Не стоит бегать от снайпера, только умрёшь уставшим
Этот замечательный фик написала мне Мать Забвения
Название: Кошка всегда возвращается домой
Автор: Мать Забвения
Пейринг | Персонажи: Гриммджо/Ичиго | Хичиго, семья Куросаки, Иноуэ и Чад в эпизодах.
Тип: Cлэш
Рейтинг: от R до NC-17
Жанр: General, Romance, Angst (немного), кое-где юмор
Количество слов: 4 580
Дисклеймер: Мальчики принадлежат товарищу Тайто. Или господину? В общем, не мне точно. Выгоды не извлекаю.
Саммари: На заснеженном курорте Японии Куросаки Ичиго встречает похожего на арранкара парня. Но может, тот просто похож?
Авторские примечания: Немного технических подробностей, постканон, возможно OOC.
Размещение: с разрешения автора
Фанфик был написан на Декабрьский фестиваль для _SHAMBALA_
читать дальшеСборы семьи Куросаки на зимний курорт больше напоминали исход иудеев из Египта. Младшие дочери бегали по дому, собирая вещи, отец то плакал, пытаясь обнять портрет жены, то лез ко всем с дурацкими советами и только старший сын, недавно отметивший совершеннолетие, взирал на все это с хмурым выражением лица.
Впрочем, оно у него всегда было такое, а улыбался он только один раз в году.
— Ичиго! — Удар ноги прошел вхолостую, стоило только чуть отклониться, а после и сам Ишшин врезался в стену, получив должное ускорение.
— Ну?
— Он совсем взрослый! Мисаки, ты видишь?
— Ты за этим меня звал? — В сумку отправился теплый свитер, подаренный ему Тацки.
— Папа просто хотел проверить все ли ты взял, — отозвался отец. — Взрослые журналы не забыл?
— Извращенец! — Констатировала Карин, появляясь на пороге. — Ичи-нии, машина уже подъехала.
— Сейчас иду, — отозвался рыжий. — Надо загрузить вещи.
Он прошел мимо отца, что-то пытающегося доказать черноволосой близняшке и сбежал по лестнице, удивленно уставившись на пару у ворот.
— Иноуэ? Чад?
— Мы решили тебя проводить, Куросаки-кун, — улыбнулась Орихиме и вручила ему пакет.
— Надеюсь это не продукты? — решил уточнить Ичиго.
— Я хотела, но Садо-кун сказал, что лучше, если это будет шарф и шапка, на горнолыжном курорте холодно и ты можешь серьезно заболеть и попасть в больницу. А вдруг заболеет твой папа и тогда…
— Случиться катастрофа. Хорошо-хорошо. Я понял Иноуэ, — Ичиго поднял ладони. — Спасибо.
Орихиме расцвела и уступила место Чаду, который скупо пожелал им хорошо отдохнуть.
— А вообще, вам надо завести кошку, — неожиданно выдала Иноуэ, пока Куросаки закладывал вещи в арендованную специально для поездки в Токио машину, откуда они собирались на поезде добираться до Ниигаты, где находилась одна из крупнейших лыжных областей – Юзава. Это был огромный комплекс из двадцати курортов. А то, что их имена со станцией, на которую они должны были прибыть, отличались одной буквой – «Е» вместо первой «И» Ишшин и вовсе посчитал знаком свыше.
— Зачем это?
— Если у вас будет кошка Карин и Юзу смогут играть с ней, а вы не будете уезжать из дома, чтобы она не скучала.
— Ладно, Иноуэ, мы подумаем, — пообещал Куросаки и передал младшей пакет с шарфом. — Когда приедем.
***
Не смотря на дороговизну – шесть тысяч йен – курорт явно окупался. Для отдыха они выбрали «Гала Язава», так как она была лучше всего расположена от станции «Токио» – всего девяносто минут. Аренда лыж обошлась им в три тысячи йен за комплект, одежда в две. Но при этом под ними было восемьсот метров, а вершина достигала тысячи с лишним. Одиннадцать лифтов, пятнадцать трасс и гондола, которая не работала при ветре.
Можно было выбрать «Наэба», им управлял «Принс хотел», но аренда там была дороже. К тому же сейчас в канун Рождества на трассах там творилось настоящее Вавилонское столпотворение.
Очень скоро поняв, что его не прельщает наблюдать, как отец каждому встречному-поперечному расписывает какие у него замечательные дочки: « Карин, обними папу» – «Отстань, извращенец!» и сильный сын: «Ичиго, ты должен помочь этой девушке донести её тяжелые сумки» – «Отвали, старик» и воспользовался ближайшим подъемником, что бы в спокойной обстановке выбрать одну из трасс.
Сестры обещали посмотреть за папашей, так что он был спокоен и за них, и за него. За него особенно.
После того, как Сообщество Душ вторглось в их тихую жизнь, таковой она быть перестала, но не более того. Да, отец таскал капитанское хаори, да и сам Ичиго являлся временным шинигами, но надо было работать, обеспечивать себе жизнь. Он даже спокойнее стал, что ли. Не бросался на очередной вызов сломя голову.
Человека на снегу рыжий увидел сразу. Подъемник был уже почти на склоне, так что спрыгнуть оттуда не составило труда.
Причем Ичиго сперва спрыгнул, а потом уже сообразил, что находится в телесной оболочке. Но отменять что-то было поздно, и он попытался съехать так, что бы ничего себе не сломать.
— Эй, вы в порядке? — Затормозив подле лежащего, он ухватил его за одежду и натужно вздохнул, все-таки сумев перевернуть.
«Оп-па», — отчетливо прозвучал в голове голос с металлическими нотками, заставив Ичиго дернуться. Он даже не понял, что удивило его больше. То, что Пустой снова дал о себе знать, спустя порядочный срок, или, что перед ним на снегу совершенно точно лежал Секста Эспада, собственной персоной, пусть и в гигае.
Отсутствие осколка маски на щеке сбивало с толку, но ярко-синие патлы, похожие на пламя горелки, было не перепутать. Таки хотелось полезть под одежду в поисках дыры на животе. Он уже потянулся к молнии на утепленной куртке, представил, как это будет смотреться, и смутился. Именно в этот момент левый глаз арранкара распахнулся и сфокусировался на нем.
— Гриммджо, — дыхание отчего-то перехватило. Ксо! Да он вообще, был уверен, что эта дырявая тварь сдохла в Уэко, после драки с Ннойторой. А вот на тебе, лежит на снегу, таращиться.
Зрачок в глазу расширился, вбирая его образ, и Куросаки показалось, что сейчас Секста броситься на него прямо с места. Парень даже подобрался, чтобы компенсировать удар. Успел подумать, что в таком виде они еще не дрались.
— Ты кто? — Вопрос выбил из колеи, заставил дыхание вновь замереть на вдохе. Как-то сразу пришло в голову, что Урахара не стал бы делать для Пустого гигай, а никто больше не был способен придумать что-то скрывающее реяцу настолько хорошо.
«Может перерождение?» — Мысленно поинтересовался он сам у себя и заработал в ответ противное хихиканье.
«Ну, ко-онечно, Король. Сразу такой и вылез!»
«Заткнись!» — посоветовал рыжий и с невольной ностальгией вспомнил то время, когда Хичиго молчал.
— Гриммджо? — Спросил он еще раз на всякий случай, протягивая странному типу руку.
— Ты меня с кем-то спутал. — На мгновение показалось, что сейчас его назовут шинигами и привычно врежут по лицу, оставив сплевывать кровь, но ощущение ушло, когда не-Гриммджо сжал его запястье в ответ и встал.
Вернее попытался.
— Твою ж мать!
Вес оказался гораздо хуже, чем Ичиго ожидал, да и поднимать кого-то, хватаясь за лыжную палку, как за соломинку, оказалось не лучшей идеей. Куросаки только и успел, что-то придушенно вякнуть, прежде чем на снег повалились уже оба.
— И что это было? — Хмуро поинтересовался синеволосый, практически распластавшись под ним.
— Извините, — рыжий попытался подняться и словно по закону подлости оперся рукой не как хотел о бедро, а кое обо что другое. Оказавшееся куда чувствительнее, судя по тому, как не-Гриммджо взвыл.
Как-то не вовремя подумалось о том, а было что-то подобное у настоящего Джаггерджека.
— Ты либо щупай, либо нет, — посоветовал на очередную его попытку лежащий, мученически, поморщившись.
— Я встать пытаюсь! — У Ичиго, казалось, даже уши запылали.
— Верю, — голос звучал масляно. — Но еще немного и встанет кое-кто другой.
— Да ты! — Куросаки рывком отшатнулся и сел на снег, по крайней мере, отлепившись от пострадавшего. — Как ты себя чувствуешь? — Он решил перевести разговор в другое русло.
— Нога болит, — прислушавшись к себе, отозвался мужчина. — Так что тебе придется мне помочь.
— Сейчас, — Куросаки отстегнул лыжи и, собрав их, снова протянул руку.
— Ближе, — не-Гриммджо покачал головой. — У нас разная весовая категория. Я тебя снова утащу.
Пришлось, ругаясь подставлять плечо, наплевав на нарушение личного пространства, ощутил, как от чужого дыхания дыбом встают волоски на шее и медленно выравниваются.
— Куда нам?
— Туда, — синеволосый указал свободной рукой в сторону пролеска.
— Ты там живешь? — Ичиго прикинул расстояние и приготовился к долгому переходу.
— Да. Местечко тихое, — они медленно двинулись и вот тут перед и о. шинигами в полный рост встала проблема, куда девать лыжи. Нести под мышкой было неудобно – они пытались склониться к земле, или вообще подлезть под ноги, закинуть на плечо мешала рука не-Гриммджо, но и бросать не хотелось. — Давай. — Велел тот, понаблюдав за его мучениями. Ухватил поперек и понес, как ни в чем не бывало. — Туристы.
— Ты это говоришь, как ругательство, — заметил Ичиго, только сейчас сообразив, что они как-то незаметно перешли на «ты».
— А что нет? Кому еще могло прийти в голову сигануть с подъемника?
— Ты меня видел?! — Слова синеволосого заставили насторожиться.
— Слышал, — поправил тот.
— Что, вообще, с тобой произошло?
— Голова закружилась, — мужчина пожал плечами, будто говорил о само собой разумеющемся.
— А нога?
— Видимо повредил при падении, — отозвались в ответ. — И, вообще, ты спрашиваешь так, словно я маньяк, который лежит тут, поджидая своих жертв.
— Кто тебя знает, — буркнул Куросаки, чувствуя, что это действительно глупо.
— Ты еще и городской, — тип осклабился.
— С чего ты решил?
— Городской мальчик, который начитался сказок о ведьмах, — констатировал собеседник. — Как думаешь, много ли идиотов будут прыгать вниз и сколько бы мне пришлось тут лежать на снегу?
— Я не мальчик, — пришлось признать его правоту. Но все равно. Пусть этот тип был только похож на Гриммджо, бесил он рыжего ничуть не меньше.
***
Дом у не-Гриммджо был приличного размера. В нем запросто могли разместиться несколько семей, а хозяйки не стукались бы локтями на кухне.
— Он твой? — Ичиго запрокинул голову, рассматривая заснеженную крышу.
— Арендованный, — отозвался мужчина. — Хозяина его дети забрали в город, а мне за обещание посмотреть за хозяйством, сделали скидку.
— И ты смотришь? — Куросаки горестно вздохнул, увидев высокое крыльцо.
— Водопровод починил, — не без гордости откликнулся синеволосый. — Не стони. Надо было проехать мимо и кататься себе с горки.
— Чтобы меня совесть съела? — И. О. Шинигами решительно направился к дому.
— Совесть, не Пустой, — выдохнули в ухо и рыжий едва не споткнулся.
— Что?!
— Разговор, говорю, пустой, — тип примерился, ставя лыжи у внешней стены. — Ты бы не прошел мимо.
— Почему ты так уверен? — Ощущение, что он все услышал правильно, продрало вдоль хребта.
— На лице у тебя это написано, — не-Гриммджо переступил порог и заковылял к ближайшему стулу. Опустился на него с грохотом.
— Много ты понимаешь, — мысли о маньяках, психах и возможном возвращении арранкара, вернулись и зароились в голове с удвоенной силой. — Ты просто очень похож на одного моего знакомого.
— Серьезно? И ты решил помочь мне по старой памяти? — Мужчина хлопнул себя по колену.
— Вот это вряд ли.
—Что, у вас взгляды на жизнь не сошлись? — Синеволосый потянулся к чайнику, стоявшему на столе, и по комнате поплыл аромат чего-то травяного и удивительно крепкого. — Будешь?
— Нет, — ответил Ичиго на оба вопроса сразу. — Просто последняя наша встреча закончилась не так, как мне хотелось. Я думал, мы найдем общий язык, но для него шрам от нашей драки оказался важнее, чем все мои слова.
— Значит, не то говорил, — не-Гриммджо отхлебнул из кружки. — Ты так на меня смотришь, словно надеешься, что я прячу этот шрам.
— А у тебя его нет?
— Где именно? — Собеседник едва заметно сощурился.
— Здесь, — Ичиго коснулся груди.
Мужчина медленно расстегнул куртку, словно собирался утроить тут стриптиз, но потом фыркнул и просто снял её, а следом и черную безрукавку, обнажая торс.
— Ну?
— На тебе может быть гигай, — неизвестно зачем уперся Куросаки, хотя понимал, даже если это Гриммджо, он ему не сознается.
— Что?
— Искусственное тело.
— Ну, прости, рыжий, — ему подмигнули. — Если тебя не впечатлил размер, ничего не могу поделать – это тело настоящее.
— Придурок! — Ичиго захотелось чем-нибудь в него бросить.
— Не бывает пошлых языков, бывают пошлые уши.
— Конечно! — Куросаки взглянул на часы. — Ладно. А то мне еще до отеля добираться.
— Давай. Но если передумаешь… Уверяю и такой доставит удовольствие.
Ичиго не стал дослушивать и вышел на крыльцо, пытаясь определить, как лучше спускаться. По любому выходило, что надо вернуться туда, где они встретились и уже, потом двигаться вниз.
— Так что? — Тип доковылял до двери. По мнению Ичиго, он неплохо двигался и без чьей-либо помощи и его все-таки просто заманили сюда.
— Сходи к доктору, — рыжий сел на крыльцо, прилаживая крепления.
— Зачем?
— Обмороки могут быть свидетельством наличия опухоли. Как сын доктора говорю.
Он поднялся и оттолкнулся палками.
***
Погода испортилась к вечеру. Около минуты назад небо было чистое, отливающее сумеречными красками и вот уже в окно бросило колкой ледяной крошкой, а ветер завыл, силясь заползти в щели между стеной и дверью. И не сказать, что не безуспешно.
Мужчина хмыкнул и отхлебнул еще горячительного.
Странно все это было. Вот так забираешься в самую глушь, казалось бы, куда выше – позади только остроконечные горные пики, а в один прекрасный день, тебе как снег на голову, сваливается давешний противник, и более того, чуть не в лицо тебе тычет, что раскусил твой хитроумный маневр.
Надо было плюнуть и оставить его там, где они столкнулись. Не факт, что любопытный шинигами не потащился бы следом, но шанс был. Так нет. Надо было зачем-то изображать поврежденную ногу, просить помочь, заигрывать.
Последнее и вовсе стало неожиданностью.
Нет, он, конечно, отдавал себе отчет в том, что мордочка у Куросаки, что надо, да и задница, под черными хакама, угадывалась аппетитная, но вот подержаться возможности не представлялось. А тут на тебе, такой шанс – грех было не воспользоваться.
— Опухоль, как же, — проворчал синеволосый и провел пальцами по поверхности стола. Глупо было даже пытаться объяснить встрепанному рыжему мальчишке, что такое ощутить выброс чужой реяцу, после того, как долгое время был лишен этого. Это все равно, что ледяная вода после черного бесконечного песка Уэко. Пусть и принудительно. Вспомнилось, как он вывалился сквозь ганганту, не понимая, кто он, где он, куда попал и зачем все еще двигается, если тело так и норовит развалиться пополам, после удара Санта-Терезы. В таком виде его и нашел пройдоха-ученый, с хитрыми глазами и привычкой прятать лицо за бумажным веером.
Ему нужен был материал для исследований – вот, прекрасный образец, а этому самому образцу – неожиданно сильно захотевшему жить – было просто нечем больше платить за восстановление своего духовного тела. На том они и сговорились.
Первое, что сделал Урахара – создал для него этот гигай, гасящий любой всплеск силы, так что его стало невозможно отследить. Ни ему, ни тем более Сексте не нужны были разборки с Сообществом душ. А они бы без сомнения последовали, узнай в Готе, что бывший капитан двенадцатого отряда скрывает у себя шестого по силе арранкара.
И вот теперь, когда он, наконец, отвязался, от всех этих выматывающих экспериментов – даже, странно, что его отпустили, а не прикопали, скажем, где-нибудь под магазином – появляется, чертов Кур-р-росаки, и ставит все с ног на голову.
Гриммджо выругался и рывком поднялся со стула.
У Пустых не может быть чувств – все, что дано им испытывать, это вечный голод, который занимает все их существование. У Пустых нет сердца – Улькиорра вдоволь поспорил на эту тему с их пленницей, и пусть Пустые это душа минус, именно её-то у них и нет – все, что было во время обращения разорвали в клочки такие же вечно голодные твари.
И все же что-то не давало так просто махнуть рукой и забыть о том, что дурной шинигами мог попасть в ту ледяную круговерть, что творилась за окном.
Уговаривая себя, что просто не желает вот так лишаться противника, пока не одолеет его, не разорвет в клочья собственными руками, он поднялся и распахнул дверь, всей коже впитывая мгновенно хлынувший в дом холод.
Потянул носом воздух и сморщился, у этого тела не было возможности взять чужой след, сколько не старайся. Но у него ведь было и другое.
Гигай с шорохом стек к ногам и реяцу полыхнула в разные стороны. Если был в округе кто-то, кто мог чувствовать, у него должно быть, все что можно заныло от концентрации.
— Разорви его в клочья, — пальцы почти любовно погладили рукоять занпакто, и Джаггерджек потянул меч из ножен, наслаждаясь вибрированием силы. — Пантера!
***
По синему небу снизу вверх плыли белые облака. Ичиго даже не удивился, увидев до боли знакомую картину и ощутив под ногами привычную горизонтальную поверхность небоскреба. Куда актуальнее был вопрос, как он суда попал?
— О, Ко-о-ороль, — лязгающий смешок заставил, вскинуть голову, выискивая взглядом источник. Хичиго лежал в нескольких шагах от него, раскинувшись на стекле, словно морская звезда. Даже головы не повернул.
— Кто произошло? — Куросаки направился к нему. Все равно идти больше было некуда.
— А ты не знаешь? — Желтые глаза с черными белками обратились на него.
— Последнее, что помню, как началась метель, — Ичиго нахмурился и потер лоб. — Обледенелый склон. Я с него съехал?
— Потрясающая способность логически мыслить, — осклабился Пустой, и сел, подбирая под себя ноги.
— Не язви, — что делать было совершенно непонятно. Раньше он попадал во внутренний мир только во время боев, и заканчивались общения с обитающими там сущностями очередной дракой. Теперь же одна из сущностей – читать через «ч» и никак иначе спокойно следила за его движениями, и попыток реализовать обычные угрозы не предпринимала.
— Бу! — Хичиго неожиданно дернулся к нему, заставив по инерции отскочить, и захохотал, снова повалившись на спину. — Ой, не могу… Король, ты бы себя видел.
— Да пошел ты! — Не остался в долгу Ичиго и прошел мимо него, озираясь. — Где Старик?
— Где-то, — белая кисть неопределенно шевельнулась. — Может быть там, а может там, — Пустой указал в два диаметрально противоположных направления.
— А поточнее?
— Ищи сам, — его Альтер Эго демонстративно потянулось. — Драться ты, явно не намерен, так что мне не интересно.
Куросаки постоял на месте, наблюдая, как его негативная копия возится, а потом плюнул и уселся там, где стоял.
— Как мне выбраться отсюда?
— Я почем знаю, — черные губы чуть дрогнули. — Может быть, съесть отравленное яблоко, и как спящей красавице ждать своего принца.
— Где ты этого набрался? — Поразился Ичиго.
— Где набрался, там уже нет, Ко-о-роль.
— Прекрати меня так называть.
— Что, ты добровольно готов отдать мне свое тело? — глаза Пустого зажглись азартом. — О, я буду только рад пообщаться с твоими маленькими сестренками. Знаешь, как они будут кричать? «Ичи-нии, за что?» — Передразнил он тонким голоском.
— Только попробуй, ты ублюдок! — Рыжий сам не понял, как оказался на ногах, стиснул пальцы.
— А вот теперь можно и подраться, — Пустой толчком ушел вверх, кувыркнулся в воздухе, словно из ниоткуда вытаскивая огромный меч с черной оплеткой, и ухватив за неё, раскрутил.
Ичиго, неосознанно скопировал его движение, ощущая привычную тяжесть, и первым метнулся вперед.
Лезвия столкнулись со скрежетом, высекая искры, и они закружили друг против друга, примериваясь, выискивая слабые места.
— Знаешь, Ко-о-роль, мне даже интересно, — белесый чуть повел плечами и атаковал, заставив его отступать, по начавшей крошиться под ногами поверхности небоскребов.
— Что именно?
— Почему тебя так зациклило на этой дырявой твари?
— Ты о Гриммджо? — Куросаки чуть замешкался, и лезвие оцарапало ему щеку, разбрызгивая кровь.
— Ах, он так похож, — Пустой захихикал и попытался театрально запрокинуть голову. В купе со звериным оскалом, это смотрелось более чем гротескно. — Я не знаю, что мне теперь делать!
— Заткнись!
— Что, правда глаза колет? — Хичиго снова атаковал его и почти достал. — Смотри, Ко-о-ороль, будешь считать ворон, я проломлю тебе череп и утащу во тьму!
Ичиго вместо ответа только сильнее стиснул рукоять занпакто. Что-то в поведении Альтер Эго его настораживало. Словно перед ним лежал пазл, который давно должен был собраться, но, то ли частей не хватало, то ли умения. А главный элемент этой головоломки давать ему времени на размышления не собирался. Пространство вокруг задрожало, вспыхнув, осязаемой от концентрации духовной силой и губы сами выплели давно и прочно засевшее в сознании.
— Бан-кай!
***
Первым ощущением, когда он вынырнул из окутывающей его темноты – его что-то придавило. Или кто-то, учитывая, что совсем рядом, а вернее сказать прямо над ним, колыхался до боли знакомый рисунок реяцу. Ичиго мог бы даже прислушаться и сказать, чей он, если бы Пустой не колотил его столько раз головой о стекла и бетон. Под конец их драка с Хичиго превратилась в настоящую свалку, когда занпакто были отброшены, и в ход пошли кулаки.
— Ненавижу, ненавижу, ненавижу! — Каждое слово сопровождалось ударом, а металлического лязга в голосе его черно-белой копии, становилось все больше, так что даже слова было трудно разобрать. Или это происходило потому, что он постепенно отключался от происходящего, проваливаясь еще куда-то, где не было ни синих небоскребов, ни обозленного, как облитая водой кошка, пустого.
Куросаки попытался закрыться, но задание оказалось непосильным.
— Не ворхайся, шинигами, — голос тоже оказался смутно знакомым, настолько, что рыжий распахнул глаза и тут же зажмурился, от ослепившего его солнца. В поле зрения, несмотря на это мелькнули похожие на пламя горелки волосы и уродливый костяной осколок на щеке, делая сходства его обладателя с ожившим трупом почти разительным.
— Гриммджо? Я умер?
— Лучше бы да, — отозвался арранкар. — Не пришлось бы тебя откапывать.
Ичиго поморщился и все-таки смог сесть, пусть и со второй попытки. Почувствовал, как что-то побежало по губам, запузырилось от дыхания.
— Кровь?
— Да, — Секста присел подле него на корточки и, приподняв лицо, лизнул губы. Глаза у рыжего расширились, и он попытался хотя бы отодвинуться, но не преуспел, удержанный за затылок. Явно сошедший с ума арранкар тем временем втолкнул язык глубже, и стоило больших усилий не сжать зубы, откусывая его.
— Что ты… — парень все-таки уперся ему в плечи, вынудив отстраниться.
— Кровь, — повторил Джаггерджек, словно это могло что-то объяснить.
— И что?
— Ты, вообще, помнишь, кто я?
— Дырявая тварь! — Ичиго насупился.
— Вот именно. Вечно голодная, а тут такой запах.
— Ты не по этому дырявая тварь, — возразил и. о. шинигами, наконец, сообразив, что Секста ему не мерещиться. — А потому, что втирал мне, что нет- это не гигай, тебе показалось!
— А должен был с воплями радости прыгнуть на шею? — Гриммджо выпрямился, облизнувшись, и Ичиго показалось, что он снова коснулся его губ. Он встряхнул головой, силясь прогнать ощущение.
— Сначала ты меня заманиваешь в дом, хотя прекрасно можешь ходить, потом пристаешь. Теперь вот поцелуй.
— Еще скажи, что ты был против, — фыркнул в ответ Гриммджо и прищурился, когда рыжий не нашел что ответить.
— Ты не особо меня спрашивал! — Откровенно врать почему-то не хотелось, а разного рода отговорки просто не лезли в голову.
— Встать можешь? — поинтересовался Секста вместо того, что бы продолжать спор. Ичиго честно попытался и столкнулся с весьма неприятной проблемой.
— Связки, похоже… — На повторную попытку пострадавшая часть тела вполне ожидаемо отозвалась болью и он охнул.
— Вот ведь, — Гриммджо выругался и, наклонившись, взвалил его на плечо.
— Эй!
— Умолкнини, шинигами. Поедешь так.
Куросаки фыркнул, возмущенный таким способом транспортировки и, скорее, что бы уязвить арранкара протянул:
— А теперь покатай меня, ба-а-альшая черепаха. Ой, прости, кошка.
— Еще одно слово и поедешь. Волоком. По снегу, — предупредил его Джагерджек. — Голым задом.
Рыжеволосый уже примерился двинуть ему по затылку за такое, но потом прикинул, что в этом случае его на все сто процентов скинут на землю, если не попинают для профилактики и стерпел.
***
Дом встретил их натопленной печкой и мягкой кроватью, на которую рыжего и сгрузили. Ичиго повозился, пытаясь стащить с себя уличные вещи, но с тем же успехом, можно было пытаться натянуть на себя спальный мешок в лежачем положении.
— Гриммджо.
— Ничего не можешь, — проворчал тот, но от стола, к которому успел отойти, вернулся, и принялся возиться с его одеждой. — Из сугроба его вытаскивай, с комфортом устрой…
— А ты меня вытаскивал? — Задался вопросом Куросаки, но чертов арранкар не остановился только на верхней одежде. — Эй!
— Лежи, — на него цыкнули, стаскивая теплое белье.
— Что значит, лежи?! — Парень вцепился в одежду уже обеими руками.
— Ах да, — усмешка Сексты ему совсем не понравилась. Последний раз с подобной он применял Десгарон. — Ты же жаловался, что я все делаю без спроса. Могу ли я тебя раздеть?
— Тварь дырявая! — Во фразе было столько двусмысленного, что Ичиго не смог найти прежней злости на обманывающего его Пустого. Да даже, если над ним решили таким образом зло пошутить, был огромный соблазн поддаться.
— Дырявая, — согласился Джаггерджек, наклоняясь. — И голодная.
Куросаки невольно запрокинул голову, подставляя беззащитное горло, не мог ничего с собой поделать. Его словно опоили мощным потоком реяцу, воскресшего Гриммджо, исходящим от него ощущением опасности, жаром его тела и запахом травяной настойки. А когда его губами снова завладели, мир и вовсе взорвался радужными осколками, рассыпался, забиваясь за шиворот, сползал по хребту огненными искрами.
Его мягко, но настойчиво перевернули, уткнув носом в пропахшую чужим запахом подушку, после чего стащили остатки одежды. Гриммджо переместился, нависая над Ичиго, прошелся губами вдоль линии плеч и принялся прихватывать, оглаживая еще по-мальчишески угловатое тело. Подтолкнул рыжего ближе к изголовью, и принялся целовать и вылизывать, наслаждаясь, словно редким блюдом.
Потерся жесткой тканью ширинки о кожу между бедер, отчего парень едва, слышно застонал, чувствуя, как твердеет плоть.
— Знаешь, о чем я думал, когда мы с тобой сражались в первый раз? — Губы коснулись уха, обласкали мочку и чувствительное местечко позади. — Вовсе не о том, что бы перегрызть тебе глотку. Нет. Куда больше мне хотелось разложить тебя прямо там, в образовавшемся кратере. Закинуть ноги на плечи и отодрать до громких криков и впившихся в плечи пальцев. Что бы мотал головой, захлебываясь, выпрашивая разрядку, пока я двигаюсь в тебе. Что бы прижимался ближе, и прогибал спину, забыв обо всем.
Куросаки всхлипнул, чувствуя, как его трогают между ног, вцепился в спинку кровати, пытаясь уйти от этих настойчивых прикосновений. Не дали. Обхватили поперек живота, притягивая, вызвав короткую дрожь, когда задели сочащуюся смазкой головку и притянули, вжимая в чужой, уже обнаженный пах.
— Я бы поставил тебя на колени, уткнув лицом в пропахший гарью бетон, заломил бы руки, чтобы не дергался, — продолжил арранкар, уделяя большее внимание его промежности. — Гладил бы тебя, как строптивую лошадь по влажным спине и бедрам, пока бы ты не смирился, поняв, что никуда уже не денешься. Пока не успокоился. Может быть я даже немного поиздевался бы над тобой, пригрозив, что трахну тебя рукоятью твоего же меча, если ты будешь сопротивляться.
— При… дурок, — с трудом выдохнул Ичиго, жмуря глаза от непрерывной стимуляции. — Опле… тка… цепь…
—Я сказал, пригрозил бы, Кур-р-росаки, — Секста прижимался к его спине и парень прекрасно слышал, как рокочет его имя. Протяжно застонал, покачивая бедрами, в объятьях сжавших их пальцев. — Вот так, да. Расставь ноги.
Ичиго послушался, пряча пылающее лицо в подушку. Было и стыдно и хорошо. Ему нравилось все, что делал с ним арранкар, нравилось настолько, что когда пальцы, наконец, вторглись, принося тянущую боль, он только дернулся.
— Ты даже не представляешь, какой горячий внутри, просто обжигающий, — шептал ему Джаггерджек, сопровождая каждое слово чувствительным укусом в плечо или шею, куда дотягивался. Ичиго ерзал под ним, постанывал, поневоле насаживаясь на покрытые чем-то влажным пальцы. Вся его промежность словно пылала огнем и прикосновения, прошивающие короткими вспышками удовольствия, только усугубляли картину, лишая парня рассудка.
Гриммджо, видя это, взял его ладони в свои и снова положил на спинку.
— Упрись.
Рыжеволосый отрывисто кивнул, всем телом вздрагивая от ощущения скорой близости. Секста помог ему подняться на колени и направил себя, заполняя. Ичиго только часто задышал, вытягиваясь в струну. Из головы выдуло все мысли, осталось только ощущение того, как мышцы раскрываются, пропуская сначала головку, а потом и весь член целиком, осевшее, казалось даже на губах. Замычал что-то невразумительное, сходя с ума от неторопливости любовника. Тот контролировал все его движения, не позволяя лишний раз трепыхаться. Лизнул шею, к которой прилипли потемневшие от испарины волосы и ощутимо прикусил.
— Гриммджо…
— Сейчас все будет, Кур-р-росаки, потерпи… — надсадно звучащий голос кружил голову. Было до острого удовольствия приятно понимать, что кошак сам едва сдерживается.
— Не могу!
Он сорвался на громкий гортанный звук, не поддающийся расшифровке, когда этой короткой фразы хватило, что бы его утопили в смеси боли и наслаждения, когда не возможно отличить одно от другого, да и не нужно. Он уложил голову на плечо арранкара, зажмурившись, до вспыхивающих перед внутренним взором искр, часто дышал, даже кричать не в стоянии, особенно когда сжали основание члена.
Было просто запредельно хорошо. Гриммджо сбился с ритма, отрывисто порыкивая, сжал его бедра, врываясь быстро сильно, так что Ичиго дополнительной стимуляции и не понадобилось. Он кончил только от этих мощных толчков, обвиснув в руках Пустого пойманной добычей, почти провалился в беспамятство, чувствуя затихающие уколы удовольствия, когда уложили рядом, огладили опавший уже член.
Замер, когда сжали в кольце рук, словно подтверждая произошедшее. Больше ничего и не надо было.
***
Очнулся он на разворошенной постели и застыл, пытаясь понять, что происходят. Осознание было мгновенным и от того еще более болезненным. Кто бы сомневался, что получив от него все, что хотел, Джаггерджек тут же отвалит. Надо было быть романтичным идиотом, что бы поверить, что обладатель Пантеры хоть сколько-нибудь изменился.
Стало противно. От ощущения семени, пятнающего внутреннюю сторону бедер, от ноющих на плечах укусов, от окутывающего его запаха.
Куросаки завозился, пытаясь выбраться из постели, но, похоже, его связкам не слишком понравились вчерашние упражнения.
— Ксо! — Кулак грохнул по подушке. — Ксо! Ксо!
Ками знает, до чего бы он еще додумался, но тут тело окутало знакомым ощущением силы, и Ичиго задохнулся, когда вместе с ним пришло возбуждение.
— И чего разорался? — Гриммджо нарисовался на пороге вместе с каким-то чемоданчиком в руках и вошел, стряхивая снег.
— Я думал…
— Да вижу, по твоей роже, шинигами.
— На свою посмотри! — Огрызнулся рыжеволосый, безуспешно борясь с желанием, податься ближе.
— Запомни одну вещь, — подбородок сжали, заставив смотреть в глаза. — Кошка всегда возвращается домой. А уж где её дом, она выбирает сама. Одевайся.
— Мы куда-то идем? — Подозрительно осведомился Куросаки.
— Ну, если ты хочешь сверкать перед спасателями своим голым задом.
— Спасателями? — Было очень трудно соображать, когда все мысли были о повторении вчерашнего, причем, как можно быстрее.
— Рация, Кур-р-росаки, — ему продемонстрировали ящик. — И меня не волнует, как ты будешь объяснять своей семейке, кто я и почему буду жить с вами.
— Ну, — протянул и. о. шинигами, задумчиво и потерся о чужую ладонь. — Иноуэ предложила нам завести кошку.
— Убью, — коротко пообещали ему, прежде чем завалить на спину. Вдалеке доносился стрекот лопастей спасательного вертолета.
Название: Кошка всегда возвращается домой
Автор: Мать Забвения
Пейринг | Персонажи: Гриммджо/Ичиго | Хичиго, семья Куросаки, Иноуэ и Чад в эпизодах.
Тип: Cлэш
Рейтинг: от R до NC-17
Жанр: General, Romance, Angst (немного), кое-где юмор
Количество слов: 4 580
Дисклеймер: Мальчики принадлежат товарищу Тайто. Или господину? В общем, не мне точно. Выгоды не извлекаю.
Саммари: На заснеженном курорте Японии Куросаки Ичиго встречает похожего на арранкара парня. Но может, тот просто похож?
Авторские примечания: Немного технических подробностей, постканон, возможно OOC.
Размещение: с разрешения автора
Фанфик был написан на Декабрьский фестиваль для _SHAMBALA_
читать дальшеСборы семьи Куросаки на зимний курорт больше напоминали исход иудеев из Египта. Младшие дочери бегали по дому, собирая вещи, отец то плакал, пытаясь обнять портрет жены, то лез ко всем с дурацкими советами и только старший сын, недавно отметивший совершеннолетие, взирал на все это с хмурым выражением лица.
Впрочем, оно у него всегда было такое, а улыбался он только один раз в году.
— Ичиго! — Удар ноги прошел вхолостую, стоило только чуть отклониться, а после и сам Ишшин врезался в стену, получив должное ускорение.
— Ну?
— Он совсем взрослый! Мисаки, ты видишь?
— Ты за этим меня звал? — В сумку отправился теплый свитер, подаренный ему Тацки.
— Папа просто хотел проверить все ли ты взял, — отозвался отец. — Взрослые журналы не забыл?
— Извращенец! — Констатировала Карин, появляясь на пороге. — Ичи-нии, машина уже подъехала.
— Сейчас иду, — отозвался рыжий. — Надо загрузить вещи.
Он прошел мимо отца, что-то пытающегося доказать черноволосой близняшке и сбежал по лестнице, удивленно уставившись на пару у ворот.
— Иноуэ? Чад?
— Мы решили тебя проводить, Куросаки-кун, — улыбнулась Орихиме и вручила ему пакет.
— Надеюсь это не продукты? — решил уточнить Ичиго.
— Я хотела, но Садо-кун сказал, что лучше, если это будет шарф и шапка, на горнолыжном курорте холодно и ты можешь серьезно заболеть и попасть в больницу. А вдруг заболеет твой папа и тогда…
— Случиться катастрофа. Хорошо-хорошо. Я понял Иноуэ, — Ичиго поднял ладони. — Спасибо.
Орихиме расцвела и уступила место Чаду, который скупо пожелал им хорошо отдохнуть.
— А вообще, вам надо завести кошку, — неожиданно выдала Иноуэ, пока Куросаки закладывал вещи в арендованную специально для поездки в Токио машину, откуда они собирались на поезде добираться до Ниигаты, где находилась одна из крупнейших лыжных областей – Юзава. Это был огромный комплекс из двадцати курортов. А то, что их имена со станцией, на которую они должны были прибыть, отличались одной буквой – «Е» вместо первой «И» Ишшин и вовсе посчитал знаком свыше.
— Зачем это?
— Если у вас будет кошка Карин и Юзу смогут играть с ней, а вы не будете уезжать из дома, чтобы она не скучала.
— Ладно, Иноуэ, мы подумаем, — пообещал Куросаки и передал младшей пакет с шарфом. — Когда приедем.
***
Не смотря на дороговизну – шесть тысяч йен – курорт явно окупался. Для отдыха они выбрали «Гала Язава», так как она была лучше всего расположена от станции «Токио» – всего девяносто минут. Аренда лыж обошлась им в три тысячи йен за комплект, одежда в две. Но при этом под ними было восемьсот метров, а вершина достигала тысячи с лишним. Одиннадцать лифтов, пятнадцать трасс и гондола, которая не работала при ветре.
Можно было выбрать «Наэба», им управлял «Принс хотел», но аренда там была дороже. К тому же сейчас в канун Рождества на трассах там творилось настоящее Вавилонское столпотворение.
Очень скоро поняв, что его не прельщает наблюдать, как отец каждому встречному-поперечному расписывает какие у него замечательные дочки: « Карин, обними папу» – «Отстань, извращенец!» и сильный сын: «Ичиго, ты должен помочь этой девушке донести её тяжелые сумки» – «Отвали, старик» и воспользовался ближайшим подъемником, что бы в спокойной обстановке выбрать одну из трасс.
Сестры обещали посмотреть за папашей, так что он был спокоен и за них, и за него. За него особенно.
После того, как Сообщество Душ вторглось в их тихую жизнь, таковой она быть перестала, но не более того. Да, отец таскал капитанское хаори, да и сам Ичиго являлся временным шинигами, но надо было работать, обеспечивать себе жизнь. Он даже спокойнее стал, что ли. Не бросался на очередной вызов сломя голову.
Человека на снегу рыжий увидел сразу. Подъемник был уже почти на склоне, так что спрыгнуть оттуда не составило труда.
Причем Ичиго сперва спрыгнул, а потом уже сообразил, что находится в телесной оболочке. Но отменять что-то было поздно, и он попытался съехать так, что бы ничего себе не сломать.
— Эй, вы в порядке? — Затормозив подле лежащего, он ухватил его за одежду и натужно вздохнул, все-таки сумев перевернуть.
«Оп-па», — отчетливо прозвучал в голове голос с металлическими нотками, заставив Ичиго дернуться. Он даже не понял, что удивило его больше. То, что Пустой снова дал о себе знать, спустя порядочный срок, или, что перед ним на снегу совершенно точно лежал Секста Эспада, собственной персоной, пусть и в гигае.
Отсутствие осколка маски на щеке сбивало с толку, но ярко-синие патлы, похожие на пламя горелки, было не перепутать. Таки хотелось полезть под одежду в поисках дыры на животе. Он уже потянулся к молнии на утепленной куртке, представил, как это будет смотреться, и смутился. Именно в этот момент левый глаз арранкара распахнулся и сфокусировался на нем.
— Гриммджо, — дыхание отчего-то перехватило. Ксо! Да он вообще, был уверен, что эта дырявая тварь сдохла в Уэко, после драки с Ннойторой. А вот на тебе, лежит на снегу, таращиться.
Зрачок в глазу расширился, вбирая его образ, и Куросаки показалось, что сейчас Секста броситься на него прямо с места. Парень даже подобрался, чтобы компенсировать удар. Успел подумать, что в таком виде они еще не дрались.
— Ты кто? — Вопрос выбил из колеи, заставил дыхание вновь замереть на вдохе. Как-то сразу пришло в голову, что Урахара не стал бы делать для Пустого гигай, а никто больше не был способен придумать что-то скрывающее реяцу настолько хорошо.
«Может перерождение?» — Мысленно поинтересовался он сам у себя и заработал в ответ противное хихиканье.
«Ну, ко-онечно, Король. Сразу такой и вылез!»
«Заткнись!» — посоветовал рыжий и с невольной ностальгией вспомнил то время, когда Хичиго молчал.
— Гриммджо? — Спросил он еще раз на всякий случай, протягивая странному типу руку.
— Ты меня с кем-то спутал. — На мгновение показалось, что сейчас его назовут шинигами и привычно врежут по лицу, оставив сплевывать кровь, но ощущение ушло, когда не-Гриммджо сжал его запястье в ответ и встал.
Вернее попытался.
— Твою ж мать!
Вес оказался гораздо хуже, чем Ичиго ожидал, да и поднимать кого-то, хватаясь за лыжную палку, как за соломинку, оказалось не лучшей идеей. Куросаки только и успел, что-то придушенно вякнуть, прежде чем на снег повалились уже оба.
— И что это было? — Хмуро поинтересовался синеволосый, практически распластавшись под ним.
— Извините, — рыжий попытался подняться и словно по закону подлости оперся рукой не как хотел о бедро, а кое обо что другое. Оказавшееся куда чувствительнее, судя по тому, как не-Гриммджо взвыл.
Как-то не вовремя подумалось о том, а было что-то подобное у настоящего Джаггерджека.
— Ты либо щупай, либо нет, — посоветовал на очередную его попытку лежащий, мученически, поморщившись.
— Я встать пытаюсь! — У Ичиго, казалось, даже уши запылали.
— Верю, — голос звучал масляно. — Но еще немного и встанет кое-кто другой.
— Да ты! — Куросаки рывком отшатнулся и сел на снег, по крайней мере, отлепившись от пострадавшего. — Как ты себя чувствуешь? — Он решил перевести разговор в другое русло.
— Нога болит, — прислушавшись к себе, отозвался мужчина. — Так что тебе придется мне помочь.
— Сейчас, — Куросаки отстегнул лыжи и, собрав их, снова протянул руку.
— Ближе, — не-Гриммджо покачал головой. — У нас разная весовая категория. Я тебя снова утащу.
Пришлось, ругаясь подставлять плечо, наплевав на нарушение личного пространства, ощутил, как от чужого дыхания дыбом встают волоски на шее и медленно выравниваются.
— Куда нам?
— Туда, — синеволосый указал свободной рукой в сторону пролеска.
— Ты там живешь? — Ичиго прикинул расстояние и приготовился к долгому переходу.
— Да. Местечко тихое, — они медленно двинулись и вот тут перед и о. шинигами в полный рост встала проблема, куда девать лыжи. Нести под мышкой было неудобно – они пытались склониться к земле, или вообще подлезть под ноги, закинуть на плечо мешала рука не-Гриммджо, но и бросать не хотелось. — Давай. — Велел тот, понаблюдав за его мучениями. Ухватил поперек и понес, как ни в чем не бывало. — Туристы.
— Ты это говоришь, как ругательство, — заметил Ичиго, только сейчас сообразив, что они как-то незаметно перешли на «ты».
— А что нет? Кому еще могло прийти в голову сигануть с подъемника?
— Ты меня видел?! — Слова синеволосого заставили насторожиться.
— Слышал, — поправил тот.
— Что, вообще, с тобой произошло?
— Голова закружилась, — мужчина пожал плечами, будто говорил о само собой разумеющемся.
— А нога?
— Видимо повредил при падении, — отозвались в ответ. — И, вообще, ты спрашиваешь так, словно я маньяк, который лежит тут, поджидая своих жертв.
— Кто тебя знает, — буркнул Куросаки, чувствуя, что это действительно глупо.
— Ты еще и городской, — тип осклабился.
— С чего ты решил?
— Городской мальчик, который начитался сказок о ведьмах, — констатировал собеседник. — Как думаешь, много ли идиотов будут прыгать вниз и сколько бы мне пришлось тут лежать на снегу?
— Я не мальчик, — пришлось признать его правоту. Но все равно. Пусть этот тип был только похож на Гриммджо, бесил он рыжего ничуть не меньше.
***
Дом у не-Гриммджо был приличного размера. В нем запросто могли разместиться несколько семей, а хозяйки не стукались бы локтями на кухне.
— Он твой? — Ичиго запрокинул голову, рассматривая заснеженную крышу.
— Арендованный, — отозвался мужчина. — Хозяина его дети забрали в город, а мне за обещание посмотреть за хозяйством, сделали скидку.
— И ты смотришь? — Куросаки горестно вздохнул, увидев высокое крыльцо.
— Водопровод починил, — не без гордости откликнулся синеволосый. — Не стони. Надо было проехать мимо и кататься себе с горки.
— Чтобы меня совесть съела? — И. О. Шинигами решительно направился к дому.
— Совесть, не Пустой, — выдохнули в ухо и рыжий едва не споткнулся.
— Что?!
— Разговор, говорю, пустой, — тип примерился, ставя лыжи у внешней стены. — Ты бы не прошел мимо.
— Почему ты так уверен? — Ощущение, что он все услышал правильно, продрало вдоль хребта.
— На лице у тебя это написано, — не-Гриммджо переступил порог и заковылял к ближайшему стулу. Опустился на него с грохотом.
— Много ты понимаешь, — мысли о маньяках, психах и возможном возвращении арранкара, вернулись и зароились в голове с удвоенной силой. — Ты просто очень похож на одного моего знакомого.
— Серьезно? И ты решил помочь мне по старой памяти? — Мужчина хлопнул себя по колену.
— Вот это вряд ли.
—Что, у вас взгляды на жизнь не сошлись? — Синеволосый потянулся к чайнику, стоявшему на столе, и по комнате поплыл аромат чего-то травяного и удивительно крепкого. — Будешь?
— Нет, — ответил Ичиго на оба вопроса сразу. — Просто последняя наша встреча закончилась не так, как мне хотелось. Я думал, мы найдем общий язык, но для него шрам от нашей драки оказался важнее, чем все мои слова.
— Значит, не то говорил, — не-Гриммджо отхлебнул из кружки. — Ты так на меня смотришь, словно надеешься, что я прячу этот шрам.
— А у тебя его нет?
— Где именно? — Собеседник едва заметно сощурился.
— Здесь, — Ичиго коснулся груди.
Мужчина медленно расстегнул куртку, словно собирался утроить тут стриптиз, но потом фыркнул и просто снял её, а следом и черную безрукавку, обнажая торс.
— Ну?
— На тебе может быть гигай, — неизвестно зачем уперся Куросаки, хотя понимал, даже если это Гриммджо, он ему не сознается.
— Что?
— Искусственное тело.
— Ну, прости, рыжий, — ему подмигнули. — Если тебя не впечатлил размер, ничего не могу поделать – это тело настоящее.
— Придурок! — Ичиго захотелось чем-нибудь в него бросить.
— Не бывает пошлых языков, бывают пошлые уши.
— Конечно! — Куросаки взглянул на часы. — Ладно. А то мне еще до отеля добираться.
— Давай. Но если передумаешь… Уверяю и такой доставит удовольствие.
Ичиго не стал дослушивать и вышел на крыльцо, пытаясь определить, как лучше спускаться. По любому выходило, что надо вернуться туда, где они встретились и уже, потом двигаться вниз.
— Так что? — Тип доковылял до двери. По мнению Ичиго, он неплохо двигался и без чьей-либо помощи и его все-таки просто заманили сюда.
— Сходи к доктору, — рыжий сел на крыльцо, прилаживая крепления.
— Зачем?
— Обмороки могут быть свидетельством наличия опухоли. Как сын доктора говорю.
Он поднялся и оттолкнулся палками.
***
Погода испортилась к вечеру. Около минуты назад небо было чистое, отливающее сумеречными красками и вот уже в окно бросило колкой ледяной крошкой, а ветер завыл, силясь заползти в щели между стеной и дверью. И не сказать, что не безуспешно.
Мужчина хмыкнул и отхлебнул еще горячительного.
Странно все это было. Вот так забираешься в самую глушь, казалось бы, куда выше – позади только остроконечные горные пики, а в один прекрасный день, тебе как снег на голову, сваливается давешний противник, и более того, чуть не в лицо тебе тычет, что раскусил твой хитроумный маневр.
Надо было плюнуть и оставить его там, где они столкнулись. Не факт, что любопытный шинигами не потащился бы следом, но шанс был. Так нет. Надо было зачем-то изображать поврежденную ногу, просить помочь, заигрывать.
Последнее и вовсе стало неожиданностью.
Нет, он, конечно, отдавал себе отчет в том, что мордочка у Куросаки, что надо, да и задница, под черными хакама, угадывалась аппетитная, но вот подержаться возможности не представлялось. А тут на тебе, такой шанс – грех было не воспользоваться.
— Опухоль, как же, — проворчал синеволосый и провел пальцами по поверхности стола. Глупо было даже пытаться объяснить встрепанному рыжему мальчишке, что такое ощутить выброс чужой реяцу, после того, как долгое время был лишен этого. Это все равно, что ледяная вода после черного бесконечного песка Уэко. Пусть и принудительно. Вспомнилось, как он вывалился сквозь ганганту, не понимая, кто он, где он, куда попал и зачем все еще двигается, если тело так и норовит развалиться пополам, после удара Санта-Терезы. В таком виде его и нашел пройдоха-ученый, с хитрыми глазами и привычкой прятать лицо за бумажным веером.
Ему нужен был материал для исследований – вот, прекрасный образец, а этому самому образцу – неожиданно сильно захотевшему жить – было просто нечем больше платить за восстановление своего духовного тела. На том они и сговорились.
Первое, что сделал Урахара – создал для него этот гигай, гасящий любой всплеск силы, так что его стало невозможно отследить. Ни ему, ни тем более Сексте не нужны были разборки с Сообществом душ. А они бы без сомнения последовали, узнай в Готе, что бывший капитан двенадцатого отряда скрывает у себя шестого по силе арранкара.
И вот теперь, когда он, наконец, отвязался, от всех этих выматывающих экспериментов – даже, странно, что его отпустили, а не прикопали, скажем, где-нибудь под магазином – появляется, чертов Кур-р-росаки, и ставит все с ног на голову.
Гриммджо выругался и рывком поднялся со стула.
У Пустых не может быть чувств – все, что дано им испытывать, это вечный голод, который занимает все их существование. У Пустых нет сердца – Улькиорра вдоволь поспорил на эту тему с их пленницей, и пусть Пустые это душа минус, именно её-то у них и нет – все, что было во время обращения разорвали в клочки такие же вечно голодные твари.
И все же что-то не давало так просто махнуть рукой и забыть о том, что дурной шинигами мог попасть в ту ледяную круговерть, что творилась за окном.
Уговаривая себя, что просто не желает вот так лишаться противника, пока не одолеет его, не разорвет в клочья собственными руками, он поднялся и распахнул дверь, всей коже впитывая мгновенно хлынувший в дом холод.
Потянул носом воздух и сморщился, у этого тела не было возможности взять чужой след, сколько не старайся. Но у него ведь было и другое.
Гигай с шорохом стек к ногам и реяцу полыхнула в разные стороны. Если был в округе кто-то, кто мог чувствовать, у него должно быть, все что можно заныло от концентрации.
— Разорви его в клочья, — пальцы почти любовно погладили рукоять занпакто, и Джаггерджек потянул меч из ножен, наслаждаясь вибрированием силы. — Пантера!
***
По синему небу снизу вверх плыли белые облака. Ичиго даже не удивился, увидев до боли знакомую картину и ощутив под ногами привычную горизонтальную поверхность небоскреба. Куда актуальнее был вопрос, как он суда попал?
— О, Ко-о-ороль, — лязгающий смешок заставил, вскинуть голову, выискивая взглядом источник. Хичиго лежал в нескольких шагах от него, раскинувшись на стекле, словно морская звезда. Даже головы не повернул.
— Кто произошло? — Куросаки направился к нему. Все равно идти больше было некуда.
— А ты не знаешь? — Желтые глаза с черными белками обратились на него.
— Последнее, что помню, как началась метель, — Ичиго нахмурился и потер лоб. — Обледенелый склон. Я с него съехал?
— Потрясающая способность логически мыслить, — осклабился Пустой, и сел, подбирая под себя ноги.
— Не язви, — что делать было совершенно непонятно. Раньше он попадал во внутренний мир только во время боев, и заканчивались общения с обитающими там сущностями очередной дракой. Теперь же одна из сущностей – читать через «ч» и никак иначе спокойно следила за его движениями, и попыток реализовать обычные угрозы не предпринимала.
— Бу! — Хичиго неожиданно дернулся к нему, заставив по инерции отскочить, и захохотал, снова повалившись на спину. — Ой, не могу… Король, ты бы себя видел.
— Да пошел ты! — Не остался в долгу Ичиго и прошел мимо него, озираясь. — Где Старик?
— Где-то, — белая кисть неопределенно шевельнулась. — Может быть там, а может там, — Пустой указал в два диаметрально противоположных направления.
— А поточнее?
— Ищи сам, — его Альтер Эго демонстративно потянулось. — Драться ты, явно не намерен, так что мне не интересно.
Куросаки постоял на месте, наблюдая, как его негативная копия возится, а потом плюнул и уселся там, где стоял.
— Как мне выбраться отсюда?
— Я почем знаю, — черные губы чуть дрогнули. — Может быть, съесть отравленное яблоко, и как спящей красавице ждать своего принца.
— Где ты этого набрался? — Поразился Ичиго.
— Где набрался, там уже нет, Ко-о-роль.
— Прекрати меня так называть.
— Что, ты добровольно готов отдать мне свое тело? — глаза Пустого зажглись азартом. — О, я буду только рад пообщаться с твоими маленькими сестренками. Знаешь, как они будут кричать? «Ичи-нии, за что?» — Передразнил он тонким голоском.
— Только попробуй, ты ублюдок! — Рыжий сам не понял, как оказался на ногах, стиснул пальцы.
— А вот теперь можно и подраться, — Пустой толчком ушел вверх, кувыркнулся в воздухе, словно из ниоткуда вытаскивая огромный меч с черной оплеткой, и ухватив за неё, раскрутил.
Ичиго, неосознанно скопировал его движение, ощущая привычную тяжесть, и первым метнулся вперед.
Лезвия столкнулись со скрежетом, высекая искры, и они закружили друг против друга, примериваясь, выискивая слабые места.
— Знаешь, Ко-о-роль, мне даже интересно, — белесый чуть повел плечами и атаковал, заставив его отступать, по начавшей крошиться под ногами поверхности небоскребов.
— Что именно?
— Почему тебя так зациклило на этой дырявой твари?
— Ты о Гриммджо? — Куросаки чуть замешкался, и лезвие оцарапало ему щеку, разбрызгивая кровь.
— Ах, он так похож, — Пустой захихикал и попытался театрально запрокинуть голову. В купе со звериным оскалом, это смотрелось более чем гротескно. — Я не знаю, что мне теперь делать!
— Заткнись!
— Что, правда глаза колет? — Хичиго снова атаковал его и почти достал. — Смотри, Ко-о-ороль, будешь считать ворон, я проломлю тебе череп и утащу во тьму!
Ичиго вместо ответа только сильнее стиснул рукоять занпакто. Что-то в поведении Альтер Эго его настораживало. Словно перед ним лежал пазл, который давно должен был собраться, но, то ли частей не хватало, то ли умения. А главный элемент этой головоломки давать ему времени на размышления не собирался. Пространство вокруг задрожало, вспыхнув, осязаемой от концентрации духовной силой и губы сами выплели давно и прочно засевшее в сознании.
— Бан-кай!
***
Первым ощущением, когда он вынырнул из окутывающей его темноты – его что-то придавило. Или кто-то, учитывая, что совсем рядом, а вернее сказать прямо над ним, колыхался до боли знакомый рисунок реяцу. Ичиго мог бы даже прислушаться и сказать, чей он, если бы Пустой не колотил его столько раз головой о стекла и бетон. Под конец их драка с Хичиго превратилась в настоящую свалку, когда занпакто были отброшены, и в ход пошли кулаки.
— Ненавижу, ненавижу, ненавижу! — Каждое слово сопровождалось ударом, а металлического лязга в голосе его черно-белой копии, становилось все больше, так что даже слова было трудно разобрать. Или это происходило потому, что он постепенно отключался от происходящего, проваливаясь еще куда-то, где не было ни синих небоскребов, ни обозленного, как облитая водой кошка, пустого.
Куросаки попытался закрыться, но задание оказалось непосильным.
— Не ворхайся, шинигами, — голос тоже оказался смутно знакомым, настолько, что рыжий распахнул глаза и тут же зажмурился, от ослепившего его солнца. В поле зрения, несмотря на это мелькнули похожие на пламя горелки волосы и уродливый костяной осколок на щеке, делая сходства его обладателя с ожившим трупом почти разительным.
— Гриммджо? Я умер?
— Лучше бы да, — отозвался арранкар. — Не пришлось бы тебя откапывать.
Ичиго поморщился и все-таки смог сесть, пусть и со второй попытки. Почувствовал, как что-то побежало по губам, запузырилось от дыхания.
— Кровь?
— Да, — Секста присел подле него на корточки и, приподняв лицо, лизнул губы. Глаза у рыжего расширились, и он попытался хотя бы отодвинуться, но не преуспел, удержанный за затылок. Явно сошедший с ума арранкар тем временем втолкнул язык глубже, и стоило больших усилий не сжать зубы, откусывая его.
— Что ты… — парень все-таки уперся ему в плечи, вынудив отстраниться.
— Кровь, — повторил Джаггерджек, словно это могло что-то объяснить.
— И что?
— Ты, вообще, помнишь, кто я?
— Дырявая тварь! — Ичиго насупился.
— Вот именно. Вечно голодная, а тут такой запах.
— Ты не по этому дырявая тварь, — возразил и. о. шинигами, наконец, сообразив, что Секста ему не мерещиться. — А потому, что втирал мне, что нет- это не гигай, тебе показалось!
— А должен был с воплями радости прыгнуть на шею? — Гриммджо выпрямился, облизнувшись, и Ичиго показалось, что он снова коснулся его губ. Он встряхнул головой, силясь прогнать ощущение.
— Сначала ты меня заманиваешь в дом, хотя прекрасно можешь ходить, потом пристаешь. Теперь вот поцелуй.
— Еще скажи, что ты был против, — фыркнул в ответ Гриммджо и прищурился, когда рыжий не нашел что ответить.
— Ты не особо меня спрашивал! — Откровенно врать почему-то не хотелось, а разного рода отговорки просто не лезли в голову.
— Встать можешь? — поинтересовался Секста вместо того, что бы продолжать спор. Ичиго честно попытался и столкнулся с весьма неприятной проблемой.
— Связки, похоже… — На повторную попытку пострадавшая часть тела вполне ожидаемо отозвалась болью и он охнул.
— Вот ведь, — Гриммджо выругался и, наклонившись, взвалил его на плечо.
— Эй!
— Умолкнини, шинигами. Поедешь так.
Куросаки фыркнул, возмущенный таким способом транспортировки и, скорее, что бы уязвить арранкара протянул:
— А теперь покатай меня, ба-а-альшая черепаха. Ой, прости, кошка.
— Еще одно слово и поедешь. Волоком. По снегу, — предупредил его Джагерджек. — Голым задом.
Рыжеволосый уже примерился двинуть ему по затылку за такое, но потом прикинул, что в этом случае его на все сто процентов скинут на землю, если не попинают для профилактики и стерпел.
***
Дом встретил их натопленной печкой и мягкой кроватью, на которую рыжего и сгрузили. Ичиго повозился, пытаясь стащить с себя уличные вещи, но с тем же успехом, можно было пытаться натянуть на себя спальный мешок в лежачем положении.
— Гриммджо.
— Ничего не можешь, — проворчал тот, но от стола, к которому успел отойти, вернулся, и принялся возиться с его одеждой. — Из сугроба его вытаскивай, с комфортом устрой…
— А ты меня вытаскивал? — Задался вопросом Куросаки, но чертов арранкар не остановился только на верхней одежде. — Эй!
— Лежи, — на него цыкнули, стаскивая теплое белье.
— Что значит, лежи?! — Парень вцепился в одежду уже обеими руками.
— Ах да, — усмешка Сексты ему совсем не понравилась. Последний раз с подобной он применял Десгарон. — Ты же жаловался, что я все делаю без спроса. Могу ли я тебя раздеть?
— Тварь дырявая! — Во фразе было столько двусмысленного, что Ичиго не смог найти прежней злости на обманывающего его Пустого. Да даже, если над ним решили таким образом зло пошутить, был огромный соблазн поддаться.
— Дырявая, — согласился Джаггерджек, наклоняясь. — И голодная.
Куросаки невольно запрокинул голову, подставляя беззащитное горло, не мог ничего с собой поделать. Его словно опоили мощным потоком реяцу, воскресшего Гриммджо, исходящим от него ощущением опасности, жаром его тела и запахом травяной настойки. А когда его губами снова завладели, мир и вовсе взорвался радужными осколками, рассыпался, забиваясь за шиворот, сползал по хребту огненными искрами.
Его мягко, но настойчиво перевернули, уткнув носом в пропахшую чужим запахом подушку, после чего стащили остатки одежды. Гриммджо переместился, нависая над Ичиго, прошелся губами вдоль линии плеч и принялся прихватывать, оглаживая еще по-мальчишески угловатое тело. Подтолкнул рыжего ближе к изголовью, и принялся целовать и вылизывать, наслаждаясь, словно редким блюдом.
Потерся жесткой тканью ширинки о кожу между бедер, отчего парень едва, слышно застонал, чувствуя, как твердеет плоть.
— Знаешь, о чем я думал, когда мы с тобой сражались в первый раз? — Губы коснулись уха, обласкали мочку и чувствительное местечко позади. — Вовсе не о том, что бы перегрызть тебе глотку. Нет. Куда больше мне хотелось разложить тебя прямо там, в образовавшемся кратере. Закинуть ноги на плечи и отодрать до громких криков и впившихся в плечи пальцев. Что бы мотал головой, захлебываясь, выпрашивая разрядку, пока я двигаюсь в тебе. Что бы прижимался ближе, и прогибал спину, забыв обо всем.
Куросаки всхлипнул, чувствуя, как его трогают между ног, вцепился в спинку кровати, пытаясь уйти от этих настойчивых прикосновений. Не дали. Обхватили поперек живота, притягивая, вызвав короткую дрожь, когда задели сочащуюся смазкой головку и притянули, вжимая в чужой, уже обнаженный пах.
— Я бы поставил тебя на колени, уткнув лицом в пропахший гарью бетон, заломил бы руки, чтобы не дергался, — продолжил арранкар, уделяя большее внимание его промежности. — Гладил бы тебя, как строптивую лошадь по влажным спине и бедрам, пока бы ты не смирился, поняв, что никуда уже не денешься. Пока не успокоился. Может быть я даже немного поиздевался бы над тобой, пригрозив, что трахну тебя рукоятью твоего же меча, если ты будешь сопротивляться.
— При… дурок, — с трудом выдохнул Ичиго, жмуря глаза от непрерывной стимуляции. — Опле… тка… цепь…
—Я сказал, пригрозил бы, Кур-р-росаки, — Секста прижимался к его спине и парень прекрасно слышал, как рокочет его имя. Протяжно застонал, покачивая бедрами, в объятьях сжавших их пальцев. — Вот так, да. Расставь ноги.
Ичиго послушался, пряча пылающее лицо в подушку. Было и стыдно и хорошо. Ему нравилось все, что делал с ним арранкар, нравилось настолько, что когда пальцы, наконец, вторглись, принося тянущую боль, он только дернулся.
— Ты даже не представляешь, какой горячий внутри, просто обжигающий, — шептал ему Джаггерджек, сопровождая каждое слово чувствительным укусом в плечо или шею, куда дотягивался. Ичиго ерзал под ним, постанывал, поневоле насаживаясь на покрытые чем-то влажным пальцы. Вся его промежность словно пылала огнем и прикосновения, прошивающие короткими вспышками удовольствия, только усугубляли картину, лишая парня рассудка.
Гриммджо, видя это, взял его ладони в свои и снова положил на спинку.
— Упрись.
Рыжеволосый отрывисто кивнул, всем телом вздрагивая от ощущения скорой близости. Секста помог ему подняться на колени и направил себя, заполняя. Ичиго только часто задышал, вытягиваясь в струну. Из головы выдуло все мысли, осталось только ощущение того, как мышцы раскрываются, пропуская сначала головку, а потом и весь член целиком, осевшее, казалось даже на губах. Замычал что-то невразумительное, сходя с ума от неторопливости любовника. Тот контролировал все его движения, не позволяя лишний раз трепыхаться. Лизнул шею, к которой прилипли потемневшие от испарины волосы и ощутимо прикусил.
— Гриммджо…
— Сейчас все будет, Кур-р-росаки, потерпи… — надсадно звучащий голос кружил голову. Было до острого удовольствия приятно понимать, что кошак сам едва сдерживается.
— Не могу!
Он сорвался на громкий гортанный звук, не поддающийся расшифровке, когда этой короткой фразы хватило, что бы его утопили в смеси боли и наслаждения, когда не возможно отличить одно от другого, да и не нужно. Он уложил голову на плечо арранкара, зажмурившись, до вспыхивающих перед внутренним взором искр, часто дышал, даже кричать не в стоянии, особенно когда сжали основание члена.
Было просто запредельно хорошо. Гриммджо сбился с ритма, отрывисто порыкивая, сжал его бедра, врываясь быстро сильно, так что Ичиго дополнительной стимуляции и не понадобилось. Он кончил только от этих мощных толчков, обвиснув в руках Пустого пойманной добычей, почти провалился в беспамятство, чувствуя затихающие уколы удовольствия, когда уложили рядом, огладили опавший уже член.
Замер, когда сжали в кольце рук, словно подтверждая произошедшее. Больше ничего и не надо было.
***
Очнулся он на разворошенной постели и застыл, пытаясь понять, что происходят. Осознание было мгновенным и от того еще более болезненным. Кто бы сомневался, что получив от него все, что хотел, Джаггерджек тут же отвалит. Надо было быть романтичным идиотом, что бы поверить, что обладатель Пантеры хоть сколько-нибудь изменился.
Стало противно. От ощущения семени, пятнающего внутреннюю сторону бедер, от ноющих на плечах укусов, от окутывающего его запаха.
Куросаки завозился, пытаясь выбраться из постели, но, похоже, его связкам не слишком понравились вчерашние упражнения.
— Ксо! — Кулак грохнул по подушке. — Ксо! Ксо!
Ками знает, до чего бы он еще додумался, но тут тело окутало знакомым ощущением силы, и Ичиго задохнулся, когда вместе с ним пришло возбуждение.
— И чего разорался? — Гриммджо нарисовался на пороге вместе с каким-то чемоданчиком в руках и вошел, стряхивая снег.
— Я думал…
— Да вижу, по твоей роже, шинигами.
— На свою посмотри! — Огрызнулся рыжеволосый, безуспешно борясь с желанием, податься ближе.
— Запомни одну вещь, — подбородок сжали, заставив смотреть в глаза. — Кошка всегда возвращается домой. А уж где её дом, она выбирает сама. Одевайся.
— Мы куда-то идем? — Подозрительно осведомился Куросаки.
— Ну, если ты хочешь сверкать перед спасателями своим голым задом.
— Спасателями? — Было очень трудно соображать, когда все мысли были о повторении вчерашнего, причем, как можно быстрее.
— Рация, Кур-р-росаки, — ему продемонстрировали ящик. — И меня не волнует, как ты будешь объяснять своей семейке, кто я и почему буду жить с вами.
— Ну, — протянул и. о. шинигами, задумчиво и потерся о чужую ладонь. — Иноуэ предложила нам завести кошку.
— Убью, — коротко пообещали ему, прежде чем завалить на спину. Вдалеке доносился стрекот лопастей спасательного вертолета.
@музыка: Без музыки сижу!
@настроение: Очишуенное)))
@темы: Подарок, Блич, Позитива кусок, Слэш
-
-
27.12.2012 в 16:06Грячая пара!!
-
-
27.12.2012 в 17:03-
-
27.12.2012 в 22:59-
-
27.12.2012 в 23:12-
-
27.12.2012 в 23:16-
-
27.12.2012 в 23:18