Не стоит бегать от снайпера, только умрёшь уставшим
читать дальшеРепетиции труппы под руководством Хатаке Какаши и Ширануи Генмы проходили в располагающейся неподалёку от Karma - в соседнем квартале, студии. Помещение студии было очень большим, поделенным на три части. В самой большой под чутким взором хореографа оттачивали свои навыки танцоры. В двух других, немного меньших, занимались вокалисты, музыканты и прочие участвующие в шоу артисты. Также имелся один основной, общий зал, в котором проводились, как правило, уже генеральные репетиции, в которых были задействованы все участники.
В небольшой комнате отдыха, расположенной сразу за раздевалкой, беседовали четверо мужчин. Ширануи Генма воодушевлённо рассказывал троим молодым парням, сидящим напротив него на широком мягком диване, обо всех возможных преимуществах их совместной, непременно плодотворной работы.
Ещё вчера, сразу после окончания соревнований, хореограф направился прямиком к ним в раздевалку и без особого труда договорился о сегодняшней встрече в студии. Долго объяснять, что и как не пришлось, так как с Ирукой они уже были знакомы благодаря Эбису. Поэтому, как только он появился в их комнате, Умино, по своему обыкновению, радушно улыбаясь, поздоровался с ним и познакомил со своими друзьями.
По всей видимости, кареглазый скромник не рассказывал им о таких своих знакомых, как знаменитый хореограф. Поэтому Ширануи изрядно повеселили изумлённо вытянутые физиономии танцоров, когда он с удовольствием пожал протянутую руку Умино и с нескрываемым интересом стал расспрашивать его о делах насущных. А затем в подробностях рассказал им о цели своего визита и пригласил на следующий день всех троих в студию.
- Ну вот, в общем, я вам всё и показал, – улыбаясь, проговорил Генма, удобнее устраиваясь в кресле со стаканом холодного чая в руках. – Вам понравилось?
- Ещё как! – почти хором отозвались сидящие напротив парни.
- Очень понравилось, правда! – с восхищением продолжил Ирука, – Наша студия значительно скромнее. А здесь… - молодой человек даже прищурился от удовольствия. – Два танцпола, не считая огромного общего, профессиональное освещение. Собственный небольшой оркестр для музыкального сопровождения…
- Оркестр принимает участие только в генеральных репетициях и собственно на самих выступлениях. В остальное время используем их записи, естественно, подобранные изначально. Также в нашем распоряжении два ди-джея, которые соберут вам любую нужную композицию в кратчайшие сроки! – с гордым видом Ширануи откинулся на спинку кресла, зажав растянутыми в улыбке губами свою излюбленную зубочистку.
- Все эти условия просто сказочные! – в больших карих глазах Ируки от радости сверкали задорные искорки. Всё происходящее казалось ему необыкновенным даром. Получить такую возможность, заниматься в этой роскошной студии, с такими людьми, как сам Ширануи – сан и… Хатаке Какаши. Это просто за гранью реальности.
Пепельноволосый красавец привлек внимание молодого танцора ещё три года назад, когда ему посчастливилось оказаться на презентации его нового шоу. В этот вечер, в виде исключения, обычно избегающий всякого рода публичных выступлений режиссёр поднялся на сцену и произнёс речь. Не то чтобы речь, а скорее напутственные слова, с которыми он обратился к своей труппе и его главным помощникам и соратникам: Ширануи Генме и Намиаши Райдо. А затем повернулся к зрителям и сказал всего одну фразу: – «Все, что мы делаем – для вас». Сильный, уверенный в себе, немного надменный и своевольный. Красивый… Очень красивый и холодный, даже несколько отчуждённый. Именно таким он показался тогда замирающему от восторга и волнения Умино.
Следом началась концертная программа. Никогда ещё Ирука не видел ничего более яркого и красивого! Как же удавалось всем этим людям так слаженно работать друг с другом, это наверняка неимоверно тяжёлый труд! Словно заворожённый он, не отводя глаз, наблюдал за кружащими по сцене танцорами. Совершенно естественно, что именно танцы привлекли его наибольшее внимание. Безумный, яркий и красочный мир окутывал с головой, заставляя погружаться в него всё глубже и глубже. Словно выдёргивая из реальности и перенося в совершенно иной, незнакомый, но такой прекрасный мир. Восхищению молодого человека не было предела. Представить себя на этой сцене, рядом с этими людьми он не мог даже теоретически. Юный танцор даже мечтать о таком не мог.
Буквально через полгода после этого знаменательного события судьба свела его друга Эбису ни с кем иным, как с самим Хатаке Какаши, во время его обычного выступления в кафе. Постановщик сразу обратил внимание на незаурядные способности друга, отметив его неординарные вокальные данные, и уже буквально через неделю пригласил его к себе в труппу. Парой месяцев позже Эбису, как обычно, пригласил Ируку к себе на ужин и представил ему своего возлюбленного. Которым оказался не кто иной, как Ширануи Генма – знаменитый хореограф Осаки и, к тому же, лучший друг известного постановщика, с которым они работали вместе. Ширануи оказался очень приятным собеседником, грамотным и начитанным человеком. И молодой танцор с удовольствием общался с ним в те моменты, когда им случалось пересекаться у Эбису.
Несмотря на то, что его лучший друг уже третий год, как состоял в труппе Хатаке Какаши и являлся по совместительству возлюбленным хореографа, Умино никогда не старался через него попытаться наладить свою карьеру танцора. Привыкший с детства добиваться всего исключительно своим трудом, он крайне негативно относился к такого рода продвижениям. Ирука искренне верил в то, что если человек чего-то стоит на самом деле, если он способен на что-то весомое и грандиозное, то его обязательно заметят. Стоящие люди не останутся в тени, нужно только уметь себя показать и, естественно, много работать, очень много работать. Чем молодой человек и занимался, отдаваясь любимому делу со всей возможной страстью и силой.
- Сегодня, правда, у всех непредвиденный выходной из-за кое-каких проблем в составе, – серьёзным тоном проговорил хореограф, внимательно рассматривая запотевший стакан с чаем. – Но теперь, с вашим приходом, всё наладится. Я в этом уверен! Уже завтра в десять утра буду ждать вас здесь, начнём заниматься. Я ведь уже сказал ранее, что у нас тут форс-мажор в некотором роде, и вам необходимо как можно быстрее влиться в коллектив и отработать номера. Через неделю выступление в Karma… Да – да, и не смотрите на меня так удивлённо! Я уверен, вы справитесь. Если не вы, то уже никто, – тяжело вздохнув, тихим голосом продолжал говорить Ширануи. – Отменим представление в своём клубе, подведём Токийский клуб. И у нас будут неприятности, серьёзные неприятности…
- Репутация – очень важная вещь. Её сложно заработать и очень легко потерять, лишь раз оступившись и напортачив, – в дверях комнаты отдыха появился Хатаке Какаши.
- А вот и наш великий и могучий генератор самых безумных и прекрасных, в своём исполнении, идей! – насмешливо протянул хореограф, кивком головы указывая на стоящую у входа фигуру. – Долго ты ещё там стоять будешь? Иди сюда уже, я вас познакомлю.
Пепельноволосый уверенной, лёгкой походкой прошёл в центр комнаты и остановился между сидящим в кресле Генмой и расположившимися на диване напротив него молодыми людьми.
Вчерашнего парня, который произвёл на него чересчур сильное впечатление и помешал наслаждаться привычным вечерним сексом, то и дело возникая перед глазами, словно таинственное наваждение, Какаши узнал сразу. Этот молодой, красивый, источающий какое-то особое обаяние и притягательность парень сидел на диване посередине. Как и вчера на сцене, сегодня по бокам от него сидели двое других ребят из их группы. Видимо, у них уже вошло в привычку располагаться где бы то ни было именно таким образом по отношению друг к другу. Повернувшись лицом к молодым людям, режиссёр спокойным ровным голосом, без тени заинтересованности и вообще каких-либо других эмоций, проговорил:
- Кто я такой, надеюсь, нет надобности объяснять?
- Нет. Мы прекрасно знаем кто вы, – приветливо улыбаясь, поднялся с дивана кареглазый. Привычным жестом потерев шрам на переносице, он решительно протянул руку для приветствия и чётким уверенным голосом произнёс: - Я - Умино Ирука.
Только ему одному было известно, скольких сил стоило вот так вот держать себя в руках. Сердце неистово бухало в груди, норовя вырваться, разорвав тесную клетку рёбер. А когда постановщик заговорил и посмотрел при этом на него, парню показалось, что оно сейчас попросту остановится. Во рту почему-то резко пересохло, несмотря на то, что он только что выпил целый стакан холодного освежающего напитка, а все внутренности начала бить мелкая, едва заметная дрожь. Собрав всю свою волю в кулак, стараясь выглядеть как можно более непринуждённо, Ирука встал с дивана, чтобы как следует поприветствовать Хатаке.
- Очень приятно, – всё тем же безразличным тоном ответил пепельноволосый, крепко сжимая ладонь парня и задерживая её в своей руке немного дольше, чем следовало. Никакие внешние признаки не выдавали заинтересованности постановщика. Всё тот же отстранённый взгляд, небрежная поза, холодный равнодушный голос. Красивый голос, низкий, обволакивающий, и в то же время абсолютно безжизненный.
- Я - Камидзуки Изумо, – следом за Ирукой с дивана поднялся молодой человек с длинной на пол лица чёлкой.
- А меня зовут Хагане Котетсу, – брюнет с торчащими в разные стороны волосами встал и так же, в свою очередь, поздоровался с Хатаке.
- Ну вот, теперь вы знакомы и, если всё понятно, на сегодня можете быть свободны, – поднимаясь со своего кресла, проговорил Ширануи. – Какаши, у тебя нет вопросов к ребятам? Или им всё же стоит ещё задержаться?
- Да нет, мне пока нечего им сказать. Вот завтра утром будет ясно, кто и что из себя представляет, тогда и поговорим, – отвернувшись в сторону, пепельноволосый медленно подошёл к холодильнику с напитками и замер, пристально рассматривая разноцветные бутылочки.
- Тогда до завтра парни! Не опаздывайте, начало репетиции ровно в десять утра, – ещё раз напомнил направляющимся к выходу танцорам хореограф. Затем на мгновение задумавшись, обратился к уже исчезающему за дверью кареглазому: – Ирука, если я не ошибаюсь, вы договорились с Эбису сегодня в семь часов встретиться в стриптиз-баре?
- Да, – обернувшись, отозвался Умино. – Сегодня первый день танцует Анко, и нам не хотелось бы пропустить это событие! – радостная улыбка озарила лицо молодого человека.
- А вы не будете против, если я к вам присоединюсь? Ну, хотя бы ненадолго?
- Конечно, присоединяйтесь Ширануи – сан! – кареглазый утвердительно закивал и вопросительно посмотрел на стоящих рядом товарищей, словно убеждаясь, что они тоже не против. Заручившись их молчаливым согласием, он широко улыбнулся и вопросительно посмотрел на хореографа. – Вы вместе с нами поедете, или позже сами?
- Ирука! Во-первых, перестань добавлять это дурацкое сан! Я всего лишь на семь лет тебя старше! А ты со мной прямо как со стариком каким-то, почтенно и вежливо, – постарался состроить обиженную физиономию Ширануи, – И я к вам попозже присоединюсь, мне ещё нужно кое-куда заскочить. Так что давайте, топайте без меня.
- Хорошо Ширануи – с… Генма, - быстро поправил сам себя Умино. - Мы пойдём, а то Эбису беситься будет, а уж Анко вообще на атомы разберёт!
И весело смеясь над предположением Ируки по поводу сулящей им расправы, парни покинули студию.
- И что это за стриптиз–бар? – не отрывая взгляда от стекающей по запотевшей бутылке капельке влаги, спросил пепельноволосый.
- Juso Music Cabaret Club, - ответил Ширануи. – Ну тот, куда ещё по выходным на ярких голубых микроавтобусах посетителей возят бесплатно.
- Я на машине езжу, если ты забыл. И автобусами не интересуюсь, если…
- Я тоже езжу на машине к твоему сведению! – раздражённо оборвал друга Генма. – Это специальные автобусы, для привлечения клиентов. Очень удобно. По основным улицам города ездят такие вот яркие манящие машины и приглашают всех желающих с остановок посетить Juso Music Cabaret Club! Ты не поверишь, народу полно собирается. Я, например, ещё ни разу не видел подъезжающий к бару пустой или полупустой микроавтобус. Очень хороший, кстати сказать, стратегический подход к привлечению клиентов. Оформили договор с транспортниками и вуаля! Бесплатный проезд из противоположного района города оказывается весьма заманчивым, так что нововведение быстро прижилось и с головой себя окупило.
- Я тоже пойду.
- …
- Чего замер? Я тоже пойду с тобой в этот стриптиз-бар, – продолжая внимательно следить за капелькой, повторил постановщик.
- Зачем? – опешивший хореограф изумлённо уставился на друга. – То есть, с чего это ты решил пойти? Ты предпочитаешь коротать вечера совершенно иначе. Тебя ведь в жизни не заставишь никуда выбраться. Даже половину официальных и важных приёмов пропускаешь, а тут… - Ширануи на секунду задумался, а потом, гневно сверкнув глазами в сторону вальяжно развалившегося в кресле блондина, чуть ли не выплюнул сквозь зубы, – Какаши! Даже не думай об этом! Не смей даже мысленно приближаться к нему! Ты меня понял?
- Ты это о чём? – всё тем же спокойным ровным голосом лениво поинтересовался пепельноволосый. – Или о ком?
- Ты прекрасно понял, о чём я! Вернее сказать, о ком! Можешь придуриваться и нацеплять на свою наглую физиономию свою безразличную, вечно скучающую маску и дальше, выставляя себя эдаким изысканным мерзавцем перед всеми остальными, но меня тебе не провести! Я же тебя как облупленного знаю!
- И что же ты обо мне знаешь, друг мой? – на красивом лице промелькнуло подобие насмешливой улыбки. – Я такой страшный?
- Ну–ну, совсем уже заигрался... Очнись Хатаке, кроме нас с тобой здесь никого нет, так что свои замашки обаятельного, равнодушного ко всему, кроме себя, подонка, можешь спрятать куда подальше! Я прекрасно знаю, какая ты до ужаса упёртая сволочь и если вобьёшь что в свою гениальную бошку, так хоть убейся! Не отстанешь, пока своего не добьёшься. Это, конечно, хорошо, очень хорошо. Но только не тогда, когда касается живых людей. Ты прекрасно знаешь, что я не одобряю и никогда не одобрял твоего блядского образа жизни и пренебрежительного отношения ко всем окружающим...
- Не ко всем.
- Хорошо, не ко всем. Но что поделаешь, видимо тебе просто ещё никогда не приходилось испытывать настоящих чувств. И не смей смеяться! – рявкнул на пепельноволосого Ширануи, заметив наглую ухмылку на лице постановщика. - Вот увидишь, ты ещё убедишься в правильности моих слов, будь уверен. В один прекрасный момент вся твоя чёртова ледяная стена, которую ты так усердно воздвигаешь с каждым днём всё выше и выше, превратится в воду и растечётся мокрой лужицей у твоих ног.
- Генма, я всегда знал, что ты мастер красиво говорить, но честное слово, сегодня ты прямо вдохновляешь меня на подвиги! Тебе не хореографией надо было заниматься, а стихи писать, – рассмеялся в голос Хатаке.
- Ууумммм… Чёртов извращенец! – взвился Ширануи, – Я тебя прошу, по-человечески прошу, не трогай Ируку! Какаши, он не такой как те тупые бездарные куклы, которые, не задумываясь, прыгают к тебе в койку, стоит тебе только намекнуть. Что говорить, зачастую и намекать-то не приходится. Только успевай отбиваться! Я ведь тоже с этим сталкивался в начале нашей с тобой совместной карьеры и, не скрою, до сих пор попадаются желающие через меня пробраться в труппу, но я не даю им на это ни малейшего шанса. Наши отношения с Эбису мы ни от кого не скрываем. И это само по себе уже несколько усмиряет пыл настойчивых претендентов. Тем не менее, их всё равно - великое множество.
Казалось, на какое-то время пепельноволосый о чём-то сосредоточенно задумался, замерев в кресле. Закинув ногу на ногу, он стал медленно покачивать ей в такт еле слышно тикающим настенным часам. Затем повернулся в сторону замолчавшего хореографа и, растягивая гласные, протянул: – И что ты мне хочешь сказать такой пламенной тирадой?
- Ирука - не такой. Мы ведь с Эбису уже третий год вместе и он прекрасно знал с самого начала, кто я такой. Но никогда! Никогда он не попросил меня лично или через Эби поспособствовать ему, посмотреть, как он танцует. Я как-то сам заикнулся об этом в разговоре со своим сладкоголосым, так он мне строго-настрого запретил поднимать такие темы впредь, сказал, что Ирука очень сильно обидится, если узнает, что за него хлопочет друг или его любовник. И в тот момент я не придал этому особого значения - не хочет так не хочет - подумалось мне. Значит, парень реально соображает, что до большой сцены ему как до Европы автостопом. И перестал размышлять на эту тему, просто общались, как обычно, разговаривали на нейтральные темы, иногда ужинали вместе. А тут, когда в труппе смута началась и я понял, что Мизуки серьёзно настроен свалить в Токио, начал присматриваться. Потихоньку просматривать выпускников танцевальных школ, заглядывать на всякие конкурсы и любительские выступления, стараясь не привлекать к себе внимания. Да что я повторяюсь то? Я ведь тебе об этом уже рассказывал.
- Да, рассказывал, перед тем как потащил смотреть состязания между школами, – лениво отозвался Какаши, протягивая руку к холодильнику за следующей порцией напитка.
- В общем, пару недель назад я случайно забрёл в их студию и попал в самый разгар репетиции. Парни как раз готовили номера к соревнованиям. Каким же идиотом я себя почувствовал, когда увидел танцующего Умино! Я был настолько поражён, что во время всей репетиции просто стоял, разинув рот, возле танцпола, не отрывая от него глаз! И всё это время, все эти два с лишним года, этот талантище просто мило беседовал со мной и преспокойно попивал чай с печеньем, даже и не думая показывать, на что способен, пока случай не свёл нас. Когда я высказал ему все свои претензии, он улыбнулся и сказал, что зато теперь сможет чувствовать себя уверенно, потому что не навязался, а я сам его увидел и оценил, без его персональной просьбы и помощи Эбису. Не смотри на меня как на ненормального! У всех свои тараканы в голове и наш юный талантливый танцор – не исключение! Вот не привык он полагаться на чью-то помощь, всю жизнь рассчитывает только на свои силы. И поверь, он точно многого добьётся! Хотя, ты и сам всё видел и прекрасно понимаешь, о чём я говорю.
- Да… Этот мальчик очень впечатляет. В его движениях что-то особенное, будто когда он танцует - не касается пола, словно парит. Грациозно и плавно, будто перетекает из одного движения в другое, материализуясь из воздуха. Создаётся впечатление, что все эти сложнейшие телодвижения даются ему с неимоверной лёгкостью, – закрыв глаза и запрокинув голову на спинку кресла, Хатаке, казалось, задумался о чем-то приятном. Его вечно скованное напускным холодом лицо озарила тёплая, не привычная для него улыбка. - И кстати, ходит он совершенно бесшумно, как кошка…
- Какаши…. – практически прошипел хореограф, – Я ведь тебе уже сказал! Нет, я тебя попросил, как друга, по-человечески, не испытывай ты силу своих блядских чар на этом парне. Он… Он такой, настоящий, что ли, как мой Эбису. Принципиальный, честный и добрый. Ты не знаешь, как вести себя с такими людьми, так что лучше не порть ему жизнь.
- А с чего ты вообще взял, что я именно Ируку для себя заприметил? Может мне понравился этот… другой… Ну, один из его партнёров. Как же его… Ну, лохматый такой?
- Ага, имя бы для приличия запомнил, на память ты никогда не жаловался, она у тебя просто феноменальная. Если ты, конечно, считаешь важной запоминающуюся информацию. Котетсу.
- Как?
- Котетсу! Лохматый как ты, только брюнет, его зовут Котетсу! И ты ещё пытаешься мне впарить, что он тебя заинтересовал. Я прекрасно видел, каким взглядом ты вчера смотрел на танцующего Ируку!
- Так, ладно, - решил сменить надоевшую, слишком щепетильную тему пепельноволосый. – Нам, наверное, пора, ты ведь ещё куда-то заехать собирался.
- Да, я хотел заказать для Эбису кимоно. Нужно заехать в ателье, пока они не закрылись.
- Тогда вперёд, – Хатаке поднялся с кресла и направился в сторону двери, - Только на голубом автобусе я не поеду.
- Даже и не думал тебе предлагать этот вариант. Вперёд. И Какаши, не забывай то, о чём я тебе говорил.
Надпись на здании Juso Music Cabaret Club манила всё новых и новых посетителей своей причудливой игрой разноцветных огней. Перед входом в стриптиз–бар притормозил голубой микроавтобус. Из него не спеша, о чём-то заинтересованно переговариваясь, вышли несколько молодых людей и, восторженно глядя по сторонам, направились к входу.
- Такое ощущение, что они сюда на экскурсию по осмотру достопримечательностей и особо редких архитектурных памятников приехали, – с едва заметным раздражением в голосе проговорил Хатаке, глядя на нетерпеливо мнущихся у дверей в бар молодых парней.
- Да брось ты, наверное, впервые решили посетить заведение для взрослых, – отозвался Ширануи, полностью сосредоточившись на попытках припарковаться на охраняемой стоянке, расположенной на прилегающей территории стриптиз–бара. Изрядно помучавшись и перебрав весь свой запас ненормативной лексики, хореограф смог таки втиснуть свой внедорожник среди плотно прижатых друг к другу автомобилей.
С трудом выбравшись из машины, двое мужчин направились в сторону бара. В кармане пиджака Генмы настойчиво завибрировал мобильник.
- Да, мы уже здесь, прямо перед входом… Какаши, конечно, кто же ещё! Всё, уже идём.
Внутреннее убранство бара отличалось простотой. Во всём присутствовала здоровая доля модного в наше время минимализма. В центре большого просторного зала располагалась сцена с подсветкой снизу, также световые приборы располагались в потолке и между поперечных балок. Всё-таки, как ни крути, а качественное освещение и достойное музыкальное оформление для такого рода заведений были основополагающими. Даже самый изысканный и красивый танец мог выглядеть неуклюжим при неправильной подаче света. По периметру сцены располагались маленькие уютные приватные кабинки для гостей. Барная стойка находилась почти при входе, на возвышенности, что позволяло сидящим за ней наслаждаться действом на сцене, не упуская из виду ни малейших деталей.
Как только Ширануи и Хатаке прошли внутрь, к ним тут же подошёл Эбису и, утягивая своего возлюбленного за рукав вглубь зала, повёл молодых людей в сторону одной из кабинок.
- А это не та девушка, которая танцевала с Ирукой? – наклонившись к самому уху брюнета, спросил хореограф, кивая головой в сторону змеёй извивающейся на пилоне черноволосой девушки.
- Она самая. Это Анко – его подруга.
- Его девушка? – решил уточнить хореограф, располагаясь на мягком удобном диване за маленьким прозрачным столиком.
- Я же сказал, подруга. Просто подруга, они давно дружат. Ну, если на чистоту, Анко к Иру неравнодушна, но вот он… Короче, не складывается у них, как у пары, просто дружат. А тебе то что? – Эбису вопросительно изогнул бровь и внимательно посмотрел на своего возлюбленного.
- Ну как же, я же должен интересоваться личной жизнью своих подопечных! С завтрашнего дня мы работаем вместе, тебе разве не сказали?
- О! Ещё как сказали! Все уши прожужжали от радости! Только вот не надо меня допрашивать с пристрастием – «почему раньше не рассказал?» – оборвал открывшего было рот Ширануи молодой брюнет.
- Да нет, я не об этом! – поднимая руки в примирительном жесте, чуть ли не прокричал в свою защиту хореограф. – Она ведь не входит в их группу. Почему тогда танцевала с Умино?
- Они с Ирукой познакомились на одном из смотров юных дарований, устроенном в Studio Cramp, несколько лет назад. Неплохо станцевались. Вот и выступают до сих пор вместе, когда Иру нужна партнёрша. Она не профессиональная танцовщица – любитель. В школе танцев проучилась всего год, а потом ушла. Некоторое время работала инструктором по шейпингу, а теперь вот с шестом обнимается! Но от нашего кареглазого так и не отступилась…
Краем уха Какаши улавливал суть разговора Генмы и Эбису, а сам неотрывно следил за стоящим прямо возле сцены парнем со шрамом на переносице.
Умино с восхищением наблюдал за грациозными, полными неистовой страсти и желания движениями черноволосой красавицы. Как она ловко карабкалась по шесту, обвивала собственным телом. Затем оторвала ноги от пола, широко разводя их в стороны, держась за пилон только руками, плавно опустилась вниз. Но ненадолго, тут же поднимаясь, эротично и грациозно, проделывая телом волнообразные движения, с ловкостью акробата взобралась обратно. Крутанулась, уцепившись ногами, запрокинула голову, зарываясь руками в волосы, следом скользя по груди. Оборот вокруг пилона, ещё один и девушка, словно невесомая бабочка, бесшумно становится на ноги, музыка умолкает. По залу проносятся дикие одобрительные крики, раздаётся оглушительный свист, и под эти жадные аккомпанементы брюнетка медленно удаляется.
Ирука не вернулся сразу к ним в кабинку, он отошёл в сторону небольшой невзрачной двери, расположенной в самом дальнем углу зала, почти возле входа в уборную. Через несколько минут из-за этой двери появилась та стриптизёрша, с собранными в пучок на затылке волосами и в обычной неприметной одежде.
Дальнейшие действия кареглазого заставили Какаши сильнее сжать пальцами обивку дивана и заскрежетать зубами от раздражения. Ирука крепко обнял девушку и приподнял её от пола. Та в ответ оплела его шею своими изящными ручками и, притянув к себе, поцеловала. По-настоящему, в губы! Это что? Дружеский поцелуй? Умино продолжал придерживать танцовщицу за талию, позволяя себя целовать, даже не думая отстраняться.
Хатаке замер, не отрываясь, смотрел на продолжающего держать в своих объятиях девушку Умино. Казалось, будто чьи-то мерзкие ледяные пальцы обхватили его горло, крепко сжимая, мешая делать вдох. Внутри всё просто клокотало. Клокотало от непонятной злости и раздражения. Раздражения на всех, на себя самого и особенно на Ируку. Почему и отчего такая странная реакция, он не понимал да, в общем-то, и не хотел задумываться над этим. Сейчас он хотел только одного - подойти и выдернуть этого кареглазого повесу из загребущих лап наглой стриптизёрши! Оторвать от неё, с корнем вырвать эту чёртову дружбу из их, определённо, слишком тесного мира. Мира на двоих.
- Чёрт! Почему это так раздражает? Ну ладно, Ирука, мы с тобой ещё подружимся. Мы станем просто лучшими друзьями… – еле заметно шевеля губами, самому себе прошептал Какаши. И, слегка вздёрнув уголок рта, словно ухмыляясь, добавил: – Вот увидишь…
В небольшой комнате отдыха, расположенной сразу за раздевалкой, беседовали четверо мужчин. Ширануи Генма воодушевлённо рассказывал троим молодым парням, сидящим напротив него на широком мягком диване, обо всех возможных преимуществах их совместной, непременно плодотворной работы.
Ещё вчера, сразу после окончания соревнований, хореограф направился прямиком к ним в раздевалку и без особого труда договорился о сегодняшней встрече в студии. Долго объяснять, что и как не пришлось, так как с Ирукой они уже были знакомы благодаря Эбису. Поэтому, как только он появился в их комнате, Умино, по своему обыкновению, радушно улыбаясь, поздоровался с ним и познакомил со своими друзьями.
По всей видимости, кареглазый скромник не рассказывал им о таких своих знакомых, как знаменитый хореограф. Поэтому Ширануи изрядно повеселили изумлённо вытянутые физиономии танцоров, когда он с удовольствием пожал протянутую руку Умино и с нескрываемым интересом стал расспрашивать его о делах насущных. А затем в подробностях рассказал им о цели своего визита и пригласил на следующий день всех троих в студию.
- Ну вот, в общем, я вам всё и показал, – улыбаясь, проговорил Генма, удобнее устраиваясь в кресле со стаканом холодного чая в руках. – Вам понравилось?
- Ещё как! – почти хором отозвались сидящие напротив парни.
- Очень понравилось, правда! – с восхищением продолжил Ирука, – Наша студия значительно скромнее. А здесь… - молодой человек даже прищурился от удовольствия. – Два танцпола, не считая огромного общего, профессиональное освещение. Собственный небольшой оркестр для музыкального сопровождения…
- Оркестр принимает участие только в генеральных репетициях и собственно на самих выступлениях. В остальное время используем их записи, естественно, подобранные изначально. Также в нашем распоряжении два ди-джея, которые соберут вам любую нужную композицию в кратчайшие сроки! – с гордым видом Ширануи откинулся на спинку кресла, зажав растянутыми в улыбке губами свою излюбленную зубочистку.
- Все эти условия просто сказочные! – в больших карих глазах Ируки от радости сверкали задорные искорки. Всё происходящее казалось ему необыкновенным даром. Получить такую возможность, заниматься в этой роскошной студии, с такими людьми, как сам Ширануи – сан и… Хатаке Какаши. Это просто за гранью реальности.
Пепельноволосый красавец привлек внимание молодого танцора ещё три года назад, когда ему посчастливилось оказаться на презентации его нового шоу. В этот вечер, в виде исключения, обычно избегающий всякого рода публичных выступлений режиссёр поднялся на сцену и произнёс речь. Не то чтобы речь, а скорее напутственные слова, с которыми он обратился к своей труппе и его главным помощникам и соратникам: Ширануи Генме и Намиаши Райдо. А затем повернулся к зрителям и сказал всего одну фразу: – «Все, что мы делаем – для вас». Сильный, уверенный в себе, немного надменный и своевольный. Красивый… Очень красивый и холодный, даже несколько отчуждённый. Именно таким он показался тогда замирающему от восторга и волнения Умино.
Следом началась концертная программа. Никогда ещё Ирука не видел ничего более яркого и красивого! Как же удавалось всем этим людям так слаженно работать друг с другом, это наверняка неимоверно тяжёлый труд! Словно заворожённый он, не отводя глаз, наблюдал за кружащими по сцене танцорами. Совершенно естественно, что именно танцы привлекли его наибольшее внимание. Безумный, яркий и красочный мир окутывал с головой, заставляя погружаться в него всё глубже и глубже. Словно выдёргивая из реальности и перенося в совершенно иной, незнакомый, но такой прекрасный мир. Восхищению молодого человека не было предела. Представить себя на этой сцене, рядом с этими людьми он не мог даже теоретически. Юный танцор даже мечтать о таком не мог.
Буквально через полгода после этого знаменательного события судьба свела его друга Эбису ни с кем иным, как с самим Хатаке Какаши, во время его обычного выступления в кафе. Постановщик сразу обратил внимание на незаурядные способности друга, отметив его неординарные вокальные данные, и уже буквально через неделю пригласил его к себе в труппу. Парой месяцев позже Эбису, как обычно, пригласил Ируку к себе на ужин и представил ему своего возлюбленного. Которым оказался не кто иной, как Ширануи Генма – знаменитый хореограф Осаки и, к тому же, лучший друг известного постановщика, с которым они работали вместе. Ширануи оказался очень приятным собеседником, грамотным и начитанным человеком. И молодой танцор с удовольствием общался с ним в те моменты, когда им случалось пересекаться у Эбису.
Несмотря на то, что его лучший друг уже третий год, как состоял в труппе Хатаке Какаши и являлся по совместительству возлюбленным хореографа, Умино никогда не старался через него попытаться наладить свою карьеру танцора. Привыкший с детства добиваться всего исключительно своим трудом, он крайне негативно относился к такого рода продвижениям. Ирука искренне верил в то, что если человек чего-то стоит на самом деле, если он способен на что-то весомое и грандиозное, то его обязательно заметят. Стоящие люди не останутся в тени, нужно только уметь себя показать и, естественно, много работать, очень много работать. Чем молодой человек и занимался, отдаваясь любимому делу со всей возможной страстью и силой.
- Сегодня, правда, у всех непредвиденный выходной из-за кое-каких проблем в составе, – серьёзным тоном проговорил хореограф, внимательно рассматривая запотевший стакан с чаем. – Но теперь, с вашим приходом, всё наладится. Я в этом уверен! Уже завтра в десять утра буду ждать вас здесь, начнём заниматься. Я ведь уже сказал ранее, что у нас тут форс-мажор в некотором роде, и вам необходимо как можно быстрее влиться в коллектив и отработать номера. Через неделю выступление в Karma… Да – да, и не смотрите на меня так удивлённо! Я уверен, вы справитесь. Если не вы, то уже никто, – тяжело вздохнув, тихим голосом продолжал говорить Ширануи. – Отменим представление в своём клубе, подведём Токийский клуб. И у нас будут неприятности, серьёзные неприятности…
- Репутация – очень важная вещь. Её сложно заработать и очень легко потерять, лишь раз оступившись и напортачив, – в дверях комнаты отдыха появился Хатаке Какаши.
- А вот и наш великий и могучий генератор самых безумных и прекрасных, в своём исполнении, идей! – насмешливо протянул хореограф, кивком головы указывая на стоящую у входа фигуру. – Долго ты ещё там стоять будешь? Иди сюда уже, я вас познакомлю.
Пепельноволосый уверенной, лёгкой походкой прошёл в центр комнаты и остановился между сидящим в кресле Генмой и расположившимися на диване напротив него молодыми людьми.
Вчерашнего парня, который произвёл на него чересчур сильное впечатление и помешал наслаждаться привычным вечерним сексом, то и дело возникая перед глазами, словно таинственное наваждение, Какаши узнал сразу. Этот молодой, красивый, источающий какое-то особое обаяние и притягательность парень сидел на диване посередине. Как и вчера на сцене, сегодня по бокам от него сидели двое других ребят из их группы. Видимо, у них уже вошло в привычку располагаться где бы то ни было именно таким образом по отношению друг к другу. Повернувшись лицом к молодым людям, режиссёр спокойным ровным голосом, без тени заинтересованности и вообще каких-либо других эмоций, проговорил:
- Кто я такой, надеюсь, нет надобности объяснять?
- Нет. Мы прекрасно знаем кто вы, – приветливо улыбаясь, поднялся с дивана кареглазый. Привычным жестом потерев шрам на переносице, он решительно протянул руку для приветствия и чётким уверенным голосом произнёс: - Я - Умино Ирука.
Только ему одному было известно, скольких сил стоило вот так вот держать себя в руках. Сердце неистово бухало в груди, норовя вырваться, разорвав тесную клетку рёбер. А когда постановщик заговорил и посмотрел при этом на него, парню показалось, что оно сейчас попросту остановится. Во рту почему-то резко пересохло, несмотря на то, что он только что выпил целый стакан холодного освежающего напитка, а все внутренности начала бить мелкая, едва заметная дрожь. Собрав всю свою волю в кулак, стараясь выглядеть как можно более непринуждённо, Ирука встал с дивана, чтобы как следует поприветствовать Хатаке.
- Очень приятно, – всё тем же безразличным тоном ответил пепельноволосый, крепко сжимая ладонь парня и задерживая её в своей руке немного дольше, чем следовало. Никакие внешние признаки не выдавали заинтересованности постановщика. Всё тот же отстранённый взгляд, небрежная поза, холодный равнодушный голос. Красивый голос, низкий, обволакивающий, и в то же время абсолютно безжизненный.
- Я - Камидзуки Изумо, – следом за Ирукой с дивана поднялся молодой человек с длинной на пол лица чёлкой.
- А меня зовут Хагане Котетсу, – брюнет с торчащими в разные стороны волосами встал и так же, в свою очередь, поздоровался с Хатаке.
- Ну вот, теперь вы знакомы и, если всё понятно, на сегодня можете быть свободны, – поднимаясь со своего кресла, проговорил Ширануи. – Какаши, у тебя нет вопросов к ребятам? Или им всё же стоит ещё задержаться?
- Да нет, мне пока нечего им сказать. Вот завтра утром будет ясно, кто и что из себя представляет, тогда и поговорим, – отвернувшись в сторону, пепельноволосый медленно подошёл к холодильнику с напитками и замер, пристально рассматривая разноцветные бутылочки.
- Тогда до завтра парни! Не опаздывайте, начало репетиции ровно в десять утра, – ещё раз напомнил направляющимся к выходу танцорам хореограф. Затем на мгновение задумавшись, обратился к уже исчезающему за дверью кареглазому: – Ирука, если я не ошибаюсь, вы договорились с Эбису сегодня в семь часов встретиться в стриптиз-баре?
- Да, – обернувшись, отозвался Умино. – Сегодня первый день танцует Анко, и нам не хотелось бы пропустить это событие! – радостная улыбка озарила лицо молодого человека.
- А вы не будете против, если я к вам присоединюсь? Ну, хотя бы ненадолго?
- Конечно, присоединяйтесь Ширануи – сан! – кареглазый утвердительно закивал и вопросительно посмотрел на стоящих рядом товарищей, словно убеждаясь, что они тоже не против. Заручившись их молчаливым согласием, он широко улыбнулся и вопросительно посмотрел на хореографа. – Вы вместе с нами поедете, или позже сами?
- Ирука! Во-первых, перестань добавлять это дурацкое сан! Я всего лишь на семь лет тебя старше! А ты со мной прямо как со стариком каким-то, почтенно и вежливо, – постарался состроить обиженную физиономию Ширануи, – И я к вам попозже присоединюсь, мне ещё нужно кое-куда заскочить. Так что давайте, топайте без меня.
- Хорошо Ширануи – с… Генма, - быстро поправил сам себя Умино. - Мы пойдём, а то Эбису беситься будет, а уж Анко вообще на атомы разберёт!
И весело смеясь над предположением Ируки по поводу сулящей им расправы, парни покинули студию.
- И что это за стриптиз–бар? – не отрывая взгляда от стекающей по запотевшей бутылке капельке влаги, спросил пепельноволосый.
- Juso Music Cabaret Club, - ответил Ширануи. – Ну тот, куда ещё по выходным на ярких голубых микроавтобусах посетителей возят бесплатно.
- Я на машине езжу, если ты забыл. И автобусами не интересуюсь, если…
- Я тоже езжу на машине к твоему сведению! – раздражённо оборвал друга Генма. – Это специальные автобусы, для привлечения клиентов. Очень удобно. По основным улицам города ездят такие вот яркие манящие машины и приглашают всех желающих с остановок посетить Juso Music Cabaret Club! Ты не поверишь, народу полно собирается. Я, например, ещё ни разу не видел подъезжающий к бару пустой или полупустой микроавтобус. Очень хороший, кстати сказать, стратегический подход к привлечению клиентов. Оформили договор с транспортниками и вуаля! Бесплатный проезд из противоположного района города оказывается весьма заманчивым, так что нововведение быстро прижилось и с головой себя окупило.
- Я тоже пойду.
- …
- Чего замер? Я тоже пойду с тобой в этот стриптиз-бар, – продолжая внимательно следить за капелькой, повторил постановщик.
- Зачем? – опешивший хореограф изумлённо уставился на друга. – То есть, с чего это ты решил пойти? Ты предпочитаешь коротать вечера совершенно иначе. Тебя ведь в жизни не заставишь никуда выбраться. Даже половину официальных и важных приёмов пропускаешь, а тут… - Ширануи на секунду задумался, а потом, гневно сверкнув глазами в сторону вальяжно развалившегося в кресле блондина, чуть ли не выплюнул сквозь зубы, – Какаши! Даже не думай об этом! Не смей даже мысленно приближаться к нему! Ты меня понял?
- Ты это о чём? – всё тем же спокойным ровным голосом лениво поинтересовался пепельноволосый. – Или о ком?
- Ты прекрасно понял, о чём я! Вернее сказать, о ком! Можешь придуриваться и нацеплять на свою наглую физиономию свою безразличную, вечно скучающую маску и дальше, выставляя себя эдаким изысканным мерзавцем перед всеми остальными, но меня тебе не провести! Я же тебя как облупленного знаю!
- И что же ты обо мне знаешь, друг мой? – на красивом лице промелькнуло подобие насмешливой улыбки. – Я такой страшный?
- Ну–ну, совсем уже заигрался... Очнись Хатаке, кроме нас с тобой здесь никого нет, так что свои замашки обаятельного, равнодушного ко всему, кроме себя, подонка, можешь спрятать куда подальше! Я прекрасно знаю, какая ты до ужаса упёртая сволочь и если вобьёшь что в свою гениальную бошку, так хоть убейся! Не отстанешь, пока своего не добьёшься. Это, конечно, хорошо, очень хорошо. Но только не тогда, когда касается живых людей. Ты прекрасно знаешь, что я не одобряю и никогда не одобрял твоего блядского образа жизни и пренебрежительного отношения ко всем окружающим...
- Не ко всем.
- Хорошо, не ко всем. Но что поделаешь, видимо тебе просто ещё никогда не приходилось испытывать настоящих чувств. И не смей смеяться! – рявкнул на пепельноволосого Ширануи, заметив наглую ухмылку на лице постановщика. - Вот увидишь, ты ещё убедишься в правильности моих слов, будь уверен. В один прекрасный момент вся твоя чёртова ледяная стена, которую ты так усердно воздвигаешь с каждым днём всё выше и выше, превратится в воду и растечётся мокрой лужицей у твоих ног.
- Генма, я всегда знал, что ты мастер красиво говорить, но честное слово, сегодня ты прямо вдохновляешь меня на подвиги! Тебе не хореографией надо было заниматься, а стихи писать, – рассмеялся в голос Хатаке.
- Ууумммм… Чёртов извращенец! – взвился Ширануи, – Я тебя прошу, по-человечески прошу, не трогай Ируку! Какаши, он не такой как те тупые бездарные куклы, которые, не задумываясь, прыгают к тебе в койку, стоит тебе только намекнуть. Что говорить, зачастую и намекать-то не приходится. Только успевай отбиваться! Я ведь тоже с этим сталкивался в начале нашей с тобой совместной карьеры и, не скрою, до сих пор попадаются желающие через меня пробраться в труппу, но я не даю им на это ни малейшего шанса. Наши отношения с Эбису мы ни от кого не скрываем. И это само по себе уже несколько усмиряет пыл настойчивых претендентов. Тем не менее, их всё равно - великое множество.
Казалось, на какое-то время пепельноволосый о чём-то сосредоточенно задумался, замерев в кресле. Закинув ногу на ногу, он стал медленно покачивать ей в такт еле слышно тикающим настенным часам. Затем повернулся в сторону замолчавшего хореографа и, растягивая гласные, протянул: – И что ты мне хочешь сказать такой пламенной тирадой?
- Ирука - не такой. Мы ведь с Эбису уже третий год вместе и он прекрасно знал с самого начала, кто я такой. Но никогда! Никогда он не попросил меня лично или через Эби поспособствовать ему, посмотреть, как он танцует. Я как-то сам заикнулся об этом в разговоре со своим сладкоголосым, так он мне строго-настрого запретил поднимать такие темы впредь, сказал, что Ирука очень сильно обидится, если узнает, что за него хлопочет друг или его любовник. И в тот момент я не придал этому особого значения - не хочет так не хочет - подумалось мне. Значит, парень реально соображает, что до большой сцены ему как до Европы автостопом. И перестал размышлять на эту тему, просто общались, как обычно, разговаривали на нейтральные темы, иногда ужинали вместе. А тут, когда в труппе смута началась и я понял, что Мизуки серьёзно настроен свалить в Токио, начал присматриваться. Потихоньку просматривать выпускников танцевальных школ, заглядывать на всякие конкурсы и любительские выступления, стараясь не привлекать к себе внимания. Да что я повторяюсь то? Я ведь тебе об этом уже рассказывал.
- Да, рассказывал, перед тем как потащил смотреть состязания между школами, – лениво отозвался Какаши, протягивая руку к холодильнику за следующей порцией напитка.
- В общем, пару недель назад я случайно забрёл в их студию и попал в самый разгар репетиции. Парни как раз готовили номера к соревнованиям. Каким же идиотом я себя почувствовал, когда увидел танцующего Умино! Я был настолько поражён, что во время всей репетиции просто стоял, разинув рот, возле танцпола, не отрывая от него глаз! И всё это время, все эти два с лишним года, этот талантище просто мило беседовал со мной и преспокойно попивал чай с печеньем, даже и не думая показывать, на что способен, пока случай не свёл нас. Когда я высказал ему все свои претензии, он улыбнулся и сказал, что зато теперь сможет чувствовать себя уверенно, потому что не навязался, а я сам его увидел и оценил, без его персональной просьбы и помощи Эбису. Не смотри на меня как на ненормального! У всех свои тараканы в голове и наш юный талантливый танцор – не исключение! Вот не привык он полагаться на чью-то помощь, всю жизнь рассчитывает только на свои силы. И поверь, он точно многого добьётся! Хотя, ты и сам всё видел и прекрасно понимаешь, о чём я говорю.
- Да… Этот мальчик очень впечатляет. В его движениях что-то особенное, будто когда он танцует - не касается пола, словно парит. Грациозно и плавно, будто перетекает из одного движения в другое, материализуясь из воздуха. Создаётся впечатление, что все эти сложнейшие телодвижения даются ему с неимоверной лёгкостью, – закрыв глаза и запрокинув голову на спинку кресла, Хатаке, казалось, задумался о чем-то приятном. Его вечно скованное напускным холодом лицо озарила тёплая, не привычная для него улыбка. - И кстати, ходит он совершенно бесшумно, как кошка…
- Какаши…. – практически прошипел хореограф, – Я ведь тебе уже сказал! Нет, я тебя попросил, как друга, по-человечески, не испытывай ты силу своих блядских чар на этом парне. Он… Он такой, настоящий, что ли, как мой Эбису. Принципиальный, честный и добрый. Ты не знаешь, как вести себя с такими людьми, так что лучше не порть ему жизнь.
- А с чего ты вообще взял, что я именно Ируку для себя заприметил? Может мне понравился этот… другой… Ну, один из его партнёров. Как же его… Ну, лохматый такой?
- Ага, имя бы для приличия запомнил, на память ты никогда не жаловался, она у тебя просто феноменальная. Если ты, конечно, считаешь важной запоминающуюся информацию. Котетсу.
- Как?
- Котетсу! Лохматый как ты, только брюнет, его зовут Котетсу! И ты ещё пытаешься мне впарить, что он тебя заинтересовал. Я прекрасно видел, каким взглядом ты вчера смотрел на танцующего Ируку!
- Так, ладно, - решил сменить надоевшую, слишком щепетильную тему пепельноволосый. – Нам, наверное, пора, ты ведь ещё куда-то заехать собирался.
- Да, я хотел заказать для Эбису кимоно. Нужно заехать в ателье, пока они не закрылись.
- Тогда вперёд, – Хатаке поднялся с кресла и направился в сторону двери, - Только на голубом автобусе я не поеду.
- Даже и не думал тебе предлагать этот вариант. Вперёд. И Какаши, не забывай то, о чём я тебе говорил.
Надпись на здании Juso Music Cabaret Club манила всё новых и новых посетителей своей причудливой игрой разноцветных огней. Перед входом в стриптиз–бар притормозил голубой микроавтобус. Из него не спеша, о чём-то заинтересованно переговариваясь, вышли несколько молодых людей и, восторженно глядя по сторонам, направились к входу.
- Такое ощущение, что они сюда на экскурсию по осмотру достопримечательностей и особо редких архитектурных памятников приехали, – с едва заметным раздражением в голосе проговорил Хатаке, глядя на нетерпеливо мнущихся у дверей в бар молодых парней.
- Да брось ты, наверное, впервые решили посетить заведение для взрослых, – отозвался Ширануи, полностью сосредоточившись на попытках припарковаться на охраняемой стоянке, расположенной на прилегающей территории стриптиз–бара. Изрядно помучавшись и перебрав весь свой запас ненормативной лексики, хореограф смог таки втиснуть свой внедорожник среди плотно прижатых друг к другу автомобилей.
С трудом выбравшись из машины, двое мужчин направились в сторону бара. В кармане пиджака Генмы настойчиво завибрировал мобильник.
- Да, мы уже здесь, прямо перед входом… Какаши, конечно, кто же ещё! Всё, уже идём.
Внутреннее убранство бара отличалось простотой. Во всём присутствовала здоровая доля модного в наше время минимализма. В центре большого просторного зала располагалась сцена с подсветкой снизу, также световые приборы располагались в потолке и между поперечных балок. Всё-таки, как ни крути, а качественное освещение и достойное музыкальное оформление для такого рода заведений были основополагающими. Даже самый изысканный и красивый танец мог выглядеть неуклюжим при неправильной подаче света. По периметру сцены располагались маленькие уютные приватные кабинки для гостей. Барная стойка находилась почти при входе, на возвышенности, что позволяло сидящим за ней наслаждаться действом на сцене, не упуская из виду ни малейших деталей.
Как только Ширануи и Хатаке прошли внутрь, к ним тут же подошёл Эбису и, утягивая своего возлюбленного за рукав вглубь зала, повёл молодых людей в сторону одной из кабинок.
- А это не та девушка, которая танцевала с Ирукой? – наклонившись к самому уху брюнета, спросил хореограф, кивая головой в сторону змеёй извивающейся на пилоне черноволосой девушки.
- Она самая. Это Анко – его подруга.
- Его девушка? – решил уточнить хореограф, располагаясь на мягком удобном диване за маленьким прозрачным столиком.
- Я же сказал, подруга. Просто подруга, они давно дружат. Ну, если на чистоту, Анко к Иру неравнодушна, но вот он… Короче, не складывается у них, как у пары, просто дружат. А тебе то что? – Эбису вопросительно изогнул бровь и внимательно посмотрел на своего возлюбленного.
- Ну как же, я же должен интересоваться личной жизнью своих подопечных! С завтрашнего дня мы работаем вместе, тебе разве не сказали?
- О! Ещё как сказали! Все уши прожужжали от радости! Только вот не надо меня допрашивать с пристрастием – «почему раньше не рассказал?» – оборвал открывшего было рот Ширануи молодой брюнет.
- Да нет, я не об этом! – поднимая руки в примирительном жесте, чуть ли не прокричал в свою защиту хореограф. – Она ведь не входит в их группу. Почему тогда танцевала с Умино?
- Они с Ирукой познакомились на одном из смотров юных дарований, устроенном в Studio Cramp, несколько лет назад. Неплохо станцевались. Вот и выступают до сих пор вместе, когда Иру нужна партнёрша. Она не профессиональная танцовщица – любитель. В школе танцев проучилась всего год, а потом ушла. Некоторое время работала инструктором по шейпингу, а теперь вот с шестом обнимается! Но от нашего кареглазого так и не отступилась…
Краем уха Какаши улавливал суть разговора Генмы и Эбису, а сам неотрывно следил за стоящим прямо возле сцены парнем со шрамом на переносице.
Умино с восхищением наблюдал за грациозными, полными неистовой страсти и желания движениями черноволосой красавицы. Как она ловко карабкалась по шесту, обвивала собственным телом. Затем оторвала ноги от пола, широко разводя их в стороны, держась за пилон только руками, плавно опустилась вниз. Но ненадолго, тут же поднимаясь, эротично и грациозно, проделывая телом волнообразные движения, с ловкостью акробата взобралась обратно. Крутанулась, уцепившись ногами, запрокинула голову, зарываясь руками в волосы, следом скользя по груди. Оборот вокруг пилона, ещё один и девушка, словно невесомая бабочка, бесшумно становится на ноги, музыка умолкает. По залу проносятся дикие одобрительные крики, раздаётся оглушительный свист, и под эти жадные аккомпанементы брюнетка медленно удаляется.
Ирука не вернулся сразу к ним в кабинку, он отошёл в сторону небольшой невзрачной двери, расположенной в самом дальнем углу зала, почти возле входа в уборную. Через несколько минут из-за этой двери появилась та стриптизёрша, с собранными в пучок на затылке волосами и в обычной неприметной одежде.
Дальнейшие действия кареглазого заставили Какаши сильнее сжать пальцами обивку дивана и заскрежетать зубами от раздражения. Ирука крепко обнял девушку и приподнял её от пола. Та в ответ оплела его шею своими изящными ручками и, притянув к себе, поцеловала. По-настоящему, в губы! Это что? Дружеский поцелуй? Умино продолжал придерживать танцовщицу за талию, позволяя себя целовать, даже не думая отстраняться.
Хатаке замер, не отрываясь, смотрел на продолжающего держать в своих объятиях девушку Умино. Казалось, будто чьи-то мерзкие ледяные пальцы обхватили его горло, крепко сжимая, мешая делать вдох. Внутри всё просто клокотало. Клокотало от непонятной злости и раздражения. Раздражения на всех, на себя самого и особенно на Ируку. Почему и отчего такая странная реакция, он не понимал да, в общем-то, и не хотел задумываться над этим. Сейчас он хотел только одного - подойти и выдернуть этого кареглазого повесу из загребущих лап наглой стриптизёрши! Оторвать от неё, с корнем вырвать эту чёртову дружбу из их, определённо, слишком тесного мира. Мира на двоих.
- Чёрт! Почему это так раздражает? Ну ладно, Ирука, мы с тобой ещё подружимся. Мы станем просто лучшими друзьями… – еле заметно шевеля губами, самому себе прошептал Какаши. И, слегка вздёрнув уголок рта, словно ухмыляясь, добавил: – Вот увидишь…
@темы: Наруто, Драма, Доблестные шиноби Конохи, Любовь
-
-
28.02.2012 в 10:02-
-
28.02.2012 в 19:44суер-супер!!! Как же мне нравятся твои описания танцев и всег в целом, я так авно хотела почитать нечто подобное, спасибочки тебе
с нетерпением буду ждать продолжения
-
-
28.02.2012 в 20:30Превосходно) Интересный поворот событий)))Но почему же глава так бысто кончилась. Буду ждать продолжение!!!
Быстро закончилась??? Оооо! Она на семь с половиной страниц! Рада что понравилось, буду стараться не задерживать)))
-
-
28.02.2012 в 20:32-
-
28.02.2012 в 20:34-
-
28.02.2012 в 20:39-
-
28.02.2012 в 20:55-
-
28.02.2012 в 21:02-
-
28.02.2012 в 21:12-
-
29.02.2012 в 07:53-
-
02.03.2012 в 12:46-
-
03.03.2012 в 20:45-
-
03.03.2012 в 21:02-
-
03.03.2012 в 21:03