Не стоит бегать от снайпера, только умрёшь уставшим
Хочу вот эту картинку к главе, чем-то даже подходит по смыслу...
Автор: _SHAMBALA_
Бета: Daiko.
Гамма: Хасяндра
Жанр: ангст, романс, юмор
Рейтинг: NC-17 (для всего произведения)
Пейринг: Ренджи/Бьякуя; Гриммджо/Ичиго; Ренджи/Шухей; несколько второстепенных
Размер: макси
Статус: в процессе
Саммари: многое в нашем мире поменялось и буквально перевернулось с ног на голову. Как приспособиться к этой новой жизни? И стоит ли вообще? Столько новых чувств, неизведанных эмоций и переживаний.... Зачем? Для чего? А по-другому уже никак нельзя, назад пути уже нет. Посмотреть и увидеть рядом того, кого так страстно желал долгое время всей душой и сердцем, мучаясь и страдая в бессильных терзаниях. Вот он, рядом, неужели это не сон? Протяни руку - он не исчезнет, не сомневайся...
Предупреждения: ООС
Предыдущие главы: Пролог + главы 1 - 4
читать дальшеРазговор с Микки прошёл просто отвратительно. По большому счёту, его и разговором-то нельзя было назвать. Как только Гриммджо попытался объясниться с парнем, сказав, что события прошлой ночи никак не повлияют на их дальнейшие отношения, и, более того, подобного больше вообще не повторится никогда, Микото разразился самой настоящей истерикой.
- Ты меня используешь! Всегда использовал, как… как вещь! – молодой человек даже не пытался говорить спокойно.
- Да, в какой-то мере это действительно так! – огрызаясь в ответ, практически прорычал Джаггерджек. Повышенные интонации разбушевавшегося юноши спокойствия не прибавляли. – Только не надо сейчас делать удивлённое лицо и смотреть на меня своими щенячьими глазками! Я тебе никогда не врал! Ещё полгода назад я тебе чётко и ясно сказал, что между нами ничего серьёзного не было и не будет!
- Но ты звал меня! Ты всегда звал, когда тебе это было необходимо и…
- Вот именно, Микото, когда мне это было необходимо! Не более! Ты мне был нужен только в постели, и я открытым текстом тебе заявил это ещё в наши первые встречи. А то, что ты сам себе напридумывал и попытался мне навязать, надраивая полы в моё отсутствие и готовя ужин, ничего не меняет. Да, в первое время было конечно удобно, когда после работы я усталый возвращался домой, а меня ждала на столе горячая порция супа, но ты слишком быстро перешёл границы дозволенного. Ты, видимо, решил, что мои слова о несерьёзности наших отношений и об отсутствии каких-либо обязательств ничего не значат, поэтому и продолжал усердно пытаться проникнуть в мою жизнь.
- Ты же сам…. – парень всхлипнул. Воинственное настроение угасло, оставляя место истерике. – Ты сам вчера позвал меня, снова, спустя столько времени!
- Да, позвал! Я был не прав! Чёрт! Не так! Я сделал глупость, очень большую глупость, снова связавшись с тобой! Поверь, я пожалел об этом сразу же, и рад бы исправить случившееся, но это, к сожалению, не возможно!
- Ты…. Ты чёрствый, бездушный человек! Ты…
- Микото, я не привык извиняться перед кем-либо, более того, я вообще не помню, когда в последний раз это делал. Я понимаю, что поступил опрометчиво, заставив тебя снова впустую надеяться на наши несуществующие отношения, которые ты сам себе навыдумывал, но так уж вышло. Прошу тебя, успокойся, забудь обо всём и в первую очередь обо мне, я тебя больше не позову, в этом можешь быть уверен. Ты мне не нужен.
- Значит, выкидываешь, опять. Вот так вот запросто и…
- Микки, хватит! – Джаггерджек уже с трудом сдерживался, чтобы не схватить этого мелкого слезливого пацана и не вышвырнуть его из квартиры. – Я всё сказал! Уходи. Не заставляй меня выставлять тебя.
Парень сначала несколько секунд стоял неподвижно, скрипя зубами и до побелевших костяшек сжимая кулаки, а потом резко развернулся и пошёл в сторону балконной двери, на ходу сдёргивая с себя фартук и швыряя его на пол. У самой двери Микото обернулся и с неестественной для него злобной ухмылкой проговорил:
- Ты ещё позовёшь меня, Гриммджо! Обязательно позовёшь! А я подумаю, стоит ли мне приходить.
Глядя на то, как парень ловко перебирается в свою квартиру через балкон, Гриммджо захотелось в срочном порядке замуровать свою балконную дверь.
Настроение было совершенно ни к чёрту. Несмотря на выходной, Джаггерджек поехал на работу - занять себя хоть чем-то было просто необходимо. Перед этим он всё же решил заглянуть в спортзал, бешенство после разговора с Микото требовало срочного выхода, пока он не сорвался и не разнёс в щепки собственную квартиру.
От души помутузив грушу, Гриммджо направился в бассейн. Проплавав туда-сюда в бешеном темпе около часа, он с сожалением понял, что долгожданной разрядки и успокоения не наступает.
- Твою мать, да что же это за хрень такая! И чего завёлся из-за такой незначительной ерунды? – сам себя спрашивал голубоволосый, остервенело вытираясь большим махровым полотенцем. – Ну, сорвался вчера, ну позвал снова пацана, хоть и зарекался давно этого не делать. И надо отметить, раньше это прекрасно удавалось. А теперь…
Теперь чёртов рыжий придурок забрался к нему в башку и не даёт нормально мыслить и вести себя привычным образом. Джаггерджек тяжело вздохнул и сел на скамейку возле бассейна. Вода уже успокоилась после его нешуточного штурма и превратилась в ровную, словно натянутая ткань, поверхность. Вот так и в его жизни, стоит появиться этому несносному недошинигами, как всё переворачивается вверх дном. Так было и раньше, в Уэко Мундо, во время войны, так есть и сейчас, здесь. Одно только воспоминание о рыжеволосом парне заставляет его заходиться в непонятных, неизведанных чувствах и эмоциях.
Самое противное было осознавать, что сорвался-то он вчера именно из-за Ичиго. Из-за этого несносного парня. Хотя…. Он-то тут причём, по большому счёту? Это ты, Джаггерджек, сам не в состоянии совладать с собой в его присутствии, поэтому и вытворяешь чёрте что! Ну, сорвался вчера, снова позвал белобрысого соседа и что? Легче не стало, только хуже. То, что гложет изнутри, заставляет гореть, неистово желать именно Куросаки, никуда не исчезло, а скорее в разы усилилось. Понимание того, что неистовое желание рыжего недошинигами не заменить случайным трахом с кем-то другим, не избавиться от его образа, затуманившего разум и сознание, не выбросить из головы всё, что уже прочно обосновалось глубоко внутри, только добавило ярости и без того заведённому Джаггерджеку.
А, может, не стоило вчера вообще уходить? Может, нужно было остаться, взять то, чего так жаждет его звериная натура? Ведь Куросаки его принял, не оттолкнул и рад был встрече до безумия, как бы ни старался это скрывать.
- Ммммм…. Да что же всё так сложно-то? – Гриммджо в какой-то мере боялся признаться сам себе, что вчерашним вечером так поспешно покинул дом Ичиго, потому что не хотел испортить всё с самого начала. Не хотел вновь потакать своим звериным инстинктам и оттолкнуть от себя рыжего, напугав или причинив ему боль. Не хотел…. Потому что не для этого ждал столько времени, не для этого прятался в подворотне, чтобы вот так, одним махом перечеркнуть то, что может стать по-настоящему особенным и нужным.
Надо успокоиться, взять себя в руки. Он же Гриммджо Джаггерджек! Пусть в совершенно иной форме сейчас, в другой ситуации, но это он. А он не позволит каким-то ненормальным, взрывающим сознание эмоциям, испортить ему жизнь.
Просидев почти до вечера в своём кабинете, перебрав в попытке успокоиться кучу ненужных бумаг, Гриммджо решил, что ему просто необходимо сегодня выпить. Предусмотрительно оставив свою машину на платной стоянке, он вызвал такси и отправился в свой излюбленный бар, находящийся по совершенно случайному стечению обстоятельств недалеко от дома Куросаки. Это место Джаггерджек облюбовал давно, с самого начала, как только у него вошло в привычку торчать по вечерам под окнами рыжеволосого недошинигами.
Прикончив очередную, неизвестно какую уже по счёту, порцию спиртного, голубоволосый так и не сумел толком расслабиться. Мысли постоянно метались в голове, перебивая друг друга, не давая сосредоточиться ни на чём ином, кроме прошлой встречи с Ичиго и безумных планах на новую. Единственное, в чём Джаггерджек был уверен, это то, что соваться к рыжику в его теперешнем состоянии не стоит - неизвестно, что может учудить разгорячённый алкоголем организм, а сдержаться в таком состоянии будет гораздо проблематичнее. Возможность снова затащить кого-нибудь в койку ради банальной разрядки он отмёл сразу же – не помогает, теперь уже проверено. Поэтому, попытавшуюся в очередной раз присесть за его столик нахальную девицу, с откровенным предложением поближе познакомиться, Гриммджо чуть ли не пинком выдворил со стула.
Девушки в этом мире не отличались особой скромностью и буквально с первых минут знакомства норовили залезть в штаны. По крайней мере, очень многие из встречавшихся голубоволосому. Хотя…. В питейных заведениях трудно было рассчитывать на знакомство с приличной женщиной, а в более культурных местах Гриммджо бывал редко. Может быть, поэтому ему в последнее время гораздо проще и приятнее было иметь дело с представителями своего пола?
Понимая, что забыться в пьяном угаре также не удаётся, Джаггерджек расплатившись с официантом, вышел из бара. Сколько же времени он там просидел? Уже основательно стемнело, и улицы вспыхнули яркими разноцветными огнями. Из окон домов и витрин магазинов лился искусственный свет. На мгновение Гриммджо вспомнился Лас Ночес, в нём тоже всё было искусственным, и солнечный свет, загорался над городом по утрам, словно электрическая лампочка от щелчка выключателя.
Пройдя уже до боли знакомыми улочками, бывший Секста по привычке оказался у дома Куросаки. В окне его спальни свет не горел, но внизу, в гостиной, тусклыми отблесками отсвечивал включенный телевизор.
- Вот так и знал, не стоило мне сегодня сюда соваться! – огрызнулся вполголоса Джаггерджек. – Не уйду ведь теперь, пока не повидаюсь с этим несносным рыжиком, – память словно издеваясь, тут же подкинула пьянящие образы зардевшегося мальчишки, когда в прошлую их встречу Гриммджо облизывал его обожжённые пальцы. – Блядь! К меносам всё! – и голубоволосый уверенно зашагал к входной двери.
Настойчивый звонок в дверь выдернул Ичиго из размышлений об одном своенравном безбашенном кошаке. Он уже три часа сидел перед телевизором, пытаясь хоть немного сконцентрироваться на мелькающих на экране картинках. Получалось плохо, вернее совсем не получалось.
От звонка Куросаки резко подскочил с дивана и, с трудом переводя вмиг сбившееся дыхание, пошёл открывать. В груди стало тесно, волнение вперемешку с какой-то дурацкой радостью полностью завладели им в считанные секунды.
- И чего ты так встрепенулся? – одёрнул сам себя бывший шинигами. – Может, это и не он вовсе!
Но на пороге, вопреки смутным сомнениям, оказался всё-таки именно виновник его беспокойства, прочно обосновавшийся в мыслях и не позволявший ни на минуту забыть о нём. Гриммджо стоял, привалившись к дверному проёму и, как всегда, скалился в своей обычной манере.
- Рыыыжииик! А я к тебе на чай пришёл, надеюсь, молоком ты разжился сегодня! – скорее утверждая, нежели спрашивая, протяжно произнёс голубоволосый, обдавая Куросаки стойким запахом алкоголя.
- Ты пьяный что ли? – Ичиго спешно отодвинулся, пропуская внутрь слегка пошатывающегося Джаггерджека.
- Есть немного, а ты что-то имеешь против? – с вызовом в голосе отозвался поздний гость. – Ах да, ты же у нас ещё маааленький! – продолжал издевательски Гриммджо. – Не бойся, с тобой мы будем пить только чай!
- Кто тут чего бояться должен? – мигом взвился Куросаки. – Я между прочим уже совершеннолетний, и спиртным ты меня не удивишь! Просто какого чёрта ты ко мне на рогах припёрся?
- Тише-тише, не напрягай мою голову, рыыыжииик! – Джаггерджек демонстративно наклонился ближе к лицу Ичиго и дыхнул на него, наслаждаясь видом забавной мордашки сморщившегося от неприятного запаха парня. А затем, без приглашения прошествовал прямиком на кухню, бормоча себе под нос какую-то незатейливую мелодию.
- Вот ведь, свалился на мою голову! Беспредельщик! – возмущённый Куросаки потопал следом за нахальным гостем.
Чайник засвистел, и Ичиго поспешил достать из шкафа чашки.
- Рыжик, будь осторожнее! – насмешливо протянул развалившийся за столом нахальный гость. – А то эксплуатация столь сложного бытового прибора может привести к травме! – котяра откровенно глумился, подначивая Куросаки.
- Да пошёл ты! Сиди уже молча! – огрызнулся в ответ рыжеволосый. – Лучше скажи, какое тебе молоко? – Ичиго вытащил из холодильника две, купленные им сегодня днём пачки, и поставил их на стол перед ухмыляющимся аранкаром.
- Охренеть! Так ты даже разные сорта купил! И всё чтобы угостить своего дорогого гостя? – Джаггерджек довольно оскалился. – Ждал, значит, меня, рыыыжииик!
- Задрал ты уже меня так называть! Я не рыжик! – Куросаки, сам не понимая почему, отвёл глаза, чувствуя, как щёки стремительно заливает предательский румянец.
- А кто же ты? Блондин или брюнет? Ты рыжик! – Джаггерджек в голос расхохотался. – Вот это оставь, – мужчина указал на пачку с более жирным молоком. Почему-то именно здесь и сейчас все тревоги, злость и раздражение понемногу отпускали. Рядом с этим несносным мальчишкой становилось как-то легко и тепло что ли. Гриммджо даже на мгновение прикрыл глаза, пытаясь острее прочувствовать это пьянящее, успокаивающее ощущение.
- Ты ещё усни здесь, пьянь! – резкий голос Куросаки вывел голубоволосого из блаженного транса. – Молоко сам добавь, сколько нужно.
Выпив чашку чая практически залпом, Джаггерджек довольно облизнулся и уставился на притихшего напротив него Куросаки.
- Рыжик, а у тебя что-нибудь покрепче чая не найдётся?
- Ты ещё не совсем упился что ли? – недовольно пробурчал бывший шинигами. – Хватит тебе уже, лакай своё молоко дальше.
- Да брось, я почти трезв! – отмахнулся голубоволосый. – А, может, ты ничего крепче кефира и не употребляешь? – ухмылка Джаггерджека стала просто до неприличия широкой.
- Вот ведь достал! Вино красное будешь? – Ичиго вспомнил, что в холодильнике ещё с прошлого семейного праздника осталась початая бутылка вина. Они с отцом выпили только по бокалу и остальное уже невесть сколько времени болталось в недрах железного хранителя.
- Буду, и ты будешь, рыжик!
- Я не хочу, – попытался было отговорится Куросаки.
- Ага, значит, я был прав, спиртное тебе маленькому ещё рано! – Джаггерджек сознательно давил на дух противоречия, в избытке преобладающий у рыжеволосого.
- Иди к чёрту! – взвился бывший шинигами и, метнувшись к кухонному шкафу, поставил на стол два высоких фужера. Затем достал из холодильника бутылку с вином и водрузил её перед лыбящимся кошаком.
- Вот, так-то лучше, рыжик! А то не хочу, не буду! – Гриммджо быстро разлил вино и поднял свой бокал. – За встречу, Куросаки!
Вино тепло обволакивало внутренности, наполняя голову густым, тягучим туманом удовольствия и расслабленного спокойствия. Ичиго сам не заметил, как прикончив второй фужер уже не стесняясь рассматривал вальяжно распластавшегося аранкара перед собой. Тот же, смакуя ярко красную жидкость из бокала, лишь изредка бросал взгляды на порядком опьяневшего собеседника и не переставая, довольно ухмылялся. В какой-то момент для Куросаки эти его ухмылки перестали быть раздражающим фактором. Каждое движение, каждый жест голубоволосого он старался перехватить на лету, словно впитывая, запоминая эти редкостные мгновения.
Последние капли вина Джаггерджек легко разлил по бокалам, не наполнив их даже наполовину.
- Ну всё, теперь опять остаётся только чай пить, рыжик!
- А тебе лишь бы только напиться, латрыга!
- Как ты меня обозвал? – в голосе Джаггерджека промелькнули воинственно веселящиеся нотки.
- Латрыга! – Ичиго с удвоенной силой, насколько мог, громко произнёс это слово. – Безобразная пьянь и…
Договорить он не успел. Моментально перегнувшийся через стол, Гриммджо, ухватив его за воротник футболки, резко дёрнул на себя и приник губами к приоткрывшемуся рту бывшего шинигами.
Куросаки яростно замахал руками, и постарался оттолкнуть от себя голубоволосого. Но уже спустя несколько секунд замер, инстинктивно подаваясь вперёд, навстречу столь желанным, множество раз представляемым во сне и наяву ощущениям.
Этот поцелуй был самым ярким, самым лучшим и впечатляющим в жизни Ичиго. Пусть и практика до этого у него была, но весьма скромная.
Именно это, безумное, обжигающее чувство он множество раз представлял себе, вспоминая этот призрачный образ, навсегда лишившего его покоя аранкара.
- Иди сюда, рыжик, – Гриммджо уверенно потянул парня за собой из кухни.
На второй этаж, в комнату Ичиго, идти не было никого желания и возможности. Джаггерджек, на ходу соображая, потащил рыжеволосого в сторону дивана в гостиной.
- Гриммджо, ты что делаешь? – единственное, что успел произнести Куросаки, когда голубоволосый резким рывком опрокинул его на мягкий, широкий диван.
- То, что нужно, рыжик, то, что давно хотел сделать, – Джаггерджек, плохо соображая, принялся лихорадочно срывать одежду с вздрагивающего, не ожидавшего столь рьяного напора парня. Алкоголь словно с новой силой затуманил ему мозг, растекаясь по венам разжигающими огонь искрами. Как в хмельном забытье, Гриммджо нетерпеливо стаскивал джинсы с онемевшего от шока мальчишки, дёргал сопротивляющиеся клочки ещё уцелевшей части футболки.
- Рыыыжииик! Как же я хочу тебя! Ты будешь моим, Куросаки, только моим! – окончательно избавив бывшего шинигами от одежды, голубоволосый спешно стянул с себя так же мешающую процессу ткань. – Не сомневайся!
- Гриммджо! Подожди! – Ичиго напрасно пытался докричаться до обезумевшего от страсти аранкара. – Ты с ума сошёл! Что ты делаешь?
- Заткнись, Куросаки! – Джаггерджек запечатал губы рыжеволосого страстным поцелуем, подчиняя, навязывая свой ритм, заставляя прогнуться под его волю.
Руки…. Эти крепкие, сильные, но в тоже время нежные и горячие руки, казалось, были везде и сразу. Ичиго задыхался только от одних прикосновений этих невозможных, требовательных пальцев, столь неистово ласкающих его везде, до чего только можно было дотянуться.
То, что вытворял сейчас голубоволосый, даже в голове не укладывалось. Такие откровенные ласки Ичиго доводилось видеть лишь на экране телевизора, тайком от отца просматривая его диски с порно.
- Гриммм…. Ичиго выгнулся, подаваясь всем телом вперёд, когда влажный, напористый язык коснулся его самого сокровенного места.
- Что, рыжик, тебя ещё никто никогда так не ласкал? – Джаггерджек уже не издевался, он просто испытующе смотрел в ошалевшие от страсти и безумного наслаждения глаза. Карие, потемневшие до глубины, бездонные омуты заволакивали одним своим взглядом, заставляя проваливаться в эту неимоверную бездну до конца. – А как тебе это? – Гриммджо опустился чуть ниже и провёл языком между вздрагивающих, сжимающихся в нетерпении ягодиц.
- Ахмм… - Ичиго не сумел сдержать рвущегося наружу стона наслаждения. Как бы он ни старался, как бы ни сосредотачивался, желание оттолкнуть от себя этого безумного извращённого кошака молниеносно перерастало в прямопротивоположное.
Не контролируя себя, Куросаки лишь сильнее прижимал к себе лохматую яркую шевелюру, боясь хоть на секунду лишиться той безумной, обжигающей, сметающей всё на своём пути страсти. Страшась хоть на мгновение потерять из виду то отчаянное, пылающее безумным вожделением и жаждой обладания лицо.
- Рыыыжииик! Какой же ты отзывчивый! – Джаггерджек, не мешкая, перевернул Куросаки на живот, впопыхах подоткнув ему под него попавшуюся маленькую подушку.
- О, вот то, что как раз нам пригодится! – Гриммджо немного потянулся вперёд и ухватил с журнального столика баночку с кремом для рук. – Приподнимись немного, Куросаки!
- Гриммджо, подожди! Я не…. – Ичиго не успел договорить, когда скользкие от крема пальцы коснулись его дрожащего, судорожно сжимающегося колечка мышц и сразу два из них нетерпеливо проникли в него. – Ай! Б-б-больно! Ты…
- Заткнись, Куросаки! – Джаггерджек лишь крепче прижался к спине рыжеволосого и сильнее двинул вперёд рукой, глубже проникая в разгорячённую плоть. – Я и так стараюсь сделать всё аккуратно.
Ичиго зашёлся глубоким стоном, подаваясь вперёд от настойчивой руки, стараясь уйти от источника боли и дискомфорта.
- Гриммджо, мне больно! Перестань!
- Ш-ш-шшшш…. Не дёргайся, – Джаггерджек уже пристроился между ног парня и, раздвинув пальцами ягодицы, приставил свой стоящий колом от возбуждения член к содрогающейся маленькой дырочке. Потерпи немного, рыжик! – Гриммджо с силой двинулся вперёд, в раз проникая почти до основания.
Как же он мечтал об этом, как долго томился в муках, изводясь несбыточными желаниями, тщетно пытаясь утолить этот безумный голод в объятиях других. Нет, именно это, именно рыжик единственный, кто в состоянии утихомирить его бурю, обуздать его страсть и удовлетворить его безумное желание. Именно он, извивающийся сейчас под ним - то, что было нужно Джаггерджеку.
Резкие сильные движения, до самого конца, до предела. Рывки, болезненные и оглушающие, страстью и безумием упоённые. То, чего так неимоверно хотелось всё это время, то, без чего жизнь казалась раскрашенной лишь чёрно-белыми красками.
Откуда-то издалека болезненный, срывающийся от безысходности крик. Крик боли и страха, пугающий и разрывающий душу на куски.
Ичиго? Это же крик Ичиго!
Гриммджо с трудом сумел совладать со своим естеством, в последние мгновение почувствовав живое, горячее тело под собой, яростно вбиваясь в него до последнего вздоха, до последнего вскрика, он излился в горячую глубину. Такого удовольствия он не испытывал никогда и ни с кем.
Парень под ним хрипел, придавленный тяжёлой расслабившейся тушей.
- Рыжик, я…
Понимая, что сказать в этот момент просто нечего, Гриммджо поднялся, неотрывно наблюдая за продолжающим всё так же лежать парнишкой.
- Ичи, я просто…. Я не хотел, так… - пытаясь выровнять собственное дыхание, Джаггерджек осторожно попытался перевернуть рыжеволосого лицом к себе. Куросаки дёрнулся и лишь сильнее отвернулся от него, не желая разговаривать.
- Рыжик…
Через несколько минут входная дверь дома Куросаки хлопнула, оповещая об уходе одного, очень важного и ненавистного, в тоже время, гостя.
- Чёрт! Чёрт! Чёрт! Джаггерджек, ты последняя сволочь! Ты редкостный моральный урод, практически насильник, одним словом аранкар! – Гриммджо бесцельно бродил по ночному городу, непрестанно ругая самого себя на чём свет стоит.
Сразу же после произошедшего, когда Куросаки отказался даже обернуться в его сторону, бывший Секста со скоростью ветра вылетел из его дома и почти бегом понёсся в произвольном направлении. Размашисто шагая по тёмным улочкам, прячась от назойливого света фонарей, голубоволосый теперь лихорадочно соображал, что и как сделать, чтобы исправить эту отвратительную ситуацию, произошедшую по его вине.
- Вот же дебил! Ведь знал, что тащиться к рыжему в таком состоянии не стоило. Понимал, что сорвусь и всё равно пошёл! Зато теперь поздравляю, трезв как стёклышко! – Гриммджо тоскливо усмехнулся.
Голова разрывалась от множества безумных мыслей, одновременно кружащих в воспалённом сознании. Что теперь будет дальше? Куросаки больше никогда не захочет его видеть? Навсегда вычеркнет из своей жизни? Нет, не может быть. Ичиго так не поступит. Он ведь тоже хотел, сам был не против близости, неумело отвечал на поцелуи, не стыдясь, подавался навстречу ласкам и…
- Блядь! – Гриммджо даже зажмурился на секунду, осенившая его мысль заставила моментально покрыться холодным потом и почувствовать дрожь в каждой частичке тела.
- н ведь девственник. Наверняка девственник, не иначе. Вот же…. – в памяти мимоходом пронеслось смутное, неясное воспоминание о том, как Ичиго что-то пытался ему сказать процессе. Но Джаггерджек, распалённый безумным желанием, уже почувствовавший звериный азарт от власти над своей законной добычей, ошалевший от вседозволенности и наслаждения, просто его не услышал.
- В первый раз и так…. – Гриммджо сейчас готов был собственноручно таскать себя за волосы и, ухватив за горло, медленно, с наслаждением душить. Столько времени ждал, всё складывалось как нельзя лучше. Рыжеволосый радовался его появлению, легко шёл на контакт, более того, невооружённым глазом было видно, что бывший аранкар ему симпатичен. Чего-чего, а притворяться толком Куросаки не умел. – А ещё тут же сбежал! Молодец, нечего сказать! – Джаггерджеку уже казалось, что ещё немного, и он перейдёт на протяжный, тоскливый вой от бессилия и осознания собственной глупости. – Теперь рыжик наверняка думает, что я решил с ним просто поиграть. Трахнул и свалил. Что, собственно говоря, ты и сделал, дебил! – Гриммджо выкрикнул эту последнюю фразу слишком громко и, проходящая мимо парочка, загулявшаяся до рассвета, испуганно шарахнулась от него на противоположную сторону улицы.
Перед глазами, не переставая, маячил силуэт лежащего на диване, спиной к нему парня. Рыжего ощутимо потряхивало, дыхание его было тяжёлым, надрывным. В какой-то момент Гриммджо даже показалось, что он услышал тихий всхлип, но сил и смелости на то, чтобы развернуть Куросаки к себе лицом, почему-то не хватило. Поддавшись каким-то неясным внутренним порывам, Джаггерджек просто ушёл, а вернее, сбежал. И теперь уже несколько часов бродил по городу, сражаясь с собственными страхами и переживаниями.
Страх. Слово ранее не знакомое бывшему аранкару, теперь обрело смысл и форму, показав свою уродливую морду и оскалившись кривыми зубами. Страх потерять то, что уже успел получить - Ичиго…
А если не простит? Если больше не позволит и близко к нему подойти? Нет, Куросаки так не поступит, он не будет вести себя как обиженная девчонка, он лучше набьёт ему морду и в подробностях объяснит, что думает по поводу произошедшего.
Откуда появилась, эта чёртова неуверенность в собственных силах? Гриммджо просто до безумия раздражало это мерзкое, непонятно откуда взявшееся ощущение. Так нельзя. Он не должен, он не может, да и просто не будет вести себя подобным недостойным образом!
- Всё, Джаггерджек! Хватит тут круги по Каракуре наматывать, топай домой и отоспись, – сам себя увещевал голубоволосый. – Никуда рыжик от тебя не денется, не будет у него такой возможности, ты ему её не дашь. Выслушать он тебя по любому выслушает, а уж ты постараешься сделать так, чтобы он, не раздумывая, дал тебе возможность исправить неудачное начало. Тьфу ты! Так и параноиком стать не долго, разговариваешь сам с собой, который уже час, бродя по улицам, – на лице голубоволосого снова появилась привычная надменная улыбка. – Что ж, Куросаки, сегодня вечером я снова приду, лечить твою уже не девственную попку и поправлять душевное равновесие!
Звук захлопнувшейся двери заставил Куросаки окончательно увериться в том, что Джаггерджек его просто использовал. Нет, даже не так, не использовал, а поимел, в прямом и переносном смысле. Захотелось ему поразвлечься, а может…. Ичиго нервно сглотнул. Нет, на месть не похоже или же всё-таки…. Задумавшись, рыжеволосый всё же отмёл эту идею, аранкар обладал на редкость убойной откровенностью, говорил что думал, не юлил, не обманывал. Если бы хотел отомстить, то напрямую объявил бы войну.
Как же паршиво было сейчас на душе. Куросаки неподвижно лежал на диване, всё так же не меняя позы, отвернувшись к спинке, в том положении, в котором и оставил его Джаггерджек. Он столько времени представлял себе этот момент, момент их близости, что и подумать не мог, что что-то может произойти совсем по-другому. Ичиго, собственно говоря, вообще не мог представить себе, что может случиться нечто подобное в действительности, он и Гриммджо уже не надеялся увидеть больше никогда. А тут…. Так резко, неожиданно и больно. Очень больно! И от этого просто нестерпимо обидно.
Но в тоже время что-то отчаянно мешало почувствовать себя полностью опустошённым, растоптанным и обманутым. Ичиго зажмурился и потряс головой. Он ведь помнит взгляд Джаггерджека, он видел его глаза. Не было в них ни злости, ни ненависти, ни желания отомстить. Вернее желание было…. Безумное, сжигающее всё на своём пути, затмевающее разум и отравляющее сознание. Гриммджо совершенно точно хотел его, но не убить, не унизить, не…. А что, собственно, не? Ведь ушёл, сразу же испарился, справив свои извращённые нужды!
Рыжеволосый тяжело вздохнул. Думать сейчас о чём-либо вообще плохо получалось. И что толку мучиться вопросами, на которые никто, кроме сбежавшего Джаггерджека ответить не мог. Теперь всё просто разрешится само собой, если Гриммджо так и не объявится больше, значит, он ошибся. Значит, разглядел в его глазах гораздо больше, чем было на самом деле или просто слишком сильно хотел увидеть именно это. Ну а если объявится…
- Я убью тебя, драный кошак! Я тебя…. Только появись!
- Ммммм…. – Ичиго поморщился, зад болел невыносимо. – Замечательно, в душу наплевал, задницу разорвал и молча удалился! А чего, собственно, можно было ожидать от аранкара? Пришёл, взял, что хотел и ушёл, ничего лишнего. …Или не разорвал? – Куросаки попробовал осторожно пошевелиться и перевернуться. Каждое движение почему-то сейчас отдавалось именно в пятой точке, причиняя вполне ощутимые болезненные ощущения. – Интересно, я сидеть теперь вообще не смогу?
Ренджи с нетерпением ждал вечера. Сегодня его, наконец-то, выписывают. Как и любой шинигами, он просто до безумия ненавидел валяться в госпитале в абсолютном бездействии.
Получив на руки долгожданную выписку, лейтенант сразу же поспешил покинуть территорию четвёртого отряда.
Времени до конца рабочего дня оставалось ещё предостаточно, поэтому Абараи решил отметиться о своём выздоровлении и благополучном возвращении на службу сразу же.
- Интересно, Кучики тайчо на месте? – размышлял по дороге в казармы шестого отряда красноволосый. – Конечно, на месте, где же ему ещё быть. Из старших офицеров он один остался в расположении. Эх…. Дел, наверное, накопилось! – Ренджи поморщился, представив себе кучу отчётов, смет и прочего бумажного безумия, которое наверняка накопилось в его отсутствие.
К тому же, из головы никак не шёл тот момент, когда ещё в самом начале, сразу после ранения, капитан приходил к нему в палату. Это был единственный его визит, но какой…. Абараи до сих пор, казалось, чувствовал тёплую, почти невесомую ладонь на своей руке. Объяснения этому поступку тайчо он не находил, изо дня в день изводя себя всевозможными догадками и предположениями. Ведь не просто так! Не от избытка доброты душевной и переполняющих его эмоций, которых, судя по извечно равнодушному, непроницаемому лицу, у капитана вообще не было.
Означать это странное событие могло только одно - Бьякуя всё понял. И не просто понял, а даже не собирается его убивать после столь своеобразного открытия. Ренджи в тайне надеялся на это, по крайней мере.
Оставалось только понять, как теперь вести себя с собственным капитаном и, самое главное, как он сам поведёт себя при их встрече.
Мысли бешеным водоворотом закручивались в голове, путаясь, сбивая друг друга, мешая здраво рассуждать.
- Эх…. Да о чём, собственно, рассуждать? - Абараи тоскливо улыбнулся, глядя на появившиеся вдалеке казармы своего отряда. Остаётся только проверить свои предположения опытным путём, а конкретно, просто появиться сейчас в кабинете капитана Кучики. А уж там, исходя из ситуации и поведения Бьякуи, решать, что же делать дальше.
Сделав глубокий вдох, собравшись с духом, Ренджи уверенно зашагал дальше, навстречу неизвестности.
Автор: _SHAMBALA_
Бета: Daiko.
Гамма: Хасяндра
Жанр: ангст, романс, юмор
Рейтинг: NC-17 (для всего произведения)
Пейринг: Ренджи/Бьякуя; Гриммджо/Ичиго; Ренджи/Шухей; несколько второстепенных
Размер: макси
Статус: в процессе
Саммари: многое в нашем мире поменялось и буквально перевернулось с ног на голову. Как приспособиться к этой новой жизни? И стоит ли вообще? Столько новых чувств, неизведанных эмоций и переживаний.... Зачем? Для чего? А по-другому уже никак нельзя, назад пути уже нет. Посмотреть и увидеть рядом того, кого так страстно желал долгое время всей душой и сердцем, мучаясь и страдая в бессильных терзаниях. Вот он, рядом, неужели это не сон? Протяни руку - он не исчезнет, не сомневайся...
Предупреждения: ООС
Предыдущие главы: Пролог + главы 1 - 4
читать дальшеРазговор с Микки прошёл просто отвратительно. По большому счёту, его и разговором-то нельзя было назвать. Как только Гриммджо попытался объясниться с парнем, сказав, что события прошлой ночи никак не повлияют на их дальнейшие отношения, и, более того, подобного больше вообще не повторится никогда, Микото разразился самой настоящей истерикой.
- Ты меня используешь! Всегда использовал, как… как вещь! – молодой человек даже не пытался говорить спокойно.
- Да, в какой-то мере это действительно так! – огрызаясь в ответ, практически прорычал Джаггерджек. Повышенные интонации разбушевавшегося юноши спокойствия не прибавляли. – Только не надо сейчас делать удивлённое лицо и смотреть на меня своими щенячьими глазками! Я тебе никогда не врал! Ещё полгода назад я тебе чётко и ясно сказал, что между нами ничего серьёзного не было и не будет!
- Но ты звал меня! Ты всегда звал, когда тебе это было необходимо и…
- Вот именно, Микото, когда мне это было необходимо! Не более! Ты мне был нужен только в постели, и я открытым текстом тебе заявил это ещё в наши первые встречи. А то, что ты сам себе напридумывал и попытался мне навязать, надраивая полы в моё отсутствие и готовя ужин, ничего не меняет. Да, в первое время было конечно удобно, когда после работы я усталый возвращался домой, а меня ждала на столе горячая порция супа, но ты слишком быстро перешёл границы дозволенного. Ты, видимо, решил, что мои слова о несерьёзности наших отношений и об отсутствии каких-либо обязательств ничего не значат, поэтому и продолжал усердно пытаться проникнуть в мою жизнь.
- Ты же сам…. – парень всхлипнул. Воинственное настроение угасло, оставляя место истерике. – Ты сам вчера позвал меня, снова, спустя столько времени!
- Да, позвал! Я был не прав! Чёрт! Не так! Я сделал глупость, очень большую глупость, снова связавшись с тобой! Поверь, я пожалел об этом сразу же, и рад бы исправить случившееся, но это, к сожалению, не возможно!
- Ты…. Ты чёрствый, бездушный человек! Ты…
- Микото, я не привык извиняться перед кем-либо, более того, я вообще не помню, когда в последний раз это делал. Я понимаю, что поступил опрометчиво, заставив тебя снова впустую надеяться на наши несуществующие отношения, которые ты сам себе навыдумывал, но так уж вышло. Прошу тебя, успокойся, забудь обо всём и в первую очередь обо мне, я тебя больше не позову, в этом можешь быть уверен. Ты мне не нужен.
- Значит, выкидываешь, опять. Вот так вот запросто и…
- Микки, хватит! – Джаггерджек уже с трудом сдерживался, чтобы не схватить этого мелкого слезливого пацана и не вышвырнуть его из квартиры. – Я всё сказал! Уходи. Не заставляй меня выставлять тебя.
Парень сначала несколько секунд стоял неподвижно, скрипя зубами и до побелевших костяшек сжимая кулаки, а потом резко развернулся и пошёл в сторону балконной двери, на ходу сдёргивая с себя фартук и швыряя его на пол. У самой двери Микото обернулся и с неестественной для него злобной ухмылкой проговорил:
- Ты ещё позовёшь меня, Гриммджо! Обязательно позовёшь! А я подумаю, стоит ли мне приходить.
Глядя на то, как парень ловко перебирается в свою квартиру через балкон, Гриммджо захотелось в срочном порядке замуровать свою балконную дверь.
Настроение было совершенно ни к чёрту. Несмотря на выходной, Джаггерджек поехал на работу - занять себя хоть чем-то было просто необходимо. Перед этим он всё же решил заглянуть в спортзал, бешенство после разговора с Микото требовало срочного выхода, пока он не сорвался и не разнёс в щепки собственную квартиру.
От души помутузив грушу, Гриммджо направился в бассейн. Проплавав туда-сюда в бешеном темпе около часа, он с сожалением понял, что долгожданной разрядки и успокоения не наступает.
- Твою мать, да что же это за хрень такая! И чего завёлся из-за такой незначительной ерунды? – сам себя спрашивал голубоволосый, остервенело вытираясь большим махровым полотенцем. – Ну, сорвался вчера, ну позвал снова пацана, хоть и зарекался давно этого не делать. И надо отметить, раньше это прекрасно удавалось. А теперь…
Теперь чёртов рыжий придурок забрался к нему в башку и не даёт нормально мыслить и вести себя привычным образом. Джаггерджек тяжело вздохнул и сел на скамейку возле бассейна. Вода уже успокоилась после его нешуточного штурма и превратилась в ровную, словно натянутая ткань, поверхность. Вот так и в его жизни, стоит появиться этому несносному недошинигами, как всё переворачивается вверх дном. Так было и раньше, в Уэко Мундо, во время войны, так есть и сейчас, здесь. Одно только воспоминание о рыжеволосом парне заставляет его заходиться в непонятных, неизведанных чувствах и эмоциях.
Самое противное было осознавать, что сорвался-то он вчера именно из-за Ичиго. Из-за этого несносного парня. Хотя…. Он-то тут причём, по большому счёту? Это ты, Джаггерджек, сам не в состоянии совладать с собой в его присутствии, поэтому и вытворяешь чёрте что! Ну, сорвался вчера, снова позвал белобрысого соседа и что? Легче не стало, только хуже. То, что гложет изнутри, заставляет гореть, неистово желать именно Куросаки, никуда не исчезло, а скорее в разы усилилось. Понимание того, что неистовое желание рыжего недошинигами не заменить случайным трахом с кем-то другим, не избавиться от его образа, затуманившего разум и сознание, не выбросить из головы всё, что уже прочно обосновалось глубоко внутри, только добавило ярости и без того заведённому Джаггерджеку.
А, может, не стоило вчера вообще уходить? Может, нужно было остаться, взять то, чего так жаждет его звериная натура? Ведь Куросаки его принял, не оттолкнул и рад был встрече до безумия, как бы ни старался это скрывать.
- Ммммм…. Да что же всё так сложно-то? – Гриммджо в какой-то мере боялся признаться сам себе, что вчерашним вечером так поспешно покинул дом Ичиго, потому что не хотел испортить всё с самого начала. Не хотел вновь потакать своим звериным инстинктам и оттолкнуть от себя рыжего, напугав или причинив ему боль. Не хотел…. Потому что не для этого ждал столько времени, не для этого прятался в подворотне, чтобы вот так, одним махом перечеркнуть то, что может стать по-настоящему особенным и нужным.
Надо успокоиться, взять себя в руки. Он же Гриммджо Джаггерджек! Пусть в совершенно иной форме сейчас, в другой ситуации, но это он. А он не позволит каким-то ненормальным, взрывающим сознание эмоциям, испортить ему жизнь.
Просидев почти до вечера в своём кабинете, перебрав в попытке успокоиться кучу ненужных бумаг, Гриммджо решил, что ему просто необходимо сегодня выпить. Предусмотрительно оставив свою машину на платной стоянке, он вызвал такси и отправился в свой излюбленный бар, находящийся по совершенно случайному стечению обстоятельств недалеко от дома Куросаки. Это место Джаггерджек облюбовал давно, с самого начала, как только у него вошло в привычку торчать по вечерам под окнами рыжеволосого недошинигами.
Прикончив очередную, неизвестно какую уже по счёту, порцию спиртного, голубоволосый так и не сумел толком расслабиться. Мысли постоянно метались в голове, перебивая друг друга, не давая сосредоточиться ни на чём ином, кроме прошлой встречи с Ичиго и безумных планах на новую. Единственное, в чём Джаггерджек был уверен, это то, что соваться к рыжику в его теперешнем состоянии не стоит - неизвестно, что может учудить разгорячённый алкоголем организм, а сдержаться в таком состоянии будет гораздо проблематичнее. Возможность снова затащить кого-нибудь в койку ради банальной разрядки он отмёл сразу же – не помогает, теперь уже проверено. Поэтому, попытавшуюся в очередной раз присесть за его столик нахальную девицу, с откровенным предложением поближе познакомиться, Гриммджо чуть ли не пинком выдворил со стула.
Девушки в этом мире не отличались особой скромностью и буквально с первых минут знакомства норовили залезть в штаны. По крайней мере, очень многие из встречавшихся голубоволосому. Хотя…. В питейных заведениях трудно было рассчитывать на знакомство с приличной женщиной, а в более культурных местах Гриммджо бывал редко. Может быть, поэтому ему в последнее время гораздо проще и приятнее было иметь дело с представителями своего пола?
Понимая, что забыться в пьяном угаре также не удаётся, Джаггерджек расплатившись с официантом, вышел из бара. Сколько же времени он там просидел? Уже основательно стемнело, и улицы вспыхнули яркими разноцветными огнями. Из окон домов и витрин магазинов лился искусственный свет. На мгновение Гриммджо вспомнился Лас Ночес, в нём тоже всё было искусственным, и солнечный свет, загорался над городом по утрам, словно электрическая лампочка от щелчка выключателя.
Пройдя уже до боли знакомыми улочками, бывший Секста по привычке оказался у дома Куросаки. В окне его спальни свет не горел, но внизу, в гостиной, тусклыми отблесками отсвечивал включенный телевизор.
- Вот так и знал, не стоило мне сегодня сюда соваться! – огрызнулся вполголоса Джаггерджек. – Не уйду ведь теперь, пока не повидаюсь с этим несносным рыжиком, – память словно издеваясь, тут же подкинула пьянящие образы зардевшегося мальчишки, когда в прошлую их встречу Гриммджо облизывал его обожжённые пальцы. – Блядь! К меносам всё! – и голубоволосый уверенно зашагал к входной двери.
Настойчивый звонок в дверь выдернул Ичиго из размышлений об одном своенравном безбашенном кошаке. Он уже три часа сидел перед телевизором, пытаясь хоть немного сконцентрироваться на мелькающих на экране картинках. Получалось плохо, вернее совсем не получалось.
От звонка Куросаки резко подскочил с дивана и, с трудом переводя вмиг сбившееся дыхание, пошёл открывать. В груди стало тесно, волнение вперемешку с какой-то дурацкой радостью полностью завладели им в считанные секунды.
- И чего ты так встрепенулся? – одёрнул сам себя бывший шинигами. – Может, это и не он вовсе!
Но на пороге, вопреки смутным сомнениям, оказался всё-таки именно виновник его беспокойства, прочно обосновавшийся в мыслях и не позволявший ни на минуту забыть о нём. Гриммджо стоял, привалившись к дверному проёму и, как всегда, скалился в своей обычной манере.
- Рыыыжииик! А я к тебе на чай пришёл, надеюсь, молоком ты разжился сегодня! – скорее утверждая, нежели спрашивая, протяжно произнёс голубоволосый, обдавая Куросаки стойким запахом алкоголя.
- Ты пьяный что ли? – Ичиго спешно отодвинулся, пропуская внутрь слегка пошатывающегося Джаггерджека.
- Есть немного, а ты что-то имеешь против? – с вызовом в голосе отозвался поздний гость. – Ах да, ты же у нас ещё маааленький! – продолжал издевательски Гриммджо. – Не бойся, с тобой мы будем пить только чай!
- Кто тут чего бояться должен? – мигом взвился Куросаки. – Я между прочим уже совершеннолетний, и спиртным ты меня не удивишь! Просто какого чёрта ты ко мне на рогах припёрся?
- Тише-тише, не напрягай мою голову, рыыыжииик! – Джаггерджек демонстративно наклонился ближе к лицу Ичиго и дыхнул на него, наслаждаясь видом забавной мордашки сморщившегося от неприятного запаха парня. А затем, без приглашения прошествовал прямиком на кухню, бормоча себе под нос какую-то незатейливую мелодию.
- Вот ведь, свалился на мою голову! Беспредельщик! – возмущённый Куросаки потопал следом за нахальным гостем.
Чайник засвистел, и Ичиго поспешил достать из шкафа чашки.
- Рыжик, будь осторожнее! – насмешливо протянул развалившийся за столом нахальный гость. – А то эксплуатация столь сложного бытового прибора может привести к травме! – котяра откровенно глумился, подначивая Куросаки.
- Да пошёл ты! Сиди уже молча! – огрызнулся в ответ рыжеволосый. – Лучше скажи, какое тебе молоко? – Ичиго вытащил из холодильника две, купленные им сегодня днём пачки, и поставил их на стол перед ухмыляющимся аранкаром.
- Охренеть! Так ты даже разные сорта купил! И всё чтобы угостить своего дорогого гостя? – Джаггерджек довольно оскалился. – Ждал, значит, меня, рыыыжииик!
- Задрал ты уже меня так называть! Я не рыжик! – Куросаки, сам не понимая почему, отвёл глаза, чувствуя, как щёки стремительно заливает предательский румянец.
- А кто же ты? Блондин или брюнет? Ты рыжик! – Джаггерджек в голос расхохотался. – Вот это оставь, – мужчина указал на пачку с более жирным молоком. Почему-то именно здесь и сейчас все тревоги, злость и раздражение понемногу отпускали. Рядом с этим несносным мальчишкой становилось как-то легко и тепло что ли. Гриммджо даже на мгновение прикрыл глаза, пытаясь острее прочувствовать это пьянящее, успокаивающее ощущение.
- Ты ещё усни здесь, пьянь! – резкий голос Куросаки вывел голубоволосого из блаженного транса. – Молоко сам добавь, сколько нужно.
Выпив чашку чая практически залпом, Джаггерджек довольно облизнулся и уставился на притихшего напротив него Куросаки.
- Рыжик, а у тебя что-нибудь покрепче чая не найдётся?
- Ты ещё не совсем упился что ли? – недовольно пробурчал бывший шинигами. – Хватит тебе уже, лакай своё молоко дальше.
- Да брось, я почти трезв! – отмахнулся голубоволосый. – А, может, ты ничего крепче кефира и не употребляешь? – ухмылка Джаггерджека стала просто до неприличия широкой.
- Вот ведь достал! Вино красное будешь? – Ичиго вспомнил, что в холодильнике ещё с прошлого семейного праздника осталась початая бутылка вина. Они с отцом выпили только по бокалу и остальное уже невесть сколько времени болталось в недрах железного хранителя.
- Буду, и ты будешь, рыжик!
- Я не хочу, – попытался было отговорится Куросаки.
- Ага, значит, я был прав, спиртное тебе маленькому ещё рано! – Джаггерджек сознательно давил на дух противоречия, в избытке преобладающий у рыжеволосого.
- Иди к чёрту! – взвился бывший шинигами и, метнувшись к кухонному шкафу, поставил на стол два высоких фужера. Затем достал из холодильника бутылку с вином и водрузил её перед лыбящимся кошаком.
- Вот, так-то лучше, рыжик! А то не хочу, не буду! – Гриммджо быстро разлил вино и поднял свой бокал. – За встречу, Куросаки!
Вино тепло обволакивало внутренности, наполняя голову густым, тягучим туманом удовольствия и расслабленного спокойствия. Ичиго сам не заметил, как прикончив второй фужер уже не стесняясь рассматривал вальяжно распластавшегося аранкара перед собой. Тот же, смакуя ярко красную жидкость из бокала, лишь изредка бросал взгляды на порядком опьяневшего собеседника и не переставая, довольно ухмылялся. В какой-то момент для Куросаки эти его ухмылки перестали быть раздражающим фактором. Каждое движение, каждый жест голубоволосого он старался перехватить на лету, словно впитывая, запоминая эти редкостные мгновения.
Последние капли вина Джаггерджек легко разлил по бокалам, не наполнив их даже наполовину.
- Ну всё, теперь опять остаётся только чай пить, рыжик!
- А тебе лишь бы только напиться, латрыга!
- Как ты меня обозвал? – в голосе Джаггерджека промелькнули воинственно веселящиеся нотки.
- Латрыга! – Ичиго с удвоенной силой, насколько мог, громко произнёс это слово. – Безобразная пьянь и…
Договорить он не успел. Моментально перегнувшийся через стол, Гриммджо, ухватив его за воротник футболки, резко дёрнул на себя и приник губами к приоткрывшемуся рту бывшего шинигами.
Куросаки яростно замахал руками, и постарался оттолкнуть от себя голубоволосого. Но уже спустя несколько секунд замер, инстинктивно подаваясь вперёд, навстречу столь желанным, множество раз представляемым во сне и наяву ощущениям.
Этот поцелуй был самым ярким, самым лучшим и впечатляющим в жизни Ичиго. Пусть и практика до этого у него была, но весьма скромная.
Именно это, безумное, обжигающее чувство он множество раз представлял себе, вспоминая этот призрачный образ, навсегда лишившего его покоя аранкара.
- Иди сюда, рыжик, – Гриммджо уверенно потянул парня за собой из кухни.
На второй этаж, в комнату Ичиго, идти не было никого желания и возможности. Джаггерджек, на ходу соображая, потащил рыжеволосого в сторону дивана в гостиной.
- Гриммджо, ты что делаешь? – единственное, что успел произнести Куросаки, когда голубоволосый резким рывком опрокинул его на мягкий, широкий диван.
- То, что нужно, рыжик, то, что давно хотел сделать, – Джаггерджек, плохо соображая, принялся лихорадочно срывать одежду с вздрагивающего, не ожидавшего столь рьяного напора парня. Алкоголь словно с новой силой затуманил ему мозг, растекаясь по венам разжигающими огонь искрами. Как в хмельном забытье, Гриммджо нетерпеливо стаскивал джинсы с онемевшего от шока мальчишки, дёргал сопротивляющиеся клочки ещё уцелевшей части футболки.
- Рыыыжииик! Как же я хочу тебя! Ты будешь моим, Куросаки, только моим! – окончательно избавив бывшего шинигами от одежды, голубоволосый спешно стянул с себя так же мешающую процессу ткань. – Не сомневайся!
- Гриммджо! Подожди! – Ичиго напрасно пытался докричаться до обезумевшего от страсти аранкара. – Ты с ума сошёл! Что ты делаешь?
- Заткнись, Куросаки! – Джаггерджек запечатал губы рыжеволосого страстным поцелуем, подчиняя, навязывая свой ритм, заставляя прогнуться под его волю.
Руки…. Эти крепкие, сильные, но в тоже время нежные и горячие руки, казалось, были везде и сразу. Ичиго задыхался только от одних прикосновений этих невозможных, требовательных пальцев, столь неистово ласкающих его везде, до чего только можно было дотянуться.
То, что вытворял сейчас голубоволосый, даже в голове не укладывалось. Такие откровенные ласки Ичиго доводилось видеть лишь на экране телевизора, тайком от отца просматривая его диски с порно.
- Гриммм…. Ичиго выгнулся, подаваясь всем телом вперёд, когда влажный, напористый язык коснулся его самого сокровенного места.
- Что, рыжик, тебя ещё никто никогда так не ласкал? – Джаггерджек уже не издевался, он просто испытующе смотрел в ошалевшие от страсти и безумного наслаждения глаза. Карие, потемневшие до глубины, бездонные омуты заволакивали одним своим взглядом, заставляя проваливаться в эту неимоверную бездну до конца. – А как тебе это? – Гриммджо опустился чуть ниже и провёл языком между вздрагивающих, сжимающихся в нетерпении ягодиц.
- Ахмм… - Ичиго не сумел сдержать рвущегося наружу стона наслаждения. Как бы он ни старался, как бы ни сосредотачивался, желание оттолкнуть от себя этого безумного извращённого кошака молниеносно перерастало в прямопротивоположное.
Не контролируя себя, Куросаки лишь сильнее прижимал к себе лохматую яркую шевелюру, боясь хоть на секунду лишиться той безумной, обжигающей, сметающей всё на своём пути страсти. Страшась хоть на мгновение потерять из виду то отчаянное, пылающее безумным вожделением и жаждой обладания лицо.
- Рыыыжииик! Какой же ты отзывчивый! – Джаггерджек, не мешкая, перевернул Куросаки на живот, впопыхах подоткнув ему под него попавшуюся маленькую подушку.
- О, вот то, что как раз нам пригодится! – Гриммджо немного потянулся вперёд и ухватил с журнального столика баночку с кремом для рук. – Приподнимись немного, Куросаки!
- Гриммджо, подожди! Я не…. – Ичиго не успел договорить, когда скользкие от крема пальцы коснулись его дрожащего, судорожно сжимающегося колечка мышц и сразу два из них нетерпеливо проникли в него. – Ай! Б-б-больно! Ты…
- Заткнись, Куросаки! – Джаггерджек лишь крепче прижался к спине рыжеволосого и сильнее двинул вперёд рукой, глубже проникая в разгорячённую плоть. – Я и так стараюсь сделать всё аккуратно.
Ичиго зашёлся глубоким стоном, подаваясь вперёд от настойчивой руки, стараясь уйти от источника боли и дискомфорта.
- Гриммджо, мне больно! Перестань!
- Ш-ш-шшшш…. Не дёргайся, – Джаггерджек уже пристроился между ног парня и, раздвинув пальцами ягодицы, приставил свой стоящий колом от возбуждения член к содрогающейся маленькой дырочке. Потерпи немного, рыжик! – Гриммджо с силой двинулся вперёд, в раз проникая почти до основания.
Как же он мечтал об этом, как долго томился в муках, изводясь несбыточными желаниями, тщетно пытаясь утолить этот безумный голод в объятиях других. Нет, именно это, именно рыжик единственный, кто в состоянии утихомирить его бурю, обуздать его страсть и удовлетворить его безумное желание. Именно он, извивающийся сейчас под ним - то, что было нужно Джаггерджеку.
Резкие сильные движения, до самого конца, до предела. Рывки, болезненные и оглушающие, страстью и безумием упоённые. То, чего так неимоверно хотелось всё это время, то, без чего жизнь казалась раскрашенной лишь чёрно-белыми красками.
Откуда-то издалека болезненный, срывающийся от безысходности крик. Крик боли и страха, пугающий и разрывающий душу на куски.
Ичиго? Это же крик Ичиго!
Гриммджо с трудом сумел совладать со своим естеством, в последние мгновение почувствовав живое, горячее тело под собой, яростно вбиваясь в него до последнего вздоха, до последнего вскрика, он излился в горячую глубину. Такого удовольствия он не испытывал никогда и ни с кем.
Парень под ним хрипел, придавленный тяжёлой расслабившейся тушей.
- Рыжик, я…
Понимая, что сказать в этот момент просто нечего, Гриммджо поднялся, неотрывно наблюдая за продолжающим всё так же лежать парнишкой.
- Ичи, я просто…. Я не хотел, так… - пытаясь выровнять собственное дыхание, Джаггерджек осторожно попытался перевернуть рыжеволосого лицом к себе. Куросаки дёрнулся и лишь сильнее отвернулся от него, не желая разговаривать.
- Рыжик…
Через несколько минут входная дверь дома Куросаки хлопнула, оповещая об уходе одного, очень важного и ненавистного, в тоже время, гостя.
- Чёрт! Чёрт! Чёрт! Джаггерджек, ты последняя сволочь! Ты редкостный моральный урод, практически насильник, одним словом аранкар! – Гриммджо бесцельно бродил по ночному городу, непрестанно ругая самого себя на чём свет стоит.
Сразу же после произошедшего, когда Куросаки отказался даже обернуться в его сторону, бывший Секста со скоростью ветра вылетел из его дома и почти бегом понёсся в произвольном направлении. Размашисто шагая по тёмным улочкам, прячась от назойливого света фонарей, голубоволосый теперь лихорадочно соображал, что и как сделать, чтобы исправить эту отвратительную ситуацию, произошедшую по его вине.
- Вот же дебил! Ведь знал, что тащиться к рыжему в таком состоянии не стоило. Понимал, что сорвусь и всё равно пошёл! Зато теперь поздравляю, трезв как стёклышко! – Гриммджо тоскливо усмехнулся.
Голова разрывалась от множества безумных мыслей, одновременно кружащих в воспалённом сознании. Что теперь будет дальше? Куросаки больше никогда не захочет его видеть? Навсегда вычеркнет из своей жизни? Нет, не может быть. Ичиго так не поступит. Он ведь тоже хотел, сам был не против близости, неумело отвечал на поцелуи, не стыдясь, подавался навстречу ласкам и…
- Блядь! – Гриммджо даже зажмурился на секунду, осенившая его мысль заставила моментально покрыться холодным потом и почувствовать дрожь в каждой частичке тела.
- н ведь девственник. Наверняка девственник, не иначе. Вот же…. – в памяти мимоходом пронеслось смутное, неясное воспоминание о том, как Ичиго что-то пытался ему сказать процессе. Но Джаггерджек, распалённый безумным желанием, уже почувствовавший звериный азарт от власти над своей законной добычей, ошалевший от вседозволенности и наслаждения, просто его не услышал.
- В первый раз и так…. – Гриммджо сейчас готов был собственноручно таскать себя за волосы и, ухватив за горло, медленно, с наслаждением душить. Столько времени ждал, всё складывалось как нельзя лучше. Рыжеволосый радовался его появлению, легко шёл на контакт, более того, невооружённым глазом было видно, что бывший аранкар ему симпатичен. Чего-чего, а притворяться толком Куросаки не умел. – А ещё тут же сбежал! Молодец, нечего сказать! – Джаггерджеку уже казалось, что ещё немного, и он перейдёт на протяжный, тоскливый вой от бессилия и осознания собственной глупости. – Теперь рыжик наверняка думает, что я решил с ним просто поиграть. Трахнул и свалил. Что, собственно говоря, ты и сделал, дебил! – Гриммджо выкрикнул эту последнюю фразу слишком громко и, проходящая мимо парочка, загулявшаяся до рассвета, испуганно шарахнулась от него на противоположную сторону улицы.
Перед глазами, не переставая, маячил силуэт лежащего на диване, спиной к нему парня. Рыжего ощутимо потряхивало, дыхание его было тяжёлым, надрывным. В какой-то момент Гриммджо даже показалось, что он услышал тихий всхлип, но сил и смелости на то, чтобы развернуть Куросаки к себе лицом, почему-то не хватило. Поддавшись каким-то неясным внутренним порывам, Джаггерджек просто ушёл, а вернее, сбежал. И теперь уже несколько часов бродил по городу, сражаясь с собственными страхами и переживаниями.
Страх. Слово ранее не знакомое бывшему аранкару, теперь обрело смысл и форму, показав свою уродливую морду и оскалившись кривыми зубами. Страх потерять то, что уже успел получить - Ичиго…
А если не простит? Если больше не позволит и близко к нему подойти? Нет, Куросаки так не поступит, он не будет вести себя как обиженная девчонка, он лучше набьёт ему морду и в подробностях объяснит, что думает по поводу произошедшего.
Откуда появилась, эта чёртова неуверенность в собственных силах? Гриммджо просто до безумия раздражало это мерзкое, непонятно откуда взявшееся ощущение. Так нельзя. Он не должен, он не может, да и просто не будет вести себя подобным недостойным образом!
- Всё, Джаггерджек! Хватит тут круги по Каракуре наматывать, топай домой и отоспись, – сам себя увещевал голубоволосый. – Никуда рыжик от тебя не денется, не будет у него такой возможности, ты ему её не дашь. Выслушать он тебя по любому выслушает, а уж ты постараешься сделать так, чтобы он, не раздумывая, дал тебе возможность исправить неудачное начало. Тьфу ты! Так и параноиком стать не долго, разговариваешь сам с собой, который уже час, бродя по улицам, – на лице голубоволосого снова появилась привычная надменная улыбка. – Что ж, Куросаки, сегодня вечером я снова приду, лечить твою уже не девственную попку и поправлять душевное равновесие!
Звук захлопнувшейся двери заставил Куросаки окончательно увериться в том, что Джаггерджек его просто использовал. Нет, даже не так, не использовал, а поимел, в прямом и переносном смысле. Захотелось ему поразвлечься, а может…. Ичиго нервно сглотнул. Нет, на месть не похоже или же всё-таки…. Задумавшись, рыжеволосый всё же отмёл эту идею, аранкар обладал на редкость убойной откровенностью, говорил что думал, не юлил, не обманывал. Если бы хотел отомстить, то напрямую объявил бы войну.
Как же паршиво было сейчас на душе. Куросаки неподвижно лежал на диване, всё так же не меняя позы, отвернувшись к спинке, в том положении, в котором и оставил его Джаггерджек. Он столько времени представлял себе этот момент, момент их близости, что и подумать не мог, что что-то может произойти совсем по-другому. Ичиго, собственно говоря, вообще не мог представить себе, что может случиться нечто подобное в действительности, он и Гриммджо уже не надеялся увидеть больше никогда. А тут…. Так резко, неожиданно и больно. Очень больно! И от этого просто нестерпимо обидно.
Но в тоже время что-то отчаянно мешало почувствовать себя полностью опустошённым, растоптанным и обманутым. Ичиго зажмурился и потряс головой. Он ведь помнит взгляд Джаггерджека, он видел его глаза. Не было в них ни злости, ни ненависти, ни желания отомстить. Вернее желание было…. Безумное, сжигающее всё на своём пути, затмевающее разум и отравляющее сознание. Гриммджо совершенно точно хотел его, но не убить, не унизить, не…. А что, собственно, не? Ведь ушёл, сразу же испарился, справив свои извращённые нужды!
Рыжеволосый тяжело вздохнул. Думать сейчас о чём-либо вообще плохо получалось. И что толку мучиться вопросами, на которые никто, кроме сбежавшего Джаггерджека ответить не мог. Теперь всё просто разрешится само собой, если Гриммджо так и не объявится больше, значит, он ошибся. Значит, разглядел в его глазах гораздо больше, чем было на самом деле или просто слишком сильно хотел увидеть именно это. Ну а если объявится…
- Я убью тебя, драный кошак! Я тебя…. Только появись!
- Ммммм…. – Ичиго поморщился, зад болел невыносимо. – Замечательно, в душу наплевал, задницу разорвал и молча удалился! А чего, собственно, можно было ожидать от аранкара? Пришёл, взял, что хотел и ушёл, ничего лишнего. …Или не разорвал? – Куросаки попробовал осторожно пошевелиться и перевернуться. Каждое движение почему-то сейчас отдавалось именно в пятой точке, причиняя вполне ощутимые болезненные ощущения. – Интересно, я сидеть теперь вообще не смогу?
Ренджи с нетерпением ждал вечера. Сегодня его, наконец-то, выписывают. Как и любой шинигами, он просто до безумия ненавидел валяться в госпитале в абсолютном бездействии.
Получив на руки долгожданную выписку, лейтенант сразу же поспешил покинуть территорию четвёртого отряда.
Времени до конца рабочего дня оставалось ещё предостаточно, поэтому Абараи решил отметиться о своём выздоровлении и благополучном возвращении на службу сразу же.
- Интересно, Кучики тайчо на месте? – размышлял по дороге в казармы шестого отряда красноволосый. – Конечно, на месте, где же ему ещё быть. Из старших офицеров он один остался в расположении. Эх…. Дел, наверное, накопилось! – Ренджи поморщился, представив себе кучу отчётов, смет и прочего бумажного безумия, которое наверняка накопилось в его отсутствие.
К тому же, из головы никак не шёл тот момент, когда ещё в самом начале, сразу после ранения, капитан приходил к нему в палату. Это был единственный его визит, но какой…. Абараи до сих пор, казалось, чувствовал тёплую, почти невесомую ладонь на своей руке. Объяснения этому поступку тайчо он не находил, изо дня в день изводя себя всевозможными догадками и предположениями. Ведь не просто так! Не от избытка доброты душевной и переполняющих его эмоций, которых, судя по извечно равнодушному, непроницаемому лицу, у капитана вообще не было.
Означать это странное событие могло только одно - Бьякуя всё понял. И не просто понял, а даже не собирается его убивать после столь своеобразного открытия. Ренджи в тайне надеялся на это, по крайней мере.
Оставалось только понять, как теперь вести себя с собственным капитаном и, самое главное, как он сам поведёт себя при их встрече.
Мысли бешеным водоворотом закручивались в голове, путаясь, сбивая друг друга, мешая здраво рассуждать.
- Эх…. Да о чём, собственно, рассуждать? - Абараи тоскливо улыбнулся, глядя на появившиеся вдалеке казармы своего отряда. Остаётся только проверить свои предположения опытным путём, а конкретно, просто появиться сейчас в кабинете капитана Кучики. А уж там, исходя из ситуации и поведения Бьякуи, решать, что же делать дальше.
Сделав глубокий вдох, собравшись с духом, Ренджи уверенно зашагал дальше, навстречу неизвестности.
@музыка: по телеку бубнит что-то))
@настроение: Иду по приборам...
-
-
21.11.2012 в 14:34-
-
21.11.2012 в 14:39А Гриммджо мне самой здесь нравится и не только здесь
Ты исправленный момент с работой видела?
-
-
21.11.2012 в 15:31Так и видна здесь натура арранкара!
Но горячо! Но козёл! А Ичиго так его ждал...
-
-
21.11.2012 в 21:35-
-
21.11.2012 в 22:08А перевоспитывать его Ичи будет? Или его "сила любви" перевоспитает?)))))))
-
-
21.11.2012 в 22:10-
-
21.11.2012 в 22:10-
-
21.11.2012 в 22:19Хасяндра, вот точно! причём кое куда, чтоб понял, как рыжиков "туда" же обижать!!
-
-
21.11.2012 в 22:22-
-
21.11.2012 в 22:32-
-
21.11.2012 в 22:34-
-
21.11.2012 в 22:44-
-
21.11.2012 в 22:45-
-
21.11.2012 в 23:04Чего им и желаю!))
-
-
21.11.2012 в 23:35