Обрыв. Глава 22

[Crazy Crash]

В общем как-то так... Ещё один садистский мозговынос))

– Марти! Я сказал, отойди от него! – Гэбриель быстрым шагом направился в сторону кровати и уже через пару секунд остановился возле Шикиото. Схватив японца за волосы, он резким движением дёрнул его вверх, заставляя подняться. Несмотря на сдавленное шипение и слезящиеся от боли глаза парня, пепельноволосый только сильнее стянул в кулаке шелковистые локоны.
– Как ты посмел? Как ты посмел меня ослушаться, я тебя спрашиваю? – ярко-голубые обычно глаза Гэбриеля сейчас, от нескрываемой злости, стали почти фиолетовыми. Он с силой встряхнул азиата и подтянул к себе, неотрывно глядя в его глаза, словно пытаясь рассмотреть в них что-то скрытое, доселе не известное, что могло бы пролить свет на то, что заставило парня не подчиниться своему хозяину.
Продолжая одной рукой удерживать Шикиото за волосы, второй рукой Гэбриель резко схватил его за горло и сильно сдавил, заставляя заходиться хрипами и дрожащими пальцам пытаться разомкнуть эту железную хватку.
– Какие сладкие звуки, Шики! Мне нравится… – пепельноволосый наклонился к лицу азиата и провёл по нему языком, от самого подбородка до лба, оставляя влажный след на безумно бледной коже. – Знаешь, Шики, ты ведь моя самая любимая игрушка! – Гэбриель с силой толкнул японца в противоположную от кровати сторону и смотрел, как он с трудом смог сгруппироваться при падении и теперь, подобрав под себя ноги, что есть мочи вжался спиной в стену, затравленно глядя на приближающегося голубоглазого демона.
Мартин в это время притянул к себе испуганного Тобиаса, и они вместе с ним отошли в дальний угол комнаты, не в силах покинуть её, но и не в состоянии чем-либо помочь несчастному Шикиото. Итальянец лишь сильнее прижимал к себе дрожащее тело рыжеволосого и, не отводя глаз, наблюдал за действиями озверевшего от злости пепельноволосого. В таком состоянии он был способен на всё, каждый жест, каждое неверное движение могли стоить чуть ли не жизни!
– Тихо, маленький. Тихо, – прошептал он на ухо испуганному подростку. – Постарайся взять себя в руки, надеюсь, эта волна скоро пройдёт. Ты ведь впервые видишь Гэба таким, тебе повезло, что не видел его таким чаще. Всё-всё, тихо Тоби, иначе мы только навредим Шикиото. Хозяин в таком состоянии безумен, может вытворить всё что угодно, не нужно его провоцировать.
– А знаешь, Шики, что делают со своими самыми любимыми игрушками? Не знаешь? Я тебе объясню. Их берегут! Да-да! Их берегут, холят и лелеют, не позволяя даже волоску слететь с их головы и никогда… Слышишь, никогда их не портят! Вот так и я, не буду тебя портить, – Гэбриель подошёл вплотную к сидящему у стены японцу и присел рядом с ним на корточки. – Я не позволю этой безупречной коже пострадать! – пепельноволосый наклонился и, прижав своим телом азиата к стене, медленно провёл кончиками пальцев по его щеке.
– Я не позволю изуродовать это роскошное тело…. – Мужчина скользнул ладонью в отворот кимоно содрогающегося перед ним от напряжения парня, мягко огладив его грудь, резко сжал пальцами сосок и выкрутил его до боли. Шикиото не сдержавшись, вскрикнул и заёрзал под придавившим его телом.
– Тише, сладенький мой зайчик. Ты напугаешь своих друзей! – Пепельноволосый обернулся и с безумным блеском в глазах посмотрел на стоящих в стороне, крепко сжимающих друг друга Мартина и Тобиаса.
– Своим непослушанием, Шики, ты унизил меня перед моими друзьями! Теперь все они будут думать, что у меня плохо выдрессированные игрушки! Игрушки, которые не слушаются меня, более того, игрушки, которые смеют перечить мне! Я не могу оставить такой проступок без наказания, я просто обязан наказать тебя, чтобы никогда больше никто из вас даже в мыслях не держал подобного своеволия!
Шикиото шумно сглотнул и, с готовностью принять на себя все возможные последствия гнева пепельноволосого, поднял на него глаза.
– Чёрт… Какой же ты красивый! – Гэбриель ещё раз лизнул щёку азиата и следом грубо впился в его губы поцелуем, кусая их, чуть ли не насквозь пронзая зубами, стараясь причинить максимум болезненных ощущений. – Но я не прикоснусь к тебе, я не причиню тебе ни малейшего вреда. Я накажу тебя куда действеннее; после такого наказания ты уже больше никогда не сможешь противиться мне и показывать свой характер, чёртова кукла! – мужчина в голос рассмеялся, не выпуская из своих рук парня.
– Шики, я накажу тебя совершенно по-другому, и ты, мой сладкий, запомнишь это до конца своих дней и никогда больше не повторишь подобной глупости, как сегодня, – Гэбриель поднялся с пола и, пододвинув к себе стоящий неподалёку стул, сел. При этом взгляд его просто светился каким-то нечеловеческим огнём, словно подтверждая окончательное безумие и жажду возмездия за нанесённое ему оскорбление.
– Знаешь, Шики, что я сейчас сделаю? – губы пепельноволосого изогнулись в маниакальной улыбке, больше похожей на оскал зверя, почуявшего кровь животного.
– Барт! Позови Кевина, быстро! – прокричал в сторону двери Гэбриель. – А ты сядь рядом со мной. Вот так, отсюда тебе будет лучше видно всё предстоящее представление! Заметь, Шики, это представление исключительно для тебя! – пепельноволосый снова ухватил подползшего к нему азиата за волосы и рывком запрокинул ему голову. – Смотри и наслаждайся! Надеюсь, это ты запомнишь навсегда и больше никогда не посмеешь меня ослушаться, мой сладкий!
Буквально через пару минут в дверном проёме появился Бартоломио, а следом за ним его напарник Кевин. Сосредоточенно глядя в сторону сидящего на стуле мужчины, держащего крепкой хваткой замершего у его колен парня, они ждали дальнейших распоряжений.
– Барт, подойди ближе, – не глядя в его сторону, проговорил Гэбриель. – Видишь того милого солнечного рыжика, вжавшегося в угол комнаты вместе с Мартином?
– Да, Гэб, вижу, – ровным голосом отозвался Бартоломио.
– Тащи его сюда, вот к этому столу, самый раз. Марти, а тебе лучше будет не открывать рот, если не хочешь осложнения ситуации, ты ведь прекрасно понимаешь, в отличие от нашего глупого Шики, что от каждого твоего движения и слова может зависеть моё настроение. А моё настроение напрямую отражается на здоровье и даже жизни здесь присутствующих, так что… думаю, ты меня понял. – Мужчина ещё сильнее оскалился и вновь обратил свой взгляд на азиата, которого после его слов начала колотить мелкая дрожь.
– Что, Шики, до тебя начинает доходить смысл сказанных мной слов? Тебе становится страшно, мой зайчонок? И правильно! Сейчас тебе будет ещё страшнее!
Гэбриель посмотрел на Бартоломио, который уже подвёл не сопротивляющегося от ужаса подростка к обозначенному столику, и тихим, словно чужим голосом произнёс:
– Рыжик, ничего личного, все, что я сейчас сделаю, сугубо в воспитательных целях и виной тому вот этот молодой человек, который сейчас тихо и мирно сидит у моих ног, и почему-то всё его желание сопротивляться и перечить мне куда-то испарилось.
Тобиас уже не чувствовал ног от обуревающего его страха, таким разъярённым он хозяина ещё ни разу не видел. Правильно Мартин говорил, его лучше не злить. Сам итальянец с побледневшим лицом стоял всё так же в том углу, из которого только что выволок рыжеволосого Бартоломио. Казалось, Мартин вообще перестал даже дышать, лишь не отводя глаз смотрел на трясущегося, словно мокрый замёрзший котёнок, подростка в руках здоровенного мужчины.
– Что ж, достаточно прелюдий, Барт, отрежь рыжику палец на левой руке, – ничуть не изменившись в лице, Гэбриель отдал приказ своему подчинённому, который, чуть замешкавшись, посмотрел в его сторону, словно сомневаясь, правильно ли он расслышал указание безумного босса.
– Да, Барт, ты не ослышался, пусть Кевин тебе поможет его подержать, и закатай палас, терпеть не могу, когда всё в крови.
После этих слов молчащий до сих пор Тобиас сдавленно всхлипнул и непроизвольно дёрнулся в крепко сжимающих его руках Бартоломио.
– Вот видишь, Шики, рыжику страшно! Ему очень страшно и будет ещё и очень больно, и всё благодаря тебе, мой сладкий заяц! – Гэбриель намеренно давил на сознание японца, заставляя его сильнее ощутить всю тяжесть сложившейся ситуации и то, что он действительно виноват в происходящем сейчас. – Вижу, в твоих глазах мелькнуло осознание собственной неправоты и допущенной непростительной ошибки, да, Шики? Но теперь уж ничего не поделаешь, ничего исправить нельзя, – ледяным шёпотом продолжал голубоглазый демон.
– Отрежь ему мизинец, Барт, хотя нет, отсутствие мизинца не особо затруднит действия его руки в будущем, будет не слишком весомой потерей. Отрежь лучше большой палец, без него рыжику будет крайне неудобно, и каждый раз он будет вспоминать причину своего дискомфорта, – после этих слов пепельноволосый в голос расхохотался. – Шики, рыжик будет тебе благодарен всю свою оставшуюся жизнь! Барт, Кевин, я не намерен ждать долго, да и зайчатки уже притомились в ожидании, давайте быстрее, это ведь только первая часть представления для моего милого Шикиото.
Кевин подошёл к держащему Тобиаса Бартоломио и, перехватив правую руку парня, заломил её назад, не давая возможности дёргаться. Лёгким ударом по голени он заставил подростка упасть на колени и, вытянув его левую руку вперёд, положил её на столик, удерживая собственной ладонью. Барт тем временем достал из прикрепленного к ремню брюк чехла широкий изогнутый нож.
– Кевин, держи крепче, чтобы я ещё чего лишнего не отрезал, – проговорил мужчина, протягивая свою руку и хватая тонкое запястье мальчишки, пытаясь разжать его судорожно сжатые в кулак пальцы.
Тобиас испытывал сейчас такой всепоглощающий ужас, что даже не мог кричать, он даже хриплого стона из себя не мог выдавить, лишь открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыба, жадно хватая воздух. Тело его словно сковало, даже пошевелиться было невозможно, пожалуй, даже отпусти его сейчас тот, кто так крепко держит руку и прижимает к столу и полу, он бы даже не двинулся с места, не смог выдернуть руку у схватившего её Бартоломио. Только слёзы молчаливыми ручейками, не переставая, стекали по непривычно белой коже подростка.
– Марти, я бы на твоём месте вышел сейчас из ступора, в котором ты пребываешь, и метнулся за медикаментами и полотенцами, – обратился Гэбриель к замершему на противоположной стороне комнаты итальянцу, с удовольствием наблюдая, как тут же подобрался молодой человек и сразу же направился в соседнюю спальню за необходимым. Судя по всему, сомнений в том, что пепельноволосый претворит в жизнь свой дикий садистский план, у него не было. – А ты, Шики, не смей отворачиваться, слышишь меня? Не отворачивайся, смотри на то, что происходит по твоей вине. – Гэбриель намеренно развернул азиата в сторону стола и заставил наблюдать за происходящим.
Несколько секунд невыносимой давящей тишины – и комнату огласил громкий крик Тобиаса. В этот же момент в комнату буквально вбежал Мартин, держащий в руках коробку и несколько разноцветных полотенец. Сломя голову бросившись в сторону стола, итальянец упал перед ним на колени. Барт и Кевин тут же встали и отошли в сторону, поэтому молодой человек теперь мог свободно подступиться к искалеченному подростку.
Тобиас скорчился над столом и, содрогаясь всем телом просто с неимоверной силой, прижимал к своей груди окровавленную кисть. Его громкий крик уже превратился в скрипящий хриплый вой, иногда перемежаясь с громкими стонами. Мальчишка ошалевшими от боли глазами то озирался по сторонам, словно боясь, что ему может грозить ещё большая расправа, то переводил свой взгляд на стремительно пропитывающуюся кровью футболку.
Мартин, склонившийся над ним, всеми силами пытался быстрее ему помочь. Нужно было срочно остановить кровь, вколоть обезболивающее и антибиотик, а также наложить тугую повязку. Нельзя было медлить ни минуты: судя по тому, как быстро багровела одежда рыжеволосого, ему грозила серьёзная потеря крови.
– Тоби! Посмотри на меня! Слышишь! Сейчас же посмотри на меня! – крик Мартина на какой-то момент заглушил хрипы и стоны подростка. – Маленький, дай мне свою руку! Вот так. Чёрт! Сколько крови! – Итальянец придвинулся ближе к рыжеволосому и с силой подтянув к себе его искалеченную руку, быстро обмотал её полотенцем.
– Как больнооо! – сквозь слёзы и громкие всхлипы простонал Тобиас. – Мамочка! Маммаааа! Больно! – рыжий парнишка закричал громче, когда Мартин крепко сжал его запястье в попытках хоть немного остановить кровь.
– Барт, Кевин, ждите меня снаружи, – спокойным ровным голосом скомандовал пепельноволосый. – Не стоит так переживать, от такой раны он не умрёт, уж будьте уверены, а вот помучиться она его основательно заставит.
– М-мартиии! Как же больно! – рыжеволосый начал заикаться от рыданий.
– Тише маленький, потерпи немного! Сейчас вколем обезболивающее, и тебе станет легче. – Итальянец уже перетянул запястье Тобиаса жгутом и доставал из принесённой коробки необходимые медикаменты. – Ты только потерпи и старайся не дёргаться! Очень тебя прошу, маленький, попытайся не двигать рукой, чтобы я мог всё как надо обработать.
– Смотри, Шики, какое веселье ты спровоцировал, – ухмыльнувшись, проговорил Гэбриель и, достав из кармана куртки сотовый телефон, быстро стал набирать какой-то номер.
Азиат не отводя глаз смотрел на вскрикивающего от боли, не перестающего заходиться рыданиями рыжеволосого. Самого его трясло с не меньшей силой. Казалось, сейчас даже на ноги встать сразу не получится, всё тело словно онемело и отказывалось его слушаться. Такую ужасающую картину Шикиото приходилось видеть впервые. И то, что он непосредственный виновник всего происходящего, что Гэбриель именно из-за него сотворил этот ужас с Тобиасом, заставляло просто холодеть от ужаса и бессилия одновременно.
– Хаттинс! У меня к тебе один вопрос, и у тебя на раздумье всего несколько секунд, больше спрашивать не буду. Ты всё ещё хочешь трахнуть моего рыжика?
В этот момент в комнате на мгновение повисла мёртвая тишина, даже Тобиас перестал всхлипывать и стонать и затаил дыхание, вслушиваясь в речь пепельноволосого.
– Ха-ххааа-хаа! – Гэбриель в голос расхохотался. – Как я и думал! У тебя полчаса, чтобы добраться до меня, пока я не передумал, не опаздывай, волосатый!
Все трое уставились на него, отказываясь верить в услышанное. Сказанное пепельноволосым в трубку телефона казалось какой-то злобной насмешкой. В давящей тишине, лишь изредка нарушаемой слабыми приглушёнными всхлипами рыжего, наверное, можно было расслышать бешеное биение сердец, ошалевших от происходящего и теперь ещё больше напуганных предстоящим парней.
– Я ведь говорил, что это только начало представления, ты помнишь, Шики? – Гэбриель поднялся со стула, поднимая при этом за волосы с пола и Шикиото. – Думаю, им понадобится твоя помощь. – Мужчина резко повернул парня к себе лицом и, наклонившись, провёл языком по солёной от слёз бледной щеке. Затем развернул его и отшвырнул от себя в сторону замерших на полу Мартина и Тобиаса.
– На всё про всё у вас полчаса, если, конечно, неугомонный Хаттинс не явится раньше времени! – Гэбриель вновь с удовольствием посмотрел в расширенные от ужаса глаза рыжеволосого, перевёл взгляд на опешившего итальянца и лишь вскользь обратил внимание на склонившегося почти до пола, сидящего к нему спиной азиата. – Приведите рыжика в порядок, к нему с минуты на минуту прибудет очень важный гость! – пепельноволосый снова в голос рассмеялся. – Сегодня шоу по полной программе, зайчатки мои, и идейным вдохновителем его является наш сладкий Шикиото! – Бросив последний взгляд в сторону копошащихся возле столика молодых людей, Гэбриель покинул комнату. – Барт посторожит снаружи, чтобы вы не дай бог не наделали глупостей! – раздалось уже где-то снаружи.
– Тоби, давай, маленький, нужно сделать укол. – Мартин всячески старался успокоить и как можно быстрее оказать помощь рыжеволосому. – Вот так, хорошо, теперь ещё один, это обязательно нужно сделать, чтобы никакого заражения и прочих неприятностей не возникло. Хотя, куда уж хуже… – чуть тише добавил молодой человек. – Шики! Иди сюда и помоги мне. Нужно подержать жгут на запястье пока я обрабатываю рану и накладываю повязку. Шики! Ты меня слышишь?
Шикиото буквально в шаге от них склонился, стоя на коленях, оперевшись лбом об пол, и замер, не шевелясь и не издавая ни звука, лишь слабое подрагивание тела выдавало то, что японец сейчас плакал.
– Шики! Я тебя очень прошу! Ты нужен, здесь и сейчас! Мы должны помочь Тобиасу! – повысил голос итальянец, стараясь привести в чувства своего друга. – Мы с Тоби ждём тебя, нам очень нужна твоя помощь, ну же, Шики, давай, подойди к нам, – продолжал увещевать Мартин, ни на секунду не отрываясь от обработки раны рыжеволосого.
Мальчишка, казалось, всеми силами взял себя в руки и старался терпеть боль, не срываясь более на крик и громкие стоны. Скорее всего, началось действие обезболивающего и парню просто стало легче на какое-то время.
– Шики… – Тобиас позвал склонившегося подле них черноволосого тихим, хриплым от крика голосом. – Пожалуйста, иди сюда, Шики.
Азиат медленно поднял голову и посмотрел на рыжеволосого, всё ещё не решаясь подняться. Его глаза были красными и опухшими от слёз, губы дрожали в тщетных попытках произнести хоть слово.
– Пожалуйста, Шики, помоги, – снова попросил его Тобиас.
Медленно выпрямив спину, Шикиото нерешительно приблизился к столику, всё ещё не в силах посмотреть на изувеченную руку мальчишки.
– Шики, не тормози! Ты ведь больше меня в медицине соображаешь! – громким голосом привёл его в чувства Мартин. – Давай быстрее! А то потом проблем не оберёшься!
Всё-таки собравшись с духом или же просто придя в себя от настойчивого голоса итальянца и просьбы самого рыжеволосого, Шикиото придвинулся к ним вплотную и, быстро сориентировавшись, начал помогать в обработке раны.
Минут через двадцать они наконец закончили эту неимоверно сложную процедуру. Тобиас молчал, лишь время от времени всё ещё всхлипывал и судорожно стирал пот со лба здоровой ладонью. Покалеченную конечность он положил на стол и периодически косился на неё, словно на что-то незнакомое и чужое, будто всё ещё не осознавая, что эта, теперь уже неполноценная кисть руки – его. Все трое были перемазаны в крови, было необходимо вымыться и переодеться.
– Тоби, вставай, пойдём в ванную, – помогая мальчишке подняться, проговорил Мартин. – Давай я тебе помогу, наклонись немного. – Аккуратно, стараясь не задеть больную руку, он стащил с подростка футболку, затем, скомкав ее, кинул в кучу вместе с пропитанными кровью полотенцами. – А теперь облокотись на стену, я сниму с тебя брюки.
– Я возьму вещи, а ты отведи его в ванную, – Шикиото быстро собрал все оставшиеся медикаменты обратно в коробку и принялся за одежду и полотенца. – Я мигом.
– Пойдём, маленький, отмоем тебя немного.
Войдя в ванную, Мартин помог рыжеволосому забраться в душевую кабинку, но дверцу закрывать не стал и попросил вытащить наружу забинтованную руку, чтобы вода не намочила повязку. Включив несильный напор воды, итальянец потихоньку, мягкой губкой, стал оттирать парня от уже успевшей присохнуть крови. Бурая вода грязными струями стекала с волос и тела парня, скатываясь ниже и исчезая в водостоке, вновь и вновь напоминая о произошедшем буквально полчаса назад.
– Марти, – тихо позвал Тобиас.
Итальянец выключил воду и обратил своё внимание на притихшего мальчишку.
– Сейчас ведь придёт тот лысый здоровяк со скорпионом на затылке, ну, который тогда меня…
– Да… Если, конечно, Гэбриель не передумает, что маловероятно. Чем-то Шики ему очень сильно не угодил сегодня, вот и… Чёрт! Я даже не знаю, что сказать! Не знаю, что сделать! Всё бесполезно! Если кто-то из нас попробует хоть слово сказать или что-то сделать, он вообще может убить тебя! Тоби! Маленький мой! Прости, пожалуйста, но мы ничего не можем сделать! Абсолютно ничего! Иначе исход может быть непоправимым! – итальянец сжал пальцы в кулак и со всех сил саданул по стене. – Я еле сдержался, думал, умру, когда тебя от меня оттащил Бартоломио. А когда услышал твой крик и вбежал в комнату, казалось, просто не удержусь и брошусь на этих тварей сломя голову! Только… Только ведь это не помогло бы! А лишь усложнило бы всё ещё сильнее. Кто знает, на что способен его извращённый мозг. Исходя из уже увиденного мной за все прожитые здесь годы, очень на многое. Он в таком состоянии может с лёгкостью убить или вытворить что-нибудь ещё более ужасающее, чем смерть, хотя такое и сложно представить, но учитывая, что он вытворяет сейчас, смерть может оказаться и желанным избавлением, которого, к сожалению, никто не даст! Я не знаю, что ещё тебе сказать, маленький, более того, я даже не знаю, чем и когда всё это издевательство закончится! Я стараюсь, изо всех сил стараюсь держать себя в руках. Но вот только дальше… Смогу ли я себя сдерживать дальше, когда сюда явится тот ублюдочный бугай, Хаттинс! Я знаю, что должен! Иначе мы все погибнем на потеху этим извращенным ублюдкам, но, чёрт побери, это немыслимо сложно! – измученный итальянец облокотился лбом о стену.
– Марти… – тихий, но уже не такой дрожащий от страха голос рыжеволосого привлёк к себе внимание молодого человека. – Надо выдержать. Не знаю как, но надо. И… Мне так страшно, Марти. Мне очень страшно и больно, но я постараюсь пережить все, что уготовано мне на сегодняшний вечер. – Тобиас медленно развернулся в сторону молодого мужчины.
– Вот и хорошо маленький, мы все будем стараться, а как только всё это закончится, сразу позвоним доктору Андриану, и всё будет в порядке. Слышишь меня, Тоби? Всё будет хорошо. – Мартин и сам хотел верить в благоприятный исход всего происходящего, конечно, насколько это вообще было возможно. – Давай, я помогу, выбирайся из кабинки.
– Марти, – Тобиас снова обратил на себя внимание итальянца. – Шики… Ему очень плохо. Он совсем потерялся. Винит себя во всём, и хозяин заставляет его чувствовать себя виновным в том, что сделал и собирается сделать со мной. Но ведь это не так! Шики ни в чём не виноват! Что бы он ни сделал, это наверняка было необходимо, или попросту требуемое не приемлемо настолько, что он его ослушался! – рыжеволосый снова стал заикаться от волнения.
– Да, маленький, такого раньше никогда не было, – отозвался итальянец, укутывая мальчишку большим махровым полотенцем. – Судя по всему, действительно произошло что-то из ряда вон выходящее. Шики никогда раньше не перечил Гэбриелю, да и никто из нас не перечил. А теперь… Теперь он себя поедом съест. Он и так вечно дёргается и винит себя за то, что Гэб его словно выделяет, обращается как с любимцем, не позволяет хотя бы чужим над ним издеваться в отличие от нас. Хозяин наказал тебя физически, а его психологически. И поверь мне, маленький, Шики очень тяжело сейчас, чувство вины, особенно после всего увиденного и того, что ещё, безусловно, предстоит увидеть, его просто раздавит. Ему тоже очень больно сейчас, не так, как тебе, по-другому. Но не менее сильно, Тоби, поверь мне.
– Я всё понимаю, Марти, честно, – отозвался рыжеволосый. – Мне больно, и ему очень больно, и тебе… Только этим ублюдкам хорошо…
– Да, Тоби, тут уж ничего не поделаешь, это их извращённое сознание, они по-другому не могут. Бог им судья, как говорится, они своё полюбому получат. Но пока мы не можем разобраться во всем, что произошло там, куда Шики увозил Гэбриель. А постараться его успокоить у нас сейчас, пожалуй, не будет времени.
Из общей спальни послышались громкие голоса.
– Вот вы где! – дверь в ванную распахнулась, впуская внутрь Гэбриеля. Его тяжёлый взгляд не предвещал ничего хорошего. – Спрятаться решили или…
– Да нет, Гэб, я просто Тобиаса в душ водил и всё! – поспешил успокоить его итальянец. – А то кровь везде и…
– Понятно, – уже спокойнее отозвался пепельноволосый. – Пошли, рыжик! К тебе гости! – насмешливо щурясь, мужчина приобнял за плечи завёрнутого в полотенце подростка и повёл его в общую спальню.
Посередине комнаты стоял стул, возле которого на коленях стоял Шикиото, опустив голову вниз и лишь изредка вздрагивая, будто ёжась от холода.
– Гэб! Ну что так долго? Я уже заждался! – проговорил лежащий абсолютно голым на кровати Хаттинс. – Сам велел приехать быстрее, а теперь тормозишь.
– Не кипишуй! Вот твоё рыжее сокровище! – пепельноволосый с силой толкнул в сторону кровати опешившего Тобиаса. – И зрители уже готовы, – обратился он к сидящему возле стула азиату и тут же приземлился на сиденье, хватая за волосы парня и задирая ему голову вверх. – Не вздумай опустить глаза, Шики! Иначе придётся повторить номер, если ты пропустишь хоть минуту сего зрелища! – Гэбриель в голос расхохотался, заставляя всех окружающих содрогнуться от его жуткого смеха, пожалуй, только его лысый друг никак не реагировал на его смех, а быстро перекатившись на постели, он уже крепкой хваткой вцепился в несчастного рыжеволосого, стаскивая с него полотенце.
– А что это у него с рукой? – спросил Хаттинс.
Ничего страшного, не обращай внимания, – равнодушно отозвался Гэбриель. – И да, сегодня можешь не сдерживаться, наслаждайся по полной!
– Ты что, не шутишь? – слегка недоверчиво переспросил лысый. – Я ж его и изувечить могу от переизбытка чувств! – рассмеялся бугай. – Ты же знаешь, как он мне нравится, этот маленький мальчик-солнышко! Я ж не сдержусь! – смех перерос в безумный гогот.
– Пользуйся в своё удовольствие, пока позволяю. И презервативы не забудь.
– Гэб! Я не боюсь испачкаться, ерунда какая! – отмахнулся лысый.
– Хаттинс, меня твоя чистота вообще не заботит, меня заботит моя чистоплотность.
– Ясно-ясно, можешь не объяснять дальше. – Видимо, лысого бугая не радовала перспектива пользоваться резинками, но, во избежание гнева пепельноволосого и возможности лишиться долгожданного удовольствия, оспаривать он этот факт не стал.
– Мальчик-солнышко! Иди ко мне! – нараспев протянул Хаттинс, нависая над трясущимся Тобиасом, старательно отводящим в сторону покалеченную руку. – Как давно я тебя хотел, мой сладкий! – навалившись всем телом, лысый резко, с силой вцепился зубами в шею рыжеволосого, прокусывая её до крови и не скрывая своего наслаждения от мгновенно последовавшего истошного крика мальчишки. – Ммммм… Какой голосок! Я ещё в прошлый раз с ума по нему сходил! Солнышко, сегодня ты будешь кричать долго! – расплываясь в безумной улыбке, Хаттинс снова прильнул к шее Тобиаса, вгрызаясь, словно бешеный зверь, оставляя за собой кровавый след от зубов.
Тобиас зашёлся безумным криком, переходящим в хриплый громкий стон.
Шикиото уже не чувствовал боли от пальцев, мёртвой хваткой сжимающих его волосы, не видел и не слышал ничего вокруг, кроме этого извивающегося от очередной порции боли, тонкого хрупкого тела на кровати. Лишь крики рыжеволосого затмевали все на свете ощущения и чувства, заставляя забывать, как дышать, что и кто вокруг, для чего… Звуки и цвета – всё смешалось в единое кровавое месиво под хриплые стоны и отчаянные крики боли мальчишки. Бесспорно… Эти картины теперь будут преследовать его вечно. Он никогда не сможет забыть или хотя бы частично стереть из памяти подробности этого ужасного дня. Дня, который перевернул всё его сознание и обрёк грани восприятия на расплывчатое бессвязное существование.
– Тоби… Тобиас… Сможешь ли ты хоть когда-нибудь простить меня? Могу ли я надеяться, что всё, что произошло сегодня по моей вине, оставит в тебе хоть частичку того солнечного милого мальчишки, который так радостно улыбался нам с Мартином? Так соблазнительно краснел от каждого, даже самого невинного слова или жеста? Хлопал своими невозможно густыми медными ресницами, прикрывая бездонные изумрудные омуты ярких сияющих глаз? Тоби… Ты простишь – я знаю. Ты слишком искренний и добрый, чтобы обвинить меня даже после всего, что произошло и ещё произойдёт с тобой сегодня. Я сам себя не прощу. Никогда…
Шикиото, уже ничего не соображая от оглушающих истошных криков рыжеволосого, из последних сил содрогающегося под тяжёлым телом ошалевшего от вседозволенности Хаттинса, буквально рвущего его на части, не оставляющего на его теле не единого живого места, с усилием перевёл взгляд на противоположную сторону комнаты.
– Марти… – словно сквозь сон или дымку тумана, услышал собственный голос азиат.
Итальянец, белый как мел, сидел, прислонившись спиной к стене, чуть поодаль кровати, на которой и происходила ужасная казнь, именуемая Гэбриелем как представление. Закусив собственное запястье до крови, он сидел неподвижно, мужественно снося боль от собственного укуса, не обращая внимания на кровь, тонкой струйкой стекающую по руке. Казалось, он сейчас вообще ничего не замечал, словно отключился, ушёл в себя. Может, так оно и лучше? Может, так проще пережить весь происходящий ужас и остаться в сознании?
Ведь так и есть. Нужно обязательно выдержать. Нужно быть в сознании и здравии, чтобы впоследствии, когда вся эта безумная казнь завершится, помочь Тобиасу. Он будет в очень тяжёлом состоянии, в крайне тяжёлом состоянии, более того, даже возникают смутные, тщательно отгоняемые и не подпускаемые даже не на шаг сомнения в том, что он может попросту не выжить… Тоби… Марти…
Шикиото уже не помнил, как ослабело его тело, как он безвольно обмяк, повиснув в крепко сжимающей его волосы руке, словно безжизненная кукла. В этот миг он действительно хотел раз и навсегда, просто закрыть глаза…

@музыка: "Fallen Leaves" Billy Talent

@настроение: Иду по приборам...

@темы: Надежда, Отчаяние, Боль, Слэш

Comments

[Амирам]

Вот вот! Цвет как раз в тему стал!!!
Прочитала... мда... Я почему-то думала, что Рыжик станет любимым, но нет! Гэб постоянен в своих привязанностях. Хороший психолог и манипулятор. Садюга, конечно! Но как добивается своих целей! Если ребятки не захотят умереть - теперь всё сделают, как он только заикнётся!
Впечатлила ты меня, жуть!!

[Crazy Crash]

Амирам, ага блин, я будто цвет диза специально к этой главе подбирала))
Значит нормально, не переборщила?

[Амирам]

_SHAMBALA_, ну все живы пока... А вот насколько живы души их уже... Не знаю твоей задумки, но круто ты их приложила! Они, как мне кажется, уже не станут прежними, Шики чувство вины не отпустит, Марти вообще от переживаний за дорогого мальчика хренеет, а Тоби... С ним вообще сложно! Травма психическая, всё же Гэб так его не имел...
Тяжёлый оридж эмоционально! Сильно переживаю я за всех!
Но и Гэб мне не "чужой", вооот!

[Crazy Crash]

Амирам, Гэб у меня вообще получился несколько неоднозначный, в принципе как и любой человек с неуравновешенной психикой, наверное. Парней я реально сильно тяпнула, но даже и на этом не остановлюсь (ты не поверишь, будет ещё швайхен!) Только вот проработаю задумку по тщательней и думаю главу на отходняк выпишу после такого пресса не помешает, вооот....

[Амирам]

_SHAMBALA_, ах, как жаль, что у Гэба охранник вечно под дверью!!!
А то можно было бы его... тоже покоцать!!
Давай отходняк, а потом ещё платочков закуплю!

[Crazy Crash]

Амирам, ладненько! Ты тогда уж лучше сразу пару простынок прикупи, чего с платочками то возиться)))

[Амирам]

_SHAMBALA_, пасибки за совет! Агась!)))))))))))

[Священный Там-Там]

Боже мой! Вот ужас!!! Бедненькие... Да уж, не пощадил он их( Но я признаться так и думала,что если Гэб и захочет поиздеваться, то именно над Тобиасом (я имею в виду в физическом плане), морально то он всех раздавил... Но вообще на одном дыхании прочиталось!!!

[Crazy Crash]

Священный Там-Там, рада что вам понравилось! Не простая глава вышла, это точно!
Гэб через физическое воздействие на рыжика, раздавил психологически Шикиото. Слишком он на него разозлился (на что именно, объясню в следующей главе), и таким вот изощрённым методом решил наказать. В итоге огребли все, вместе и разом, но Тоби бедолага попал под раздачу как пушечное мясо...

[Священный Там-Там]

Следующая глава! Следующая глава! Ох!!! Что же будет?!!! Признаться каждый раз так ждёшь продолжения,что места себе не находишь)) Всё думаешь: "Что, что там?!" Приходится тренировать фантазию, но за вами мне не угнаться!)))))

[Crazy Crash]

Священный Там-Там, ох, низкий поклон! Спасибо за комплимент!
Да, моя фантазия порой неутомима, иногда даже не всё получается претворить в жизнь))) Руки за головой не успевают))) Вот бы времени ещё вагон....

[Ren_]

_SHAMBALA_, спасииибо))) только увидела главу и сижу боюсь читать....но щась возьму себя в руки)

[Crazy Crash]

Ren_, собирайтесь с духом, собирайтесь и читайте, а потом расскажете понравилось или нет))

[de kosta]

Рыжика жалко!!!! Я уж грешным делом подумала он любимчиком станет, а тут такое!!!!

[Ren_]

_SHAMBALA_, да уж...сижу в шоке....сильно написано
мы кажется на ты)

[Crazy Crash]

de kosta, да, видимо вначале такое впечатление создавалось, что Тоби будет любимчиком Гэбриеля, но.... Его фаворит бесспорно Шикиото, хотя в этом особой прелести не ощущается, тем не менее, получает чуток меньше остальных, за что казнит сам себя((

[Ren_]

так жалко и тоби, и мартина, а больше всех шики....

[Crazy Crash]

Ren_, блин, я опять на Вы перескочила, да?

[Crazy Crash]

Ren_, да, Шики больше всех в психологическом плане досталось, хотя отделавшихся лёгким испугом тут вообще не наблюдается))

[de kosta]

да уж, Шикиото больше всех досталось, хоть и не в физическом смысле
но все равно я так тихо-тихо надеюсь что все будет хорошо
_SHAMBALA_, может я повторяюсь, но пишите просто потрясающе!!!!

[Crazy Crash]

de kosta, спасибо большое! Очень приятно видеть такие слова))) Буду и дальше прилагать все усилия что бы вас не разочаровать!

[Хасяндра]

_SHAMBALA_, прости, но не хочу комментировать,а пишешь ты замечательно.

[Crazy Crash]

Хасяндра, очень интересно....

[Хасяндра]

_SHAMBALA_, я расстроилась сильно, жалко..

[Crazy Crash]

Хасяндра, меня это с одной стороны радует, значит получилось передать именно то, что хотела. Мне самой от этой главы как-то не по себе стало, а ведь дальше придётся и смерть ещё описывать...

[Хасяндра]

ой,я не знаю как ты такое описываешь, тяжко это.. опустошение какое то. Талант значит имеется))

[Crazy Crash]

Хасяндра, уж надеюсь, не то всё это вообще неудобоваримым было бы. Мало того, что всё нужно обдумать и продумать, так это ещё и подать надо, так, чтобы приняли....

[Иллия]

Жуть... после этого...остается только умереть... надеюсь не всем... мальчикам...

[Хасяндра]

_SHAMBALA_, конечно, правильно говоришь, правильно....а то будет как на фике безобразие кособокое))))))))))))))))))))))

[Margo de Moran]

По глупости своей прочитала главу еще вчера, на ночь, и, как итог, не могла уснуть часа два.

мысли по главе, немного сумбурно

Расстроилась сильно за Тобиаса, но у меня видимо умение особое выбирать в любимчики персонажа, который будет страдать больше всех (и я понимаю, что Шики просто раздавлен и ему не лучше, но все-таки хотя бы он не испытывал физической боли). У этого мальчика и так все плохо, так ему еще и достается больше всех.
Жалко, что Гэб не испытывает к Тобиасу вообще ничего, ну то есть - Шики он воспринимает, как дорогую вещь и оберегает его, Марти для него его первый мальчик так что он тоже более или менее в безопасности¸ а Тобиас так пустое место, его могут отдать любому или сделать что то для устрашения остальных. Жаль. Но это так мои мысли.

Мне очень нравится, как вы пишите. Прямо таки очень, а так много написала, потому что думала всю ночь)))
Буду ждать следующей главы!!!