автоматически активировав Шаринган, кинулся на бледного парня, что смотрел на него чёрными провалами глаз. Но чернота эта вмиг стала цветом крови, Саске выхватил из-за спины Кусанаги и направил его на Какаши. Тот, заискрившись техникой Саске, встретил Райкири и выпил, высосал досуха всю чакру, что была в ней. А потом легко, словно горячий нож в масло, вошёл в тело Какаши, пронзая мышцы, разрезая сухожилия и ломая рёбра, что встретились ему на пути. Молния Саске прожгла дзенина, выбивая из груди дыхание, заставляя выгнуться от всепоглощающей боли, но глаз Какаши не отвёл. Он всё так же продолжал смотреть в лицо Учихи, сожалея лишь об одном – что он не придушил гадёныша ещё в детстве…
Красные глаза с Шаринганом вдруг приблизились, затянули в себя, поглотили боль и разум, и Какаши внезапно оказался в одиночестве на ночной крыше одного из домов Конохи. Вернее, нет, неподалёку сидел, прижавшись к парапету, черноволосый мальчишка лет двенадцати. Он что-то бормотал, обхватив плечи руками, словно пытаясь согреться, а возможно, чтобы удержать себя. Прислушавшись, Какаши разобрал слова.
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Только почувствуй, только заметь, не дай, не дай мне…
В это момент освещённое окно в доме напротив распахнулось, и ошарашенный Какаши увидел… себя. Он потянулся, захлопнул книжку, что держал в руке и, постояв ещё немного и окинув равнодушным взглядом дома напротив, задёрнул шторы.
- Нет! – раздалось отчаянное. – Какаши-сенсей, вы же не могли не понять, что я… Что мне… - голос сорвался, и пацан, уткнувшись лбом в колени, засопел. Но слабость его не была долгой. - Значит, так тому и быть, - произнёс он через пару минут почти спокойно, поднялся и, не глядя больше на пустое окно уже бывшего учителя, спрыгнул с крыши. И Какаши даже знал, куда он направляется…
И снова в один миг его выкинуло из прошлого, он опять взглянул в глаза Саске, но уже совсем по-другому. Да только изменить ничего было нельзя, поэтому Кусанаги врезался в его тело всё глубже, вышел через спину и заискрился с новой силой, а Какаши медленно погрузился в темноту, не отрывая взгляда от чёрных, слишком печальных глаз…

В последнее время что-то совсем тихо стало в плане читательских отзывов. Совершенно не понятно, читает кто-нибудь Лабиринт или нет. Поэтому сделаю так - прикреплю голосовалку. И тот, кто всё же читает, но по каким-то причинам не может или не хочет чиркнуть пару строчек или тупо поставить смайлик, дабы авторы знали что их детищем интересуются, нужно будет всего лишь отметится в нужном пункте голосовалки.
Ну правда, это ведь совсем не трудно, а нам приятно))))