Не стоит бегать от снайпера, только умрёшь уставшим
Ну вот и следующая глава, в ней нет сцен насилия и прочих извращённых действий (сексуального характера) как таковых. Но.... На мой взгляд она получилась весьма тяжёлой именно с психологической стороны.
Вообще в неё должно было войти гораздо больше, но остановившись уже на десятой странице, я поняла что всё просто не влезет, а будет уже следующей полноценной главой. Так как последствия описанного в прошлой, 22 главе происшествия, весьма обширны для героев, то писать о них я буду пожалуй даже ещё не только в следующей главе. ))
И ещё одно маленькое лирическое отступление. Следующая глава выйдет немного позже, с чуть большим интервалом во времени чем обычно. Так как я решила поучаствовать в фикатоне и соответственно буду уделять время подготовке к нему.
Ну вот, вроде бы всё сказала. что хотела. Приятного прочтения!)))
Название: Обрыв.
Автор: _SHAMBALA_
Бета: Jetti
Пейринг: много разных по ходу написания
Рейтинг: NC-17
Жанр: Ангст, Даркфик, Драма, Слэш
Статус: в процессе.
Саммари: Как шагнуть с обрыва.... Резко, непредсказуемо, непередаваемо больно...
Одна страница жизни, словно чьей-то невидимой рукой перевёрнутая. Теперь забытая, никому не нужная. Нет к ней возврата...
Выжить.... Зачем? Для чего? - не известно.Но всё таки выжить.... А вдруг?
Ссылка на предыдущие главы: 1-22
Захотелось мне что-то к этой главе такую вот фоточку прикрепить! Мне её Хасяндра в визуализации к Обрыву подкинула! Я просто в безумном восторге! Этот мальчик прям именно Тоби - мальчик солнышко)))
читать дальше
Всё тело нещадно ломило, пронизывающая боль в левой руке мгновенно вернула затихнувшие было воспоминания о произошедшем. Как же всё болит, каждый сантиметр кожи словно прошит сотней маленьких острых иголок, и эти иголки всё сильнее и сильнее ввинчиваются в тело, медленно проникая внутрь… Даже самый маленький вдох причиняет неимоверные мучения.
– Тоби… – nихий голос Мартина заставил подростка попытаться открыть глаза. – Маленький, как ты?
Итальянец сидел на кровати рядом с мальчишкой и дрожащими ладонями осторожно держал его за неповреждённую руку. Тобиас даже на секунду засомневался в том, что перед ним именно Мартин, настолько непривычным и пугающим был внешний вид молодого человека. Бледный, с отчётливо вырисовывающимися тёмными кругами под глазами, запястье правой руки перевязано. В довершение всего, волосы парня, как никогда, были собраны в хвост, открывая взору уродливый кривой шрам на месте ушной раковины с правой стороны. Проследив за взглядом рыжеволосого, итальянец поспешно сдёрнул резинку с волос и распустил их, закрывая столь тяжёлое для Тобиаса на данный момент зрелище.
– Прости, маленький, я забыл и…
– Ничего, всё в порядке, Марти, просто… Теперь я тебя ещё лучше понимаю, и можешь, если хочешь, закалывать волосы. Это не отвратительно и не пугает, это… – тихо, едва шевеля изуродованными губами, из-за чего слова казались менее разборчивыми, парень пытался говорить.
– Хорошо-хорошо, это сейчас не главное, – тёплая улыбка итальянца по обыкновению согрела и заставила рыжего улыбнуться в ответ. Только стоило ему попытаться растянуть губы в улыбке, как он тут же застонал от боли, а по подбородку тонкой струйкой потекла кровь.
Опухшие губы подростка сплошь были покрыты коркой запёкшейся крови. Обезумевший от вожделения Хаттинс не оставил на них живого места, искусав так сильно, что Тобиасу теперь придётся ещё долго выносить эти мучения, стараясь не улыбаться, а уж есть и пить нормально ему в ближайшее время вообще не представится возможным.
– Тише, Тоби, ты так пока не делай! – В считанные секунды метнувшийся в сторону столика Мартин уже сидел на месте и со всей возможной осторожностью вытирал кровь мягкой салфеткой.
В этот момент из ванной вышел доктор Андриан, на ходу вытирая руки полотенцем.
– Тобиас, ты пришёл в себя? Не думал, что очнёшься так скоро, – продолжая что-то тихо бормотать себе под нос, мужчина быстро подошёл к столику и стал перебирать находящиеся на нём медикаменты. – Нужно тебе сделать укол снотворного, поспишь подольше, тебе это необходимо, так организм быстрее восстановится.
– Спасибо, – хриплый голос подростка заставил пепельноволосого оторваться от своего занятия и развернуться в его сторону.
– Ну что ты, Тобиас, я сделаю всё возможное, чтобы облегчить твои страдания, хотя бы настолько, насколько в состоянии это сделать… – на мгновение замешкавшись, Андриан пристально посмотрел на лежащего рыжеволосого. Мальчишка сейчас представлял собой поистине жуткое зрелище. Всё его тело сплошь было покрыто уже начавшими наливаться чернотой синяками, ссадинами и кровоточащими ранами от укусов. Создавалось такое впечатление, что тот, кто такое сотворил с ним, пытался его съесть живьём, намеренно прокусывая и разрывая зубами тонкие ткани кожи.
Все слова поддержки и ободрения словно удушающим тяжёлым комом застряли в горле, не позволяя произнести ни слова. От переполняющих его эмоций доктор даже на какое-то мгновение застыл не шевелясь, лишь продолжал смотреть на лежащего на кровати Тобиаса, не в силах ничего сказать и ничем помочь, кроме как залечить его израненное тело. Но только тело, не более; излечить эту совсем ещё юную изуродованную душу теперь уже никто не будет в состоянии. Так же, как и души ещё двоих, находящихся в этой же комнате.
Мартин сидел рядом с Тобиасом, держал его за руку и ни на мгновение не переставал что-то шептать, словно боялся, что мальчишка снова впадёт в забытье. Марти… Это поистине особенный человек: что только не пришлось ему пережить здесь у Гэбриеля в доме, а он, тем не менее, всё также полон сил и желания помогать и поддерживать других. Тех, кто так же, как и он, по нелепому стечению обстоятельств оказались заточёнными в этой клетке.
Когда Мартин позвонил ему и вкратце описал произошедшее, прося срочно приехать и помочь Тобиасу, Андриан ещё даже не представлял себе полностью всей картины, которая ему представится. Он уже многое видел здесь, в доме брата, даже смерть, но привыкнуть к таким вот бесчеловечным издевательствам над живыми людьми было выше его сил. Несмотря на то, что ему приходилось уже не первый год таким вот образом вытаскивать с того света подчинённых или очередное развлечение брата, молодой мужчина так и не мог смотреть на всё это спокойно. Как он ни старался сдерживать себя и не поддаваться эмоциям, выполняя лишь функции врача, всё равно такие вот ужасающие картины переворачивали всё его сознание, заставляя потом подолгу пребывать в состоянии частичной отстранённости от реальности, в тщетных попытках прийти в себя. И сегодня, когда он, по обыкновению, стремглав примчался по первому же зову Мартина, увидев лежащего без сознания на кровати рыжика, тело которого было покрыто рваными ранами от зубов, а на левой руке алела пропитавшаяся кровью повязка, Андриан просто застыл на месте, не в силах пошевелиться. Уже столько всего пришлось пережить этому подростку за столь короткий промежуток времени и, судя по всему, учитывая нрав брата, предстояло пережить ещё многое, если сможет и выживет, конечно.
Именно эти опасения вызывали у доктора особо сильные эмоциональные всплески. Хоть и переживал и боялся он за всех них, стремясь помочь и поддержать в меру своих возможностей, но почему-то именно рыжий мальчишка заставлял сердце прямо-таки заходиться от разрывающей боли и страха. Наверное, потому, что паренёк был ещё очень юным и на фоне остальных ребят выглядел совсем ребёнком, которого инстинктивно хотелось защищать и оберегать больше, чем других.
С силой встряхнув головой, будто отгоняя от себя ненужные мысли, Андриан отвёл взгляд от Тобиаса и вновь вернулся к своему прежнему занятию. Приготовив шприц и всё необходимое, он подошёл к кровати, осторожно опускаясь на край кровати рядом с рыжим мальчишкой.
– Сейчас я сделаю укол снотворного, и ты как следует отдохнёшь. Пока ты был без сознания, я уже ввёл обезболивающее и обработал раны, так что теперь просто спи. Мартин за тобой присмотрит, а я приеду вечером.
– А сейчас… – Тобиас попытался повернуть голову в сторону окна, пытаясь сориентироваться во времени.
– Сейчас утро, Тоби, ты пробыл в отключке почти всю ночь, – отозвался Андриан.
– Я так боялся, что ты вообще не очнёшься, – послышался тихий сдавленный голос итальянца. – Мы с Шики не отходили ни на минуту…
– Да, вы молодцы, и повязку сделали правильно, и антибиотик вкололи не напрасно, иначе могло быть гораздо хуже. Хорошо всё же, что у вас в аптечке много чего накопилось за прошедшее время, – проговорил доктор, перетягивая предплечье подростка жгутом. – Всё необходимое для твоего лечения я уже передал ребятам, объяснил Мартину, как и что, хотя он уже и так всё прекрасно знает, не в первый раз. Переломов и других особо сильных повреждений у тебя нет, это если не считать покалеченной кисти, но зато очень много гематом и ран по всему телу, которые придётся обрабатывать по два раза в день, как минимум. И, конечно, особо тщательная обработка раны на руке, и обязательная перевязка так же два раза в день, не меньше. Само собой, инъекции антибиотиков, обезболивающего при необходимости. А так же тщательный уход за швами, попа твоя в этот раз пострадала весьма серьёзно, совсем недавно вы подобным образом выхаживали Мартина, поэтому не сомневаюсь, что справитесь, – Андриан изо всех сил пытался улыбаться и говорить как можно более ровным и непринуждённым тоном, хотя прекрасно понимал, что вряд ли эти его попытки помогут Тобиасу и остальным пережить произошедшее.
– Мы справимся, не сомневайтесь, – с улыбкой отозвался итальянец.
И откуда только силы берутся у этого потрясающего молодого человека, в такой момент поддерживать и подбадривать окружающих, делясь с ними своим извечным, неугасимым теплом и заботой! Андриан сделал укол и осторожно встал с постели, старясь не потревожить мальчишку.
– Я даже забирать с собой ничего не буду, пусть останется, мало ли что, – проговорил доктор и, подхватив с кресла свой плащ, направился к двери. – Да, и ещё, Шики, прошу тебя, принимай те таблетки, которые я тебе дал, а Марти тебе напомнит, если вдруг забудешь, – мужчина посмотрел в сторону сидящего в самом отдалённом углу азиата.
– Обязательно! – тут же с готовностью ответил итальянец. – Будет принимать всё, что необходимо.
Теперь и Тобиас наконец заметил Шикиото, который молча сидел на стуле в углу, опустив голову и никак не отреагировав на сказанные ему слова.
– Ладно, ребята, до свидания, вечером увидимся, – доктор ещё раз окинул взглядом всех присутствующих и стремительно скрылся за дверью.
– Ты не представляешь, маленький, как мы за тебя переживали! – глаза итальянца даже слегка заблестели от навернувшихся слёз. – Только Шики так и не подошёл к твоей постели ни разу, совсем в себе закрылся. Плохо ему тоже, очень плохо… – итальянец слегка подрагивающими пальцами провёл по щеке подростка. – Господи… Как же я испугался, маленький… Думал, с ума сойду.
– Марти, я так рад, что ты рядом, как всегда, – тихо отозвался рыжеволосый и предпринял очередную попытку улыбнуться, тут же скривившись от болезненных ощущений. Потом дернулся, пытаясь привстать на кровати, но сразу завалился обратно на спину. Тело уже понемногу слабело, снотворное начинало действовать.
– Тише, Тоби, не вставай, тебе отдохнуть ещё надо, – такой родной и успокаивающий голос Мартина словно баюкал, глаза потихоньку начинали слипаться.
– Шики, – рыжеволосый постарался произнести имя как можно громче.
Услышав своё имя, произнесённое Тобиасом, азиат резко поднял голову и посмотрел на него.
– Подойди, пожалуйста, сюда. Я прошу тебя, Шики, не сиди там один, – мальчишка, из последних сил борясь со сном, приподнял руку и протянул её в сторону сидящего в стороне молодого человека. – Ты нужен нам здесь… рядом… – уже сквозь полуприкрытые глаза Тобиас с облегчением увидел подошедшего азиата и почувствовал, как тот осторожно присел рядом с ним на другой край кровати. Лишь ощутив присутствие этих двоих, самых близких для него на данный момент, людей рядом, он спокойно забылся крепким глубоким сном.
Проснулся Тобиас уже поздно вечером. Приподнявшись на постели, он увидел полулежащего в кресле Шикиото, который, судя по всему, не отходя от него и вымотавшись за день, теперь сам уснул, склонившись и пристроив голову на широком подлокотнике. Рыжеволосый, скривившись от саднящей боли по всему телу, стоило ему только пошевелиться, всё же потихоньку сел. И тут же в памяти весьма ярко возник образ больного Мартина, который с трудом принимал в кровати полусидячее положение, стараясь опираться на спину. Тобиас теперь тоже не мог сидеть, резкая боль моментально заставила дёрнуться вперёд и завалиться слегка на бок. Даже после тех жутких издевательств со стаканом не было так больно, ведь в тот раз всё более менее обошлось без тяжёлых повреждений, а в этот… В этот раз Андриану пришлось накладывать швы, значит, этот лысый бугай основательно его порвал.
Собравшись наконец с силами, рыжеволосый ухватился за изголовье кровати и потихоньку встал на ноги, при этом смахнув с прикроватной тумбочки какую-то склянку, которая тут же разлетелась вдребезги, упав на пол.
На звук молниеносно среагировал Шикиото. В ту же секунду он стоял возле Тобиаса, осматривая его со всех сторон и пытаясь спросонья понять, что же произошло и почему на полу осколки флакона с обеззараживающим средством.
– Тоби, что случилось? Ты поранился? Зачем ты встал и почему меня не позвал? – обеспокоенный азиат тараторил, не переставая, продолжая пристально осматривать мальчишку в поисках новых возможных повреждений.
– Шики, всё в порядке! Правда, – уже более внятно, чем утром, произнёс подросток. – Я просто встал неаккуратно и случайно задел бутылёк, когда облокотился на тумбочку, вот и всё, честно…
– Что случилось? – в комнату вихрем влетел Мартин. – Я услышал звон стекла, что это было? Маленький, ты в порядке? – итальянец тут же оказался рядом с Шикиото и так же внимательно стал рассматривать подростка. – Ты порезался?
– Всё хорошо, я не порезался! Марти, Шики, со мной всё в порядке. Я просто случайно зацепил этот бутылёк и столкнул его на пол, вот и всё! – Тобиас скривился от боли, когда очередная ранка на губе снова закровоточила и по подбородку потекла тонкая алая струйка. – Я встал в туалет, по обыкновению сел как обычно, не подумав, стало очень больно, и я вскочил… а тут тумбочка, облокотился на неё и…
– Понятно, – выдохнул с облегчением итальянец. – Что ж ты Шики не позвал, он бы помог встать. – Молодой человек уже схватил с маленького столика салфетку и аккуратно прижал её к губам парня.
– Вот и я о том же! Я задремал, видимо, и сквозь сон этот звон услышал. Глаза открыл, а Тобиас стоит, привалившись к тумбочке, чёрт! У меня столько всего в голове пронеслось! Я так испугался! – азиат всё ещё никак не мог совладать с самим собой, его ощутимо трясло, и даже голос немного дрожал и срывался.
– Прости, Шики, я не хотел тебя напугать, просто так вышло. Я не хотел…
– Ну что ты такое говоришь, Тоби! – Шикиото подхватил парня, приобнимая, и помог выпрямиться. – Давай я тебя отведу в туалет.
– Да я сам, и…
– Не спорь, так вы быстрее управитесь, – прервал его Мартин. – А я пока схожу на кухню и принесу поесть. Ты ведь проголодался уже, маленький? Конечно, проголодался, даже не отрицай!
Вернувшись обратно в спальню, Шикиото помог Тобиасу насколько возможно удобно устроиться на кровати. Только наконец завершив обустройство и обложив парня подушками, чтобы ему было удобно, японец вспомнил о его одежде.
– Тоби, а ты не хочешь что-нибудь надеть? Тебе не холодно? А то мы только этот лёгкий халат на тебя надели, так было проще раны обрабатывать и…
– Не волнуйся, Шики, всё нормально. Мне не холодно и, как ты уже сказал, в халате гораздо удобнее проводить всякие процедуры, на которые теперь уйдет куча времени. Оставим так, мне в нём удобно.
В этот момент в комнату вошёл Мартин с маленьким столиком, на котором обычно подают еду прямо в постель.
– Я тут тебе супчик приготовил, правда, он больше на бульон похож, но по-другому ты сейчас вряд ли осилишь, – проговорил итальянец и поставил столик на пол. – Давай-ка ты чуть-чуть подвинешься, и я поставлю его прямо перед тобой, так будет удобнее.
Повозившись с расположением рыжеволосого в кровати ещё некоторое время, парни всё-таки устроили его нужным образом, подальше от края.
– Вот так! А теперь можно и поужинать! – Мартин поставил принесённую еду перед Тобиасом. – А нам с тобой, Шики, я чай принёс, с жасмином, твой любимый.
Азиат молча взял кружку с ароматным напитком и сел на пол, рядом с кроватью.
– Знаешь, лучше не мучиться с ложкой, так только чаще рот придётся открывать, давай лучше пей его, я не сильно разогрел, не обожжёшься, – итальянец подложил под подбородок мальчишки полотенце и осторожно поднёс к его губам глубокую чашку с супом.
– Амммх… Больно, – рыжик отстранился и прижал к губам полотенце.
– Ничего, маленький, потерпи, – уговаривал его молодой человек. – Несколько глотков ты уже сделал, давай ещё немного, и я от тебя отстану. Вот так, вот и молодец.
Видя, с каким трудом и болью даются рыжеволосому теперь даже самые простые действия, Шикиото чувствовал себя просто отвратительно. Никогда ещё чувство вины и безысходности от невозможности что-либо изменить или исправить не давили на него с такой силой. Весь этот день и прошедшую ночь он провёл у постели мальчишки, не отходя ни на шаг, боясь пропустить момент, когда он очнётся, и отгоняя навязчивые уродливые мысли о том, что этого может и не произойти.
Картинки прошедшего вечера, одна ярче другой, беспрестанно маячили у азиата перед глазами. Весь ужас и боль, пережитые Тобиасом, словно огромным камнем давили на его сознание, причиняя столь же сильные страдания, заставляя сердце заходиться от одного только взгляда на изуродованное тело.
Сколько он сам пробыл без сознания, Шикиото не помнил, а расспрашивать Мартина после не стал, вряд ли тот мог ответить ему что-либо конкретно, ведь в тот момент, кроме изувеченного рыжика, он не видел никого и ничего. Он очнулся только от резкого громкого крика итальянца, который звал его по имени, уже сидя на кровати рядом с окровавленным, бессознательным телом Тобиаса. Больше в комнате никого не было.
– Шики! Ты что опять замер? Тобиас уже свой ужин доел, вернее, допил, а у тебя всё ещё полная чашка чая. И прекрати ты уже наконец проваливаться в своё собственное сознание! От того, что ты себя живьём съедаешь, ничего не изменится! И Тоби быстрее не выздоровеет! И рука его всё так же останется изуродованной, и боль пройдёт только спустя время. А та, что там, глубоко внутри, вообще никогда не пройдёт! С этим уже ничего не поделаешь! Ты меня слышишь, Шики? И наша с тобой задача сейчас помочь ему быстрее поправиться! А не заниматься самобичеванием! Сколько тебе говорить уже! Не виноват ты в действиях этого ублюдочного садиста! – Мартин не на шутку разошёлся, продолжая с силой наседать на молчаливого азиата, яростно стараясь своими словами выбить из него всё то, что сводило с ума и не давало покоя, заставляя чувствовать неимоверно сильное чувство вины.
– Шики, Марти прав, – тихо проговорил молчавший до сих пор подросток. – Я с ним полностью согласен. Это Гэбриель специально так на тебе всё внимание сосредоточил, навязывая и заставляя ощутить свою вину, которой на самом деле нет! Это не правильно! Ты ни в чём не виноват! Всё это только его и больше ничья вина. Это он приказал отрезать мне палец, а потом отдал на потеху своему другу-садисту. Он, а не ты!
– Но ведь он из-за меня так разозлился! Вот и выместил на тебе всю злость, да так, чтоб я при этом чувствовал себя твоим палачом! И так оно и есть! Я и есть твой палач! Из-за меня ты в таком состоянии! – Шикиото уже не мог сдерживаться, из глаз текли слёзы, дыхание сбилось, тело содрогалось от рыданий.
– Прекрати сейчас же! – что есть силы закричал итальянец. – Он этого и добивался! Как ты не поймёшь? Он именно так и планировал, чтобы ты с ума сходил от терзаний, чувствуя за собой вину! Эта мразь по собственной прихоти приказала изувечить Тоби, а тебя выставил виновником всего случившегося! Он это специально сделал!
– Но я ведь его ослушался и…
– Да хватит уже! Вот именно такого эффекта этот ублюдок и добивался! Он знал, что ты себе после такого места находить не будешь, и уж точно больше никогда ни при каких обстоятельствах не будешь ему перечить! Превосходный психологический ход, в самую точку! Этот чёртов садист ко всему прочему прекрасно понимает психологию и пользуется своими знаниями!
– Шики, пожалуйста, перестань себя мучить! – Тобиас, насколько мог, приподнялся на кровати. – Сядь рядом со мной, прошу тебя.
Азиат не стал сопротивляться просьбе подростка и уже через несколько секунд сидел рядом с ним на постели.
– Я не знаю, что там произошло, но, несомненно, что-то очень-очень ужасное и отвратительное, если ты посмел перечить хозяину, зная, на что он способен в гневе…
– Я не знал! Я и предположить не мог, что он вздумает отыграться на тебе! Сам я был готов к любому наказанию, даже к смерти! Но не думал, что он может так…
– Перестань, Шики, не перебивай меня, – непривычно твёрдый и уверенный тон рыжеволосого возымел своё действие. Оба парня с нескрываемым удивлением смотрели на него, не отрываясь. – Я уже сказал, и Мартин тебе это повторял неоднократно: перестань винить себя! Гэбриель никому не подчиняется, никого не слушает, а только делает то, что хочет и с кем хочет. В его жизни нет места пониманию, жалости, человечности, это неоспоримый факт. И мы все здесь в его власти, его игрушки, которых он безжалостно терзает и глумится над болью и мучениями, находя в этом какое-то особенное, судя по всему, наслаждение. И тебя он сам выбрал особенным, захотел относиться к тебе бережнее, чем к другим, по крайней мере, в плане физических издевательств. – Тобиас сейчас выглядел абсолютно иначе, чем обычно, его опухшие, фиолетовые от синяков губы, искусанные щёки и скулы, чернеющие с каждой минутой, делали его значительно взрослее, а та серьёзность, с которой он говорил сейчас, заставляла поверить в неимоверную внутреннюю силу и решительность этого совсем юного парня.
– Это он тебя выбрал, он решил выделить, а не ты! Поэтому перестань уже наконец винить себя! Мне и Мартину из-за этого тоже очень тяжело, безумно тяжело видеть тебя таким, как сейчас, правда… Мои раны заживут, вы меня выходите! – вновь попытался улыбнуться мальчишка, кривясь от болезненных ощущений. – А остальное… Главное, что мы все вместе сейчас и все живы… – Тобиас замолчал и тихонько дотронулся до сидящего рядом азиата забинтованной рукой.
Шикиото со всей возможной осторожностью взял его ладонь и, наклонившись, прижался к ней губами, замирая в молчаливом поцелуе.
– Прости меня, Тоби… Прости… А сам я себя никогда не смогу простить…
– Хватит, Шики, прошу тебя! Ты только сильнее его расстраиваешь, и меня тоже! Сердце просто разрывается, я ведь не железный! – итальянец порывисто обнял склонившегося над рыжиком Шикиото. – Всё будет хорошо, насколько, конечно, это вообще возможно в нашем положении. Я и Тоби не сомневаемся в тебе, и если ты в тот злосчастный вечер и посмел перечить Гэбу, значит, это было что-то поистине неприемлемое.
– Шики, а что там произошло вчера? Расскажи, пожалуйста, ты ведь знаешь, что мы поймём, и тебе легче будет, когда выскажешься. Я тоже не сомневаюсь в том, что повод ослушаться Гэбриеля у тебя был очень весомый, иначе бы ты на такой шаг никогда не осмелился.
Шикиото опустил голову вниз и, не поднимая глаз, тихо произнёс: «Я не смог…»
– Не смог что? – нетерпеливо переспросил Мартин. – Пожалуйста, объясни уже, что случилось!
– Не смог выполнить его приказ… – совсем тихо проговорил азиат.
– Какой приказ? Объясни по-человечески! – итальянец уже терял терпение, но старался не слишком давить на друга, зная, как нелегко ему сейчас.
– Там, куда меня вчера привёз Гэбриель, эти извращенцы устроили что-то наподобие тех смотрин, что хозяин организовывал, чтобы похвастаться Тобиасом. – Шикиото изо всех сил старался держать себя в руках и не срываться во время рассказа. – Там… Там была…
– Что, Шики? Точнее, кто там был? – Мартин одной рукой обнял японца за плечи, а другой подал ему его же нетронутую чашку с чаем. – Вот, выпей и спокойно продолжай.
– Там была девушка, вернее девочка. С одним из гостей хозяина дома, в котором мы вчера были, привезли девочку. Девочку! Совсем ещё ребёнка! Ей на вид лет двенадцать-тринадцать! – Шикиото с силой сжал чашку, которую держал в руках, царапнув по ней ногтями.
– Двенадцать… – молчавший до сих пор Тобиас сдавленно выдохнул и шокировано посмотрел на рассказывающего азиата. – Совсем маленькая…
– Очень маленькая… – отозвался Шикиото. – И что ещё ужаснее, она уже не один год у этого урода живёт! А судя по тому, как с ней обращаются, наша с вами жизнь выглядит вообще идеальной! Её хозяин ярый приверженец садо-мазо игр. Причём не просто временных игр, на один вечер, а постоянная бесконечная игра «хозяин – раб». Девочка вся в шрамах, порезах и синяках, причём синяки и остальные повреждения разного времени появления, то есть получает она их регулярно. Заметно хромает, на обеих ногах и руках нет мизинцев. Я был просто в неописуемом шоке, когда увидел её! – голос Шикиото стих, он перестал говорить и лишь жадно хватал ртом воздух, стараясь отдышаться и перебороть волнение.
Тобиас замер, с трудом воспринимая услышанное, даже изматывающая боль во всём теле на какое-то время перестала столь явно ощущаться, заглушённая невыносимыми душевными терзаниями и переживаниями. Мальчишка, который сам ещё был, по сути, ребёнком, он просто не мог равнодушно отнестись к такому и теперь был невероятно благодарен случаю за то, что Гэбриель не взял их туда с собой вместе с Шикиото. Такого зрелища он бы попросту не выдержал, даже слушать об этом было невыносимо тяжело.
Мартин тоже сидел, не говоря ни слова, вникая в сказанные азиатом слова, стараясь не беспокоить и дать тому время, чтобы прийти в себя.
– И я не смог… Я не смог даже подойти, не то что попытаться это сделать… – Шикиото шумно сглотнул и снова заговорил.
– Что ты не смог сделать? Что они хотели от тебя? – со слезами на глазах проговорил итальянец. – Скажи Шики, что эти ублюдки требовали от тебя? – Мартин ощутимо повысил голос. Слишком ужасающим было услышанное по своей жестокости и бесчеловечности, несмотря на то, что и у них самих жизнь была далеко не радужной.
– Я как обычно сидел на коленях в ногах у Гэба, который расположился в кресле. Он единственный, кстати, кто не прикасался к этой девочке. Все остальные, шесть человек, поочерёдно и вместе трахали её сначала на диване, потом на полу, потом привели собаку и… У меня до сих пор в ушах её голос, как она кричит… – Шикиото снова замолчал, содрогаясь всем телом, не в состоянии говорить дальше.
– Господи, как же так можно… – почти проскулил подросток, не в силах сдерживать рвущиеся наружу слёзы. Хлопая мокрыми, потемневшими от влаги ресницами, Тобиас, не отрываясь, смотрел на сгорбленную фигуру Шикиото, с силой сжимая неповреждённой рукой подушку. – Как же так...
– Шики, ты, если не в состоянии сейчас, не продолжай, мы уже достаточно услышали и, как и предполагали, убедились в том, что ты ослушался Гэбриеля не просто так! Мы поняли, какой ад тебе пришлось пережить и сколько ты натерпелся, пока был там, в окружении этих ублюдков!
– Я расскажу до конца. Чтобы эта грязь уже покинула меня наконец! – громко и отчётливо проговорил Шикиото, поднимая покрасневшие от слёз глаза на сидящего рядом Мартина.
– Хорошо, если ты считаешь нужным и тебе станет от этого легче, то говори.
– Потом её привязали к перекладине, установленной посередине комнаты, и хозяин уже собирался начать пороть её, как Гэбриель решил задействовать в этом ужасе меня. Мне вручили кожаную плётку и… В общем, я должен был бить её. Привязанную, поджавшую дрожащие ноги. Всё её тело снова было покрыто уже свежими синяками и ссадинами, она плакала и стонала в голос от боли, что уже причинили ей эти уроды, и от страха перед тем, что ещё предстояло ей вынести.
– Чёрт! Шики, хватит! Не мучай себя больше! Это невыносимо! – Мартин перешёл на крик, пытаясь пресечь дальнейшие попытки азиата продолжить этот ужасающий рассказ.
– И я не смог… – Шикиото снова опустил голову и тяжело вздохнул, громко всхлипывая сквозь слёзы. – Я не смог даже подойти к ней ближе, чем на два шага! Она обернулась и смотрела на меня глазами затравленного измождённого зверька, которого намеренно ранили не смертельно и теперь играли и развлекались, истязая и мучая, заставляя медленно выдыхаться. Я не смог!
– Тише, тише! Успокойся, Шики! Ты молодец, ты всё правильно сделал! – итальянец крепко прижал к себе захлёбывающегося рыданиями парня и стал тихонько раскачиваться вместе с ним на кровати, поглаживая одной рукой по сгорбленной спине.
– Простите меня! Я не смог… Прости меня, Тоби, пожалуйста, прости! – Шикиото вывернулся из крепких объятий Мартина и, упав на колени перед кроватью, склонил голову, касаясь лбом пола. – Тоби, я так виноват перед тобой, я никогда себя за это не прощу! Но я не смог этого сделать! Не смог выполнить эту прихоть Гэбриеля! – не поднимая головы, азиат продолжал непрерывно просить прощения.
– Шики, перестань! – Тобиас мгновенно подскочил и дёрнулся в сторону склонившегося азиата. Но неудачно опёрся на левую руку, которая тотчас же подогнулась, и парень, взвыв от боли, завалился на край кровати, чуть не слетев вниз.
– Да что же вы творите! – итальянец вовремя успел подхватить чуть было не нырнувшего вниз головой с кровати рыжеволосого. – Вы окончательно решили угробить друг друга! И морально, и физически! Шики! Быстро поднимись с колен! А ты, Тоби, прекрати дёргаться, ты и лежишь-то с трудом, а уже скакать пытаешься! – Мартин был решительно настроен, понимая, что излишняя мягкость и уговоры сейчас вряд ли помогут привести ребят в чувства.
Быстро уложив прижимающего изувеченную кисть к груди подростка на место и устроив его в подушках, как он и лежал до этого, Мартин с укором посмотрел на него. Затем резким движением вздёрнул вверх Шикиото и посадил рядом с собой на кровать.
– Так, послушайте-ка меня! – итальянец встал напротив замерших и ошалело глядящих на него парней, намеренно медленно переводя строгий серьёзный взгляд с одного на другого. – Тоби, не смей больше так бездумно поступать! Ты ведь себе хуже только сделаешь. Видишь, повязка кровью пропиталась, сейчас придётся перевязку по новой делать. Тебе нужно лежать и тихо-смирно терпеть, пока мы за тобой ухаживаем, а не метаться по кровати и не осложнять своё и без того незавидное положение! – Мартин ненадолго перевёл дух и продолжил отчитывать уже Шикиото. – Шики, ты ведь взрослый человек! Ну что тебя теперь раз за разом заставляет повторять эти жуткие слова «не смог!» Никто бы из нас не смог! Это уж точно! Поэтому и я, и Тоби могли бы оказаться на твоём месте, и тогда под раздачу попал бы кто-то другой вместо него!
– Шики, – тихо позвал рыжеволосый. – Марти всё правильно говорит. Никто бы из нас не смог так поступить с бедной девочкой. Ни у кого бы на неё рука не поднялась. Ты молодец! Молодец, что не смог, это правильно! Так и должно быть, Шики, не сомневайся! – подросток полными слёз глазами умоляюще посмотрел на азиата. – Прошу тебя, перестань себя винить.
– Тоби…. – Шикиото осторожно прильнул с боку к плачущему парню и тихонько погладил его по больной руке, стараясь не задевать повреждённого места. – Не плачь больше, Тоби, не надо. Я всё понял, я бы всё равно не смог ничего изменить, а перешагнуть через себя и встать в один ряд с этими ублюдками я бы не смог. И правильно, никто бы из нас не смог.
– И это радует! – проговорил уже бодрым, повеселевшим голосом итальянец. – Вот такими мне вас видеть гораздо больше нравится! – добавил он, чуть замешкавшись, словно на секунду о чём-то задумавшись, и присел рядом с ними на кровать.
Вообще в неё должно было войти гораздо больше, но остановившись уже на десятой странице, я поняла что всё просто не влезет, а будет уже следующей полноценной главой. Так как последствия описанного в прошлой, 22 главе происшествия, весьма обширны для героев, то писать о них я буду пожалуй даже ещё не только в следующей главе. ))
И ещё одно маленькое лирическое отступление. Следующая глава выйдет немного позже, с чуть большим интервалом во времени чем обычно. Так как я решила поучаствовать в фикатоне и соответственно буду уделять время подготовке к нему.
Ну вот, вроде бы всё сказала. что хотела. Приятного прочтения!)))
Название: Обрыв.
Автор: _SHAMBALA_
Бета: Jetti
Пейринг: много разных по ходу написания
Рейтинг: NC-17
Жанр: Ангст, Даркфик, Драма, Слэш
Статус: в процессе.
Саммари: Как шагнуть с обрыва.... Резко, непредсказуемо, непередаваемо больно...
Одна страница жизни, словно чьей-то невидимой рукой перевёрнутая. Теперь забытая, никому не нужная. Нет к ней возврата...
Выжить.... Зачем? Для чего? - не известно.Но всё таки выжить.... А вдруг?
Ссылка на предыдущие главы: 1-22
Захотелось мне что-то к этой главе такую вот фоточку прикрепить! Мне её Хасяндра в визуализации к Обрыву подкинула! Я просто в безумном восторге! Этот мальчик прям именно Тоби - мальчик солнышко)))
читать дальше
Всё тело нещадно ломило, пронизывающая боль в левой руке мгновенно вернула затихнувшие было воспоминания о произошедшем. Как же всё болит, каждый сантиметр кожи словно прошит сотней маленьких острых иголок, и эти иголки всё сильнее и сильнее ввинчиваются в тело, медленно проникая внутрь… Даже самый маленький вдох причиняет неимоверные мучения.
– Тоби… – nихий голос Мартина заставил подростка попытаться открыть глаза. – Маленький, как ты?
Итальянец сидел на кровати рядом с мальчишкой и дрожащими ладонями осторожно держал его за неповреждённую руку. Тобиас даже на секунду засомневался в том, что перед ним именно Мартин, настолько непривычным и пугающим был внешний вид молодого человека. Бледный, с отчётливо вырисовывающимися тёмными кругами под глазами, запястье правой руки перевязано. В довершение всего, волосы парня, как никогда, были собраны в хвост, открывая взору уродливый кривой шрам на месте ушной раковины с правой стороны. Проследив за взглядом рыжеволосого, итальянец поспешно сдёрнул резинку с волос и распустил их, закрывая столь тяжёлое для Тобиаса на данный момент зрелище.
– Прости, маленький, я забыл и…
– Ничего, всё в порядке, Марти, просто… Теперь я тебя ещё лучше понимаю, и можешь, если хочешь, закалывать волосы. Это не отвратительно и не пугает, это… – тихо, едва шевеля изуродованными губами, из-за чего слова казались менее разборчивыми, парень пытался говорить.
– Хорошо-хорошо, это сейчас не главное, – тёплая улыбка итальянца по обыкновению согрела и заставила рыжего улыбнуться в ответ. Только стоило ему попытаться растянуть губы в улыбке, как он тут же застонал от боли, а по подбородку тонкой струйкой потекла кровь.
Опухшие губы подростка сплошь были покрыты коркой запёкшейся крови. Обезумевший от вожделения Хаттинс не оставил на них живого места, искусав так сильно, что Тобиасу теперь придётся ещё долго выносить эти мучения, стараясь не улыбаться, а уж есть и пить нормально ему в ближайшее время вообще не представится возможным.
– Тише, Тоби, ты так пока не делай! – В считанные секунды метнувшийся в сторону столика Мартин уже сидел на месте и со всей возможной осторожностью вытирал кровь мягкой салфеткой.
В этот момент из ванной вышел доктор Андриан, на ходу вытирая руки полотенцем.
– Тобиас, ты пришёл в себя? Не думал, что очнёшься так скоро, – продолжая что-то тихо бормотать себе под нос, мужчина быстро подошёл к столику и стал перебирать находящиеся на нём медикаменты. – Нужно тебе сделать укол снотворного, поспишь подольше, тебе это необходимо, так организм быстрее восстановится.
– Спасибо, – хриплый голос подростка заставил пепельноволосого оторваться от своего занятия и развернуться в его сторону.
– Ну что ты, Тобиас, я сделаю всё возможное, чтобы облегчить твои страдания, хотя бы настолько, насколько в состоянии это сделать… – на мгновение замешкавшись, Андриан пристально посмотрел на лежащего рыжеволосого. Мальчишка сейчас представлял собой поистине жуткое зрелище. Всё его тело сплошь было покрыто уже начавшими наливаться чернотой синяками, ссадинами и кровоточащими ранами от укусов. Создавалось такое впечатление, что тот, кто такое сотворил с ним, пытался его съесть живьём, намеренно прокусывая и разрывая зубами тонкие ткани кожи.
Все слова поддержки и ободрения словно удушающим тяжёлым комом застряли в горле, не позволяя произнести ни слова. От переполняющих его эмоций доктор даже на какое-то мгновение застыл не шевелясь, лишь продолжал смотреть на лежащего на кровати Тобиаса, не в силах ничего сказать и ничем помочь, кроме как залечить его израненное тело. Но только тело, не более; излечить эту совсем ещё юную изуродованную душу теперь уже никто не будет в состоянии. Так же, как и души ещё двоих, находящихся в этой же комнате.
Мартин сидел рядом с Тобиасом, держал его за руку и ни на мгновение не переставал что-то шептать, словно боялся, что мальчишка снова впадёт в забытье. Марти… Это поистине особенный человек: что только не пришлось ему пережить здесь у Гэбриеля в доме, а он, тем не менее, всё также полон сил и желания помогать и поддерживать других. Тех, кто так же, как и он, по нелепому стечению обстоятельств оказались заточёнными в этой клетке.
Когда Мартин позвонил ему и вкратце описал произошедшее, прося срочно приехать и помочь Тобиасу, Андриан ещё даже не представлял себе полностью всей картины, которая ему представится. Он уже многое видел здесь, в доме брата, даже смерть, но привыкнуть к таким вот бесчеловечным издевательствам над живыми людьми было выше его сил. Несмотря на то, что ему приходилось уже не первый год таким вот образом вытаскивать с того света подчинённых или очередное развлечение брата, молодой мужчина так и не мог смотреть на всё это спокойно. Как он ни старался сдерживать себя и не поддаваться эмоциям, выполняя лишь функции врача, всё равно такие вот ужасающие картины переворачивали всё его сознание, заставляя потом подолгу пребывать в состоянии частичной отстранённости от реальности, в тщетных попытках прийти в себя. И сегодня, когда он, по обыкновению, стремглав примчался по первому же зову Мартина, увидев лежащего без сознания на кровати рыжика, тело которого было покрыто рваными ранами от зубов, а на левой руке алела пропитавшаяся кровью повязка, Андриан просто застыл на месте, не в силах пошевелиться. Уже столько всего пришлось пережить этому подростку за столь короткий промежуток времени и, судя по всему, учитывая нрав брата, предстояло пережить ещё многое, если сможет и выживет, конечно.
Именно эти опасения вызывали у доктора особо сильные эмоциональные всплески. Хоть и переживал и боялся он за всех них, стремясь помочь и поддержать в меру своих возможностей, но почему-то именно рыжий мальчишка заставлял сердце прямо-таки заходиться от разрывающей боли и страха. Наверное, потому, что паренёк был ещё очень юным и на фоне остальных ребят выглядел совсем ребёнком, которого инстинктивно хотелось защищать и оберегать больше, чем других.
С силой встряхнув головой, будто отгоняя от себя ненужные мысли, Андриан отвёл взгляд от Тобиаса и вновь вернулся к своему прежнему занятию. Приготовив шприц и всё необходимое, он подошёл к кровати, осторожно опускаясь на край кровати рядом с рыжим мальчишкой.
– Сейчас я сделаю укол снотворного, и ты как следует отдохнёшь. Пока ты был без сознания, я уже ввёл обезболивающее и обработал раны, так что теперь просто спи. Мартин за тобой присмотрит, а я приеду вечером.
– А сейчас… – Тобиас попытался повернуть голову в сторону окна, пытаясь сориентироваться во времени.
– Сейчас утро, Тоби, ты пробыл в отключке почти всю ночь, – отозвался Андриан.
– Я так боялся, что ты вообще не очнёшься, – послышался тихий сдавленный голос итальянца. – Мы с Шики не отходили ни на минуту…
– Да, вы молодцы, и повязку сделали правильно, и антибиотик вкололи не напрасно, иначе могло быть гораздо хуже. Хорошо всё же, что у вас в аптечке много чего накопилось за прошедшее время, – проговорил доктор, перетягивая предплечье подростка жгутом. – Всё необходимое для твоего лечения я уже передал ребятам, объяснил Мартину, как и что, хотя он уже и так всё прекрасно знает, не в первый раз. Переломов и других особо сильных повреждений у тебя нет, это если не считать покалеченной кисти, но зато очень много гематом и ран по всему телу, которые придётся обрабатывать по два раза в день, как минимум. И, конечно, особо тщательная обработка раны на руке, и обязательная перевязка так же два раза в день, не меньше. Само собой, инъекции антибиотиков, обезболивающего при необходимости. А так же тщательный уход за швами, попа твоя в этот раз пострадала весьма серьёзно, совсем недавно вы подобным образом выхаживали Мартина, поэтому не сомневаюсь, что справитесь, – Андриан изо всех сил пытался улыбаться и говорить как можно более ровным и непринуждённым тоном, хотя прекрасно понимал, что вряд ли эти его попытки помогут Тобиасу и остальным пережить произошедшее.
– Мы справимся, не сомневайтесь, – с улыбкой отозвался итальянец.
И откуда только силы берутся у этого потрясающего молодого человека, в такой момент поддерживать и подбадривать окружающих, делясь с ними своим извечным, неугасимым теплом и заботой! Андриан сделал укол и осторожно встал с постели, старясь не потревожить мальчишку.
– Я даже забирать с собой ничего не буду, пусть останется, мало ли что, – проговорил доктор и, подхватив с кресла свой плащ, направился к двери. – Да, и ещё, Шики, прошу тебя, принимай те таблетки, которые я тебе дал, а Марти тебе напомнит, если вдруг забудешь, – мужчина посмотрел в сторону сидящего в самом отдалённом углу азиата.
– Обязательно! – тут же с готовностью ответил итальянец. – Будет принимать всё, что необходимо.
Теперь и Тобиас наконец заметил Шикиото, который молча сидел на стуле в углу, опустив голову и никак не отреагировав на сказанные ему слова.
– Ладно, ребята, до свидания, вечером увидимся, – доктор ещё раз окинул взглядом всех присутствующих и стремительно скрылся за дверью.
– Ты не представляешь, маленький, как мы за тебя переживали! – глаза итальянца даже слегка заблестели от навернувшихся слёз. – Только Шики так и не подошёл к твоей постели ни разу, совсем в себе закрылся. Плохо ему тоже, очень плохо… – итальянец слегка подрагивающими пальцами провёл по щеке подростка. – Господи… Как же я испугался, маленький… Думал, с ума сойду.
– Марти, я так рад, что ты рядом, как всегда, – тихо отозвался рыжеволосый и предпринял очередную попытку улыбнуться, тут же скривившись от болезненных ощущений. Потом дернулся, пытаясь привстать на кровати, но сразу завалился обратно на спину. Тело уже понемногу слабело, снотворное начинало действовать.
– Тише, Тоби, не вставай, тебе отдохнуть ещё надо, – такой родной и успокаивающий голос Мартина словно баюкал, глаза потихоньку начинали слипаться.
– Шики, – рыжеволосый постарался произнести имя как можно громче.
Услышав своё имя, произнесённое Тобиасом, азиат резко поднял голову и посмотрел на него.
– Подойди, пожалуйста, сюда. Я прошу тебя, Шики, не сиди там один, – мальчишка, из последних сил борясь со сном, приподнял руку и протянул её в сторону сидящего в стороне молодого человека. – Ты нужен нам здесь… рядом… – уже сквозь полуприкрытые глаза Тобиас с облегчением увидел подошедшего азиата и почувствовал, как тот осторожно присел рядом с ним на другой край кровати. Лишь ощутив присутствие этих двоих, самых близких для него на данный момент, людей рядом, он спокойно забылся крепким глубоким сном.
Проснулся Тобиас уже поздно вечером. Приподнявшись на постели, он увидел полулежащего в кресле Шикиото, который, судя по всему, не отходя от него и вымотавшись за день, теперь сам уснул, склонившись и пристроив голову на широком подлокотнике. Рыжеволосый, скривившись от саднящей боли по всему телу, стоило ему только пошевелиться, всё же потихоньку сел. И тут же в памяти весьма ярко возник образ больного Мартина, который с трудом принимал в кровати полусидячее положение, стараясь опираться на спину. Тобиас теперь тоже не мог сидеть, резкая боль моментально заставила дёрнуться вперёд и завалиться слегка на бок. Даже после тех жутких издевательств со стаканом не было так больно, ведь в тот раз всё более менее обошлось без тяжёлых повреждений, а в этот… В этот раз Андриану пришлось накладывать швы, значит, этот лысый бугай основательно его порвал.
Собравшись наконец с силами, рыжеволосый ухватился за изголовье кровати и потихоньку встал на ноги, при этом смахнув с прикроватной тумбочки какую-то склянку, которая тут же разлетелась вдребезги, упав на пол.
На звук молниеносно среагировал Шикиото. В ту же секунду он стоял возле Тобиаса, осматривая его со всех сторон и пытаясь спросонья понять, что же произошло и почему на полу осколки флакона с обеззараживающим средством.
– Тоби, что случилось? Ты поранился? Зачем ты встал и почему меня не позвал? – обеспокоенный азиат тараторил, не переставая, продолжая пристально осматривать мальчишку в поисках новых возможных повреждений.
– Шики, всё в порядке! Правда, – уже более внятно, чем утром, произнёс подросток. – Я просто встал неаккуратно и случайно задел бутылёк, когда облокотился на тумбочку, вот и всё, честно…
– Что случилось? – в комнату вихрем влетел Мартин. – Я услышал звон стекла, что это было? Маленький, ты в порядке? – итальянец тут же оказался рядом с Шикиото и так же внимательно стал рассматривать подростка. – Ты порезался?
– Всё хорошо, я не порезался! Марти, Шики, со мной всё в порядке. Я просто случайно зацепил этот бутылёк и столкнул его на пол, вот и всё! – Тобиас скривился от боли, когда очередная ранка на губе снова закровоточила и по подбородку потекла тонкая алая струйка. – Я встал в туалет, по обыкновению сел как обычно, не подумав, стало очень больно, и я вскочил… а тут тумбочка, облокотился на неё и…
– Понятно, – выдохнул с облегчением итальянец. – Что ж ты Шики не позвал, он бы помог встать. – Молодой человек уже схватил с маленького столика салфетку и аккуратно прижал её к губам парня.
– Вот и я о том же! Я задремал, видимо, и сквозь сон этот звон услышал. Глаза открыл, а Тобиас стоит, привалившись к тумбочке, чёрт! У меня столько всего в голове пронеслось! Я так испугался! – азиат всё ещё никак не мог совладать с самим собой, его ощутимо трясло, и даже голос немного дрожал и срывался.
– Прости, Шики, я не хотел тебя напугать, просто так вышло. Я не хотел…
– Ну что ты такое говоришь, Тоби! – Шикиото подхватил парня, приобнимая, и помог выпрямиться. – Давай я тебя отведу в туалет.
– Да я сам, и…
– Не спорь, так вы быстрее управитесь, – прервал его Мартин. – А я пока схожу на кухню и принесу поесть. Ты ведь проголодался уже, маленький? Конечно, проголодался, даже не отрицай!
Вернувшись обратно в спальню, Шикиото помог Тобиасу насколько возможно удобно устроиться на кровати. Только наконец завершив обустройство и обложив парня подушками, чтобы ему было удобно, японец вспомнил о его одежде.
– Тоби, а ты не хочешь что-нибудь надеть? Тебе не холодно? А то мы только этот лёгкий халат на тебя надели, так было проще раны обрабатывать и…
– Не волнуйся, Шики, всё нормально. Мне не холодно и, как ты уже сказал, в халате гораздо удобнее проводить всякие процедуры, на которые теперь уйдет куча времени. Оставим так, мне в нём удобно.
В этот момент в комнату вошёл Мартин с маленьким столиком, на котором обычно подают еду прямо в постель.
– Я тут тебе супчик приготовил, правда, он больше на бульон похож, но по-другому ты сейчас вряд ли осилишь, – проговорил итальянец и поставил столик на пол. – Давай-ка ты чуть-чуть подвинешься, и я поставлю его прямо перед тобой, так будет удобнее.
Повозившись с расположением рыжеволосого в кровати ещё некоторое время, парни всё-таки устроили его нужным образом, подальше от края.
– Вот так! А теперь можно и поужинать! – Мартин поставил принесённую еду перед Тобиасом. – А нам с тобой, Шики, я чай принёс, с жасмином, твой любимый.
Азиат молча взял кружку с ароматным напитком и сел на пол, рядом с кроватью.
– Знаешь, лучше не мучиться с ложкой, так только чаще рот придётся открывать, давай лучше пей его, я не сильно разогрел, не обожжёшься, – итальянец подложил под подбородок мальчишки полотенце и осторожно поднёс к его губам глубокую чашку с супом.
– Амммх… Больно, – рыжик отстранился и прижал к губам полотенце.
– Ничего, маленький, потерпи, – уговаривал его молодой человек. – Несколько глотков ты уже сделал, давай ещё немного, и я от тебя отстану. Вот так, вот и молодец.
Видя, с каким трудом и болью даются рыжеволосому теперь даже самые простые действия, Шикиото чувствовал себя просто отвратительно. Никогда ещё чувство вины и безысходности от невозможности что-либо изменить или исправить не давили на него с такой силой. Весь этот день и прошедшую ночь он провёл у постели мальчишки, не отходя ни на шаг, боясь пропустить момент, когда он очнётся, и отгоняя навязчивые уродливые мысли о том, что этого может и не произойти.
Картинки прошедшего вечера, одна ярче другой, беспрестанно маячили у азиата перед глазами. Весь ужас и боль, пережитые Тобиасом, словно огромным камнем давили на его сознание, причиняя столь же сильные страдания, заставляя сердце заходиться от одного только взгляда на изуродованное тело.
Сколько он сам пробыл без сознания, Шикиото не помнил, а расспрашивать Мартина после не стал, вряд ли тот мог ответить ему что-либо конкретно, ведь в тот момент, кроме изувеченного рыжика, он не видел никого и ничего. Он очнулся только от резкого громкого крика итальянца, который звал его по имени, уже сидя на кровати рядом с окровавленным, бессознательным телом Тобиаса. Больше в комнате никого не было.
– Шики! Ты что опять замер? Тобиас уже свой ужин доел, вернее, допил, а у тебя всё ещё полная чашка чая. И прекрати ты уже наконец проваливаться в своё собственное сознание! От того, что ты себя живьём съедаешь, ничего не изменится! И Тоби быстрее не выздоровеет! И рука его всё так же останется изуродованной, и боль пройдёт только спустя время. А та, что там, глубоко внутри, вообще никогда не пройдёт! С этим уже ничего не поделаешь! Ты меня слышишь, Шики? И наша с тобой задача сейчас помочь ему быстрее поправиться! А не заниматься самобичеванием! Сколько тебе говорить уже! Не виноват ты в действиях этого ублюдочного садиста! – Мартин не на шутку разошёлся, продолжая с силой наседать на молчаливого азиата, яростно стараясь своими словами выбить из него всё то, что сводило с ума и не давало покоя, заставляя чувствовать неимоверно сильное чувство вины.
– Шики, Марти прав, – тихо проговорил молчавший до сих пор подросток. – Я с ним полностью согласен. Это Гэбриель специально так на тебе всё внимание сосредоточил, навязывая и заставляя ощутить свою вину, которой на самом деле нет! Это не правильно! Ты ни в чём не виноват! Всё это только его и больше ничья вина. Это он приказал отрезать мне палец, а потом отдал на потеху своему другу-садисту. Он, а не ты!
– Но ведь он из-за меня так разозлился! Вот и выместил на тебе всю злость, да так, чтоб я при этом чувствовал себя твоим палачом! И так оно и есть! Я и есть твой палач! Из-за меня ты в таком состоянии! – Шикиото уже не мог сдерживаться, из глаз текли слёзы, дыхание сбилось, тело содрогалось от рыданий.
– Прекрати сейчас же! – что есть силы закричал итальянец. – Он этого и добивался! Как ты не поймёшь? Он именно так и планировал, чтобы ты с ума сходил от терзаний, чувствуя за собой вину! Эта мразь по собственной прихоти приказала изувечить Тоби, а тебя выставил виновником всего случившегося! Он это специально сделал!
– Но я ведь его ослушался и…
– Да хватит уже! Вот именно такого эффекта этот ублюдок и добивался! Он знал, что ты себе после такого места находить не будешь, и уж точно больше никогда ни при каких обстоятельствах не будешь ему перечить! Превосходный психологический ход, в самую точку! Этот чёртов садист ко всему прочему прекрасно понимает психологию и пользуется своими знаниями!
– Шики, пожалуйста, перестань себя мучить! – Тобиас, насколько мог, приподнялся на кровати. – Сядь рядом со мной, прошу тебя.
Азиат не стал сопротивляться просьбе подростка и уже через несколько секунд сидел рядом с ним на постели.
– Я не знаю, что там произошло, но, несомненно, что-то очень-очень ужасное и отвратительное, если ты посмел перечить хозяину, зная, на что он способен в гневе…
– Я не знал! Я и предположить не мог, что он вздумает отыграться на тебе! Сам я был готов к любому наказанию, даже к смерти! Но не думал, что он может так…
– Перестань, Шики, не перебивай меня, – непривычно твёрдый и уверенный тон рыжеволосого возымел своё действие. Оба парня с нескрываемым удивлением смотрели на него, не отрываясь. – Я уже сказал, и Мартин тебе это повторял неоднократно: перестань винить себя! Гэбриель никому не подчиняется, никого не слушает, а только делает то, что хочет и с кем хочет. В его жизни нет места пониманию, жалости, человечности, это неоспоримый факт. И мы все здесь в его власти, его игрушки, которых он безжалостно терзает и глумится над болью и мучениями, находя в этом какое-то особенное, судя по всему, наслаждение. И тебя он сам выбрал особенным, захотел относиться к тебе бережнее, чем к другим, по крайней мере, в плане физических издевательств. – Тобиас сейчас выглядел абсолютно иначе, чем обычно, его опухшие, фиолетовые от синяков губы, искусанные щёки и скулы, чернеющие с каждой минутой, делали его значительно взрослее, а та серьёзность, с которой он говорил сейчас, заставляла поверить в неимоверную внутреннюю силу и решительность этого совсем юного парня.
– Это он тебя выбрал, он решил выделить, а не ты! Поэтому перестань уже наконец винить себя! Мне и Мартину из-за этого тоже очень тяжело, безумно тяжело видеть тебя таким, как сейчас, правда… Мои раны заживут, вы меня выходите! – вновь попытался улыбнуться мальчишка, кривясь от болезненных ощущений. – А остальное… Главное, что мы все вместе сейчас и все живы… – Тобиас замолчал и тихонько дотронулся до сидящего рядом азиата забинтованной рукой.
Шикиото со всей возможной осторожностью взял его ладонь и, наклонившись, прижался к ней губами, замирая в молчаливом поцелуе.
– Прости меня, Тоби… Прости… А сам я себя никогда не смогу простить…
– Хватит, Шики, прошу тебя! Ты только сильнее его расстраиваешь, и меня тоже! Сердце просто разрывается, я ведь не железный! – итальянец порывисто обнял склонившегося над рыжиком Шикиото. – Всё будет хорошо, насколько, конечно, это вообще возможно в нашем положении. Я и Тоби не сомневаемся в тебе, и если ты в тот злосчастный вечер и посмел перечить Гэбу, значит, это было что-то поистине неприемлемое.
– Шики, а что там произошло вчера? Расскажи, пожалуйста, ты ведь знаешь, что мы поймём, и тебе легче будет, когда выскажешься. Я тоже не сомневаюсь в том, что повод ослушаться Гэбриеля у тебя был очень весомый, иначе бы ты на такой шаг никогда не осмелился.
Шикиото опустил голову вниз и, не поднимая глаз, тихо произнёс: «Я не смог…»
– Не смог что? – нетерпеливо переспросил Мартин. – Пожалуйста, объясни уже, что случилось!
– Не смог выполнить его приказ… – совсем тихо проговорил азиат.
– Какой приказ? Объясни по-человечески! – итальянец уже терял терпение, но старался не слишком давить на друга, зная, как нелегко ему сейчас.
– Там, куда меня вчера привёз Гэбриель, эти извращенцы устроили что-то наподобие тех смотрин, что хозяин организовывал, чтобы похвастаться Тобиасом. – Шикиото изо всех сил старался держать себя в руках и не срываться во время рассказа. – Там… Там была…
– Что, Шики? Точнее, кто там был? – Мартин одной рукой обнял японца за плечи, а другой подал ему его же нетронутую чашку с чаем. – Вот, выпей и спокойно продолжай.
– Там была девушка, вернее девочка. С одним из гостей хозяина дома, в котором мы вчера были, привезли девочку. Девочку! Совсем ещё ребёнка! Ей на вид лет двенадцать-тринадцать! – Шикиото с силой сжал чашку, которую держал в руках, царапнув по ней ногтями.
– Двенадцать… – молчавший до сих пор Тобиас сдавленно выдохнул и шокировано посмотрел на рассказывающего азиата. – Совсем маленькая…
– Очень маленькая… – отозвался Шикиото. – И что ещё ужаснее, она уже не один год у этого урода живёт! А судя по тому, как с ней обращаются, наша с вами жизнь выглядит вообще идеальной! Её хозяин ярый приверженец садо-мазо игр. Причём не просто временных игр, на один вечер, а постоянная бесконечная игра «хозяин – раб». Девочка вся в шрамах, порезах и синяках, причём синяки и остальные повреждения разного времени появления, то есть получает она их регулярно. Заметно хромает, на обеих ногах и руках нет мизинцев. Я был просто в неописуемом шоке, когда увидел её! – голос Шикиото стих, он перестал говорить и лишь жадно хватал ртом воздух, стараясь отдышаться и перебороть волнение.
Тобиас замер, с трудом воспринимая услышанное, даже изматывающая боль во всём теле на какое-то время перестала столь явно ощущаться, заглушённая невыносимыми душевными терзаниями и переживаниями. Мальчишка, который сам ещё был, по сути, ребёнком, он просто не мог равнодушно отнестись к такому и теперь был невероятно благодарен случаю за то, что Гэбриель не взял их туда с собой вместе с Шикиото. Такого зрелища он бы попросту не выдержал, даже слушать об этом было невыносимо тяжело.
Мартин тоже сидел, не говоря ни слова, вникая в сказанные азиатом слова, стараясь не беспокоить и дать тому время, чтобы прийти в себя.
– И я не смог… Я не смог даже подойти, не то что попытаться это сделать… – Шикиото шумно сглотнул и снова заговорил.
– Что ты не смог сделать? Что они хотели от тебя? – со слезами на глазах проговорил итальянец. – Скажи Шики, что эти ублюдки требовали от тебя? – Мартин ощутимо повысил голос. Слишком ужасающим было услышанное по своей жестокости и бесчеловечности, несмотря на то, что и у них самих жизнь была далеко не радужной.
– Я как обычно сидел на коленях в ногах у Гэба, который расположился в кресле. Он единственный, кстати, кто не прикасался к этой девочке. Все остальные, шесть человек, поочерёдно и вместе трахали её сначала на диване, потом на полу, потом привели собаку и… У меня до сих пор в ушах её голос, как она кричит… – Шикиото снова замолчал, содрогаясь всем телом, не в состоянии говорить дальше.
– Господи, как же так можно… – почти проскулил подросток, не в силах сдерживать рвущиеся наружу слёзы. Хлопая мокрыми, потемневшими от влаги ресницами, Тобиас, не отрываясь, смотрел на сгорбленную фигуру Шикиото, с силой сжимая неповреждённой рукой подушку. – Как же так...
– Шики, ты, если не в состоянии сейчас, не продолжай, мы уже достаточно услышали и, как и предполагали, убедились в том, что ты ослушался Гэбриеля не просто так! Мы поняли, какой ад тебе пришлось пережить и сколько ты натерпелся, пока был там, в окружении этих ублюдков!
– Я расскажу до конца. Чтобы эта грязь уже покинула меня наконец! – громко и отчётливо проговорил Шикиото, поднимая покрасневшие от слёз глаза на сидящего рядом Мартина.
– Хорошо, если ты считаешь нужным и тебе станет от этого легче, то говори.
– Потом её привязали к перекладине, установленной посередине комнаты, и хозяин уже собирался начать пороть её, как Гэбриель решил задействовать в этом ужасе меня. Мне вручили кожаную плётку и… В общем, я должен был бить её. Привязанную, поджавшую дрожащие ноги. Всё её тело снова было покрыто уже свежими синяками и ссадинами, она плакала и стонала в голос от боли, что уже причинили ей эти уроды, и от страха перед тем, что ещё предстояло ей вынести.
– Чёрт! Шики, хватит! Не мучай себя больше! Это невыносимо! – Мартин перешёл на крик, пытаясь пресечь дальнейшие попытки азиата продолжить этот ужасающий рассказ.
– И я не смог… – Шикиото снова опустил голову и тяжело вздохнул, громко всхлипывая сквозь слёзы. – Я не смог даже подойти к ней ближе, чем на два шага! Она обернулась и смотрела на меня глазами затравленного измождённого зверька, которого намеренно ранили не смертельно и теперь играли и развлекались, истязая и мучая, заставляя медленно выдыхаться. Я не смог!
– Тише, тише! Успокойся, Шики! Ты молодец, ты всё правильно сделал! – итальянец крепко прижал к себе захлёбывающегося рыданиями парня и стал тихонько раскачиваться вместе с ним на кровати, поглаживая одной рукой по сгорбленной спине.
– Простите меня! Я не смог… Прости меня, Тоби, пожалуйста, прости! – Шикиото вывернулся из крепких объятий Мартина и, упав на колени перед кроватью, склонил голову, касаясь лбом пола. – Тоби, я так виноват перед тобой, я никогда себя за это не прощу! Но я не смог этого сделать! Не смог выполнить эту прихоть Гэбриеля! – не поднимая головы, азиат продолжал непрерывно просить прощения.
– Шики, перестань! – Тобиас мгновенно подскочил и дёрнулся в сторону склонившегося азиата. Но неудачно опёрся на левую руку, которая тотчас же подогнулась, и парень, взвыв от боли, завалился на край кровати, чуть не слетев вниз.
– Да что же вы творите! – итальянец вовремя успел подхватить чуть было не нырнувшего вниз головой с кровати рыжеволосого. – Вы окончательно решили угробить друг друга! И морально, и физически! Шики! Быстро поднимись с колен! А ты, Тоби, прекрати дёргаться, ты и лежишь-то с трудом, а уже скакать пытаешься! – Мартин был решительно настроен, понимая, что излишняя мягкость и уговоры сейчас вряд ли помогут привести ребят в чувства.
Быстро уложив прижимающего изувеченную кисть к груди подростка на место и устроив его в подушках, как он и лежал до этого, Мартин с укором посмотрел на него. Затем резким движением вздёрнул вверх Шикиото и посадил рядом с собой на кровать.
– Так, послушайте-ка меня! – итальянец встал напротив замерших и ошалело глядящих на него парней, намеренно медленно переводя строгий серьёзный взгляд с одного на другого. – Тоби, не смей больше так бездумно поступать! Ты ведь себе хуже только сделаешь. Видишь, повязка кровью пропиталась, сейчас придётся перевязку по новой делать. Тебе нужно лежать и тихо-смирно терпеть, пока мы за тобой ухаживаем, а не метаться по кровати и не осложнять своё и без того незавидное положение! – Мартин ненадолго перевёл дух и продолжил отчитывать уже Шикиото. – Шики, ты ведь взрослый человек! Ну что тебя теперь раз за разом заставляет повторять эти жуткие слова «не смог!» Никто бы из нас не смог! Это уж точно! Поэтому и я, и Тоби могли бы оказаться на твоём месте, и тогда под раздачу попал бы кто-то другой вместо него!
– Шики, – тихо позвал рыжеволосый. – Марти всё правильно говорит. Никто бы из нас не смог так поступить с бедной девочкой. Ни у кого бы на неё рука не поднялась. Ты молодец! Молодец, что не смог, это правильно! Так и должно быть, Шики, не сомневайся! – подросток полными слёз глазами умоляюще посмотрел на азиата. – Прошу тебя, перестань себя винить.
– Тоби…. – Шикиото осторожно прильнул с боку к плачущему парню и тихонько погладил его по больной руке, стараясь не задевать повреждённого места. – Не плачь больше, Тоби, не надо. Я всё понял, я бы всё равно не смог ничего изменить, а перешагнуть через себя и встать в один ряд с этими ублюдками я бы не смог. И правильно, никто бы из нас не смог.
– И это радует! – проговорил уже бодрым, повеселевшим голосом итальянец. – Вот такими мне вас видеть гораздо больше нравится! – добавил он, чуть замешкавшись, словно на секунду о чём-то задумавшись, и присел рядом с ними на кровать.
@музыка: Без музыки сижу!
@настроение: Созидательное, во!
-
-
31.05.2012 в 18:40-
-
31.05.2012 в 18:49Вначале, когда я читала комментарии selchis, то думала что человеку 18-20, этакий юношеский максимализм в суждениях и неугомонность, а оказывается 33... как то всё это не по взрослому, обидки какие то не понятные, ответы по типу "сам дурак"... странно.. Чудны дела твои, Господи...
как я и говорила уже: не люблю категоричность в суждениях, утверждающую невозможность другого мнения по данному вопросу.
selchis, здоровья Вам.
-
-
31.05.2012 в 19:02Просто неприятно очень, когда тебе говорят, что делали одолжение да ещё и негативом плюются как за здрасте!!! И всё это, смею заметить, безвозмездно, то есть даром,( ослик Иа вспоминается!) Не за хрен собачий бляяяя!
Грубость, хамство и неприемлемость ничего кроме своего Я, никогда ещё до добра не доводили, вооооот....)
Хочу сегодня дизайн сменить!!!!
Подальше от тёмного и хмурого!!! Не знаешь к чему это???
-
-
31.05.2012 в 19:10Спасибо за облегчение моей вины. Вот теперь совсем не чувствую себя виноватой, что задела ваш фик. Боже, сколько дерьма в ответ. Вам не кажется, что это уже чрезмерно - так плеваться в мой адрес? И после этого вы еще тут пытаетесь кого-то поучать?
как я и говорила уже: не люблю категоричность в суждениях, утверждающую невозможность другого мнения по данному вопросу.
За собой такого греха не замечаете? Просто у вас нашлись сторонники, и вы посчитали свое мнение, как единственное правильное. Вы влезли в чужую беседу меня с автором. Да и фик, ради которого тут на меня такие гневные небеса разверзлись, смотрю, никому уже на черта не сдался. Вместо него вам куда слаще перемыть все косточки мне. Как по-дестки, развести демагогию вместо того, чтобы обсуждать то, что приятнее.
-
-
31.05.2012 в 19:12_SHAMBALA_, думаю, теперь тебя не удивляет, почему я не люблю комментить.
Твоя новелла тоже - не мое. Слишком тяжело психологически, я уже не раз об этом говорила. Но тем не менее, я дочитаю до конца. Не из принципа, нет. Я хочу узнать, чем все закончится. И мне почему-то кажется, что с Гэбриэлем поможет расправиться его собственный брат, для которого происшедшее с Тоби стало последней каплей.
-
-
31.05.2012 в 19:15Вот и на фикбуке мы с вами сцепились из-за подобной вещи, когда одна из ваших читательниц похвалила вашу работу и сказала что она ей нравится, в ответ на что вы ей нахамили - это мягко сказано! Вот таким образом и ведёте себя дальше, а зря...
-
-
31.05.2012 в 19:19А следующие главы ты уж теперь в любом случае комментируй, я буду ждать)))
И сейчас, я навеное скажу очень странную вещь.... Я сама такие тяжёлые вещи не читаю, предпочитаю что-то более мягкое, как у Амирам, к примеру, у неё и агнста в меру и напряжения такого нет в отличие от меня.
-
-
31.05.2012 в 19:22Вы все сказали? Всю мою автобиографию? Теперь мне кажется, что вам 18. Детской местью занимаетесь. Могу вас уверить, что на фикбуке вы ничего не поняли, вы втянулись в тему, половину подводных камней которой не знали, а после вашего вмешательства и объяснять не хотелось.
Никто вам не хамил. Просто сказали правду, не про вас - про ваш фик. Вы никак этого не поймете. И никакой снисходительсности я не проявляла, иначе и продолжала бы его хвалить.
Вы сами раздули скандал, потому что обиделись. Я понимаю вас, как автора. Это именно то, что я ожидала. И теперь-то вы можете понять, почему я сразу не сказала про фик? Я ваш темперамент тоже просчитала. И помню по фикбуку. И боялась именно такой реакции. Вуаля! Увы, я не ошиблась. Вы отреагировали точь-в-точь, как по-писаному. Жаль, очень жаль. Я все-таки надеялась, что это получится поразумней.
-
-
31.05.2012 в 19:31Но самое главное, что я хотела сказать - Вы отличный автор и у вас отличное произведение и то, что возникают такие спорные ситуации, это даже хорошо, поскольку люди спорят только о том, что их реально трогает.
-
-
31.05.2012 в 19:33Про возраст не Я вам говорила!!! Или вы вообще не вникаете в половину того что написано, включая написанное вами!
Какая к чёрту месть? Я нисколько не волновалась, меня ваши отзывы устраивали, ничего плохого и страшного я в них не видела! Пока вы не написали то сообщение, которое я уже приводила в пример немного выше!
Как бы вы отреагировали, если бы вам сказали, что читали из-за уважения и мучились при этом неимоверно, так как чтиво крайне отвратно! Я вообще-то тоже живой человек, автор, если что! Сами-то вон как болезненно относитесь даже к несвоевременным комментариям! А мне столько грязи выдали на гора и ждёте что я всё съем с благодарностью и рта не открою - абсурд!!!
-
-
31.05.2012 в 19:43Вы знаете, мне и не такое про мой фик говорили. И вы первая, опять же из-за Обрыва, плюнули в мой фик куда круче, просто не поняли этого. Мы все понятливы только ближе к себе. Вы сказали, что у меня не мои персонажи и т.д. Я на вас за это всех собак не спускала, потому что я понимаю, что это всего лишь фик. Да, я обижаюсь из-за него и очень остро реагирую, но не людей же оскорбляю.
Как бы я отреагировала на вашем месте? )) Закрыла бы на пару дней дневник, сильно подулась бы, попыхтела и отошла бы, но не стала бы вас так оскорблять и вспоминать весь негатив из прошлого.
Я грязь на вас вылила? Но и на мне уже ушат. Причем не только от вас. Я только понять не могу - это все из-за фразы, что мне не понравился ваш фик, но я подумала сделать вам приятное, прочитав его? Вы так хотели, чтобы я его прочитала. Я в этом гордость автора чувствовала, которая меня и привлекла его почитать. Лучше бы сделала вам "неприятное", как я щас понимаю.
-
-
31.05.2012 в 19:47Буду и в дальнейшем стараться вас не разочаровать)))
-
-
31.05.2012 в 20:00Вы сказали, что у меня не мои персонажи и т.д. - пересмотрите комментарии! Это как раз вы заикнулись о том, что у вас герои заимствованные, в отличие от меня!
А я вот не имею привычки то и дело психовать и закрывать дневник! Зачем читателей обижать, они в моём плохом настроении не виноваты!
Вы видимо вообще всю суть своих же собственных слов не осознаёте!
-
-
31.05.2012 в 20:06Я ваш читатель была. И, честно, - лучше бы вы закрыли от меня дневник, чем такое на меня выливали.
Это как раз вы заикнулись о том, что у вас герои заимствованные, в отличие от меня!
Это была моя ответная фраза, а свою вы даже не помните, где еще написали, что в фике много секса. И, мол, не вам меня упрекать.
Давайте заканчивать. И не портить друг другу нервы. Расстанемся и забудем, что вообще знали друг друга. Ну, зачем вам тут пыхать? Ваши ПЧ вон пытаются вам про главу написать, а мы им мешаем. Они вас поддерживают. Этого достаточно.
-
-
31.05.2012 в 20:13Я ваш читатель была. И, честно, - лучше бы вы закрыли от меня дневник, чем такое на меня выливали. - вы сами такое отношение к себе спровоцировали, никто не хотел сознательно вам настроение портить!
-
-
31.05.2012 в 20:19Согласна, именно это и написала в ответной фразе, которую вы помянули.
вы сами такое отношение к себе спровоцировали,
Чем? Правдой? Да, уж, за правду бьют...Вы даже сами, как и один из читателей, признали, что фик тяжел. Я примерно тоже самое сказала без попытки оскорбить вас, как автора, но вы или не допоняли меня или не хотите понять. Ну, плюнули бы в мои фики..Зачем вот это вот - вы там на фикбуке, а вот вы вот здесь..А еще как вы везде себя ведете....
Нет, у нас с вами разные пути. Всего хорошего!
-
-
31.05.2012 в 20:20_SHAMBALA_, я в очередной раз восхищаюсь твоим умением тонко передать психическое состояние героев.
И ситуации эти ужасные - ты вот их сама выдумываешь? Потому что они такие жуткие, и реальные одновременно...
-
-
31.05.2012 в 20:29-
-
31.05.2012 в 20:32Удачи! Не держите зла))
-
-
31.05.2012 в 20:37Низенько кланяюсь, за слова добрые и тёплые!
По поводу выдумки ситуаций.... Да, сама! Вот с таким жутким извращенцем тебе приходится работать дорогая!!! И это ещё не предел))) Я как тот чёртов реалист, вижу туннель, вижу свет в конце туннеля и.... вижу идущий навстречу поезд)))
Спасибо за помощь! Сейчас начну на сообществах выкладываться)))
-
-
31.05.2012 в 20:38-
-
31.05.2012 в 21:30-
-
31.05.2012 в 21:43Поэтому, прошу, не обращайте внимания на это, необычное для моего дневника происшествие! Просто человек немного зациклен строго на своём собственном восприятии и то, что другие тоже имеют своё собственное мнение (включая автора) для него чуждо. И то, что нужно уважительно, или хотя бы терпимо относиться к высказываниям других, тоже не каждому видимо понятно, а жаль....
-
-
31.05.2012 в 21:54-
-
31.05.2012 в 21:58-
-
31.05.2012 в 22:26Гэб отличный психолог и ужасный человек! Не должно ТАКОЕ жить на земле, в этом я точно уверена! И у меня тоже есть надежда на брата его, но она ускользает, с каждым разом всё больше.
Я удивляюсь на силу Мартина, таким невозможно стать, можно только родиться, чтобы поддерживать любимых людей в ужасных ситуациях.
На месте Шики я бы сделала сеппуку, точно. В лучших традициях самураев, как смотреть то ему в глаза Тоби. Прекрасно его понимаю, он не сможет сказать: Да, я не виноват, это всё Гэб. Навсегда у него с психикой нарушения, мне так кажется. Это чувство вины его доканает, разве что только таблетки помогут...
А Тоби... Не должны люди такого испытывать никогда, да!
Этот фанф один из самых трогательных и трогающих, что я читала. Он морально тяжёлый, я потом днями хожу и думаю снова и снова, придумываю месть Гэбу, как можно спасти мальчишек... Автор, всё в руках ваших!))
Спасибо, что расшевелили!!
-
-
31.05.2012 в 22:37Я и сама, когда главу очередную продумываю, по нескольку дней загруженная хожу, всё детали мелкие всякие в мозгу прорабатываю, думаю, как бы это всё подать по лучше, чтоб доходчиво и понятно, вооот....
И переживаю вместе со своими героями и чувствую, можно сказать, за каждого.
Много грязи, много того, что мы всегда стараемся гнать от себя подальше, так как при ближайшем рассмотрении это просто ужасно и не подлежит человеческому объяснению, но.... Эта вся гадость и люди её творящие, действительно существуют, живут среди нас с вами, смотрят, дышат, по своему чувствуют, и..... рушат под собой чужие жизни, не задумываясь, просто потому, что им так хочется и они по другому просто не умеют....
Много можно говорить на эту тему, поэтому, наверное и Обрыв такой длинный и неимоверно тяжёлый, просто потому, что так есть...
-
-
31.05.2012 в 22:41С нетерпением!!!!!!!!!!!!!!!
-
-
31.05.2012 в 22:43-
-
31.05.2012 в 22:47Дождёмся! И фикатон посмотрим, поболеем за тебя, да!